Наконец миссис Бэттл оказалась лицом к лицу с Лулу, которая, стоя не слишком прямо на нетвердых ногах, бросала на нее исполненные ненависти взгляды. При этом лицо ее кривилось от презрения, а из глаз ручьями текли слезы.

Не оглядываясь на Кинга и Хэрри, Ремми заявила:

— Я хочу поговорить с вами с глазу на глаз, миссис Оксли. Есть вещи, которые нам необходимо обсудить без свидетелей.

Лулу было начала:

— Мне не о чем разговаривать с…

Тут Ремми вскинула руку, и Кинг, не видевший ее черт, тем не менее заключил, что именно выражение лица заставило замолчать не поддававшуюся до сих пор ни на какие уговоры Лулу.

— Давайте все-таки поговорим, — произнесла Ремми уже более спокойным тоном.

После этого детективы и адвокат повернулись и пошли прочь от этого места. Шон, впрочем, не хотел уходить далеко, чтобы иметь возможность вмешаться, если женщины неожиданно вцепятся друг другу в глотку.

Вдова Бобби первым делом крепко стиснула руку Лулу. Та поначалу попыталась вырваться из ее хватки, но Ремми сразу же наклонилась к ней и начала что-то говорить — очень быстро и вдохновенно, но негромко, так что все попытки подслушать ее ни к чему не привели. Секунда проходила за секундой, и неожиданно Шон, к большому своему удивлению, обнаружил, что лицо Лулу разгладилось, а сама она стала значительно спокойнее. Более того, через пару минут оживленного обмена мнения Оксли сама взяла Ремми под руку, словно ища у нее поддержки и опоры. Когда разговор завершился, обе женщины подошли к детективу.

— Семейство Оксли согласилось посетить наш дом. Но прежде я отдам последний долг Джуниору.

Когда они ушли, Кинг заметил, что Мейсон, взяв под свое крыло Присциллу и младших Деверов, двинулся с ними к парковке, где стоял лимузин Бэттлов.

— За все свои семьдесят с хвостиком ни разу не видел ничего более странного и необъяснимого, — пробормотал пораженный Хэрри.

Едва Лулу и Ремми скрылись за крохотным холмиком, Шон, велев своим компаньонам оставаться на месте, последовал за женщинами.

Могила Джуниора не имела навеса и во всех отношениях уступала погребению Бобби Бэттла. Дамы же напоминали Кингу героинь греческой трагедии, богатую и бедную, примирившихся друг с другом, когда их мужей уравняла смерть.

Рядом с погребением находились лишь двое мужчин, которым предстояло опустить простой деревянный гроб в могилу, а затем забросать его землей. Детектив, укрывшись за большим надгробным камнем с резным изображением матери и дочери, наблюдал за дальнейшим развитием событий. Ремми что-то сказала рабочим, а когда те, закивав, отошли в сторону, приблизилась вместе с Лулу к гробу и опустилась перед ним на колени, молитвенно сложив перед собой руки. В таком положении женщины оставались несколько минут, затем Бэттл поднялась, шагнула вперед и положила на крышку гроба одинокую алую розу. Лулу кивнула рабочим в знак того, что они могут приступать к своим обязанностям, после чего обе женщины пошли прочь, держа другу друга под руку.

Когда вдовы проходили мимо, Кинг отступил в тень своего укрытия и следил за ними, пока они не скрылись за холмиком, после чего вновь сосредоточил внимание на могиле Джуниора. Между тем кладбищенские работники направились к стоявшему в отдалении вагончику, где, вероятно, хранили лопаты и прочий инвентарь, Кинг же подумал о том, что тоже не прочь подойти к могиле и попрощаться с Джуниором. Он знал подзащитного Хэрри не слишком хорошо, но жена и дети, по-видимому, очень любили его, а это, на взгляд Шона, служило лучшей рекомендацией для всякого отца семейства. Кстати, на глазах людей, провожавших в последний путь Бобби Бэттла, он почти не заметил слез, хотя похороны последнего, несомненно, были шикарные.

Впрочем, Кинг так и не смог осуществить свое намерение; более того, вновь укрылся в тени надгробного камня — в эту минуту из купы находившихся неподалеку деревьев вышел какой-то человек и, воровато оглядываясь, быстрым шагом двинулся к могиле. В фигуре и движениях неизвестного сквозило что-то виноватое, между тем детектив даже не мог сказать, мужчина это или женщина, поскольку тот был облачен в просторные бесформенные штаны и куртку, а его голову и лицо скрывала ковбойская шляпа с широкими полями.

Когда неизвестный преклонил колени перед гробом, Кинг, чтобы лучшего видеть, крадучись прошел вперед и присел за ближайшим от могилы Джуниора надгробием. А потом неизвестный снял шляпу, обнажив голову перед прахом покойного, и детектив подумал, что это, принимая во внимание длину волос, скорее всего женщина. Тем не менее полной уверенности в этом не было, поскольку угол, под которым велось наблюдение, рассмотреть лицо скорбящего не позволял. Может, стоит выйти на открытое место и рассмотреть этого человека без помех? — задался Шон вопросом. С другой стороны, тем самым он раскрыл бы себя, а это не входило в его намерения. Обдумав все это, детектив отступил на несколько шагов, снова укрылся за большой надгробной плитой с изображением матери и ребенка, после чего, подняв с земли камешек, метнул его в большую надгробную плиту, находившуюся в двадцати футах от могилы Джуниора. Результат получился такой, на какой он и рассчитывал.

Когда камешек щелкнул по плите, скорбящий быстро повернул голову на звук, продемонстрировав Кингу лицо. Это действительно оказалась женщина. Быстро поднявшись с колен и надев шляпу, она побежала к купе деревьев, откуда вышла несколькими минутами раньше.

У Кинга не имелось никаких причин пускаться за ней в погоню, поскольку он узнал ее.

Вот дьявольщина, подумал детектив. Зачем, спрашивается, Салли Вэйнрайт, девушке-груму из поместья Бэттлов, молиться у могилы Джуниора?

Каса-Бэттл, иначе говоря, дом Бэттлов, хотя и отличался большими размерами, мгновенно переполнился вернувшимися с похорон скорбящими. На первом этаже их ждали длинные, покрытые льняными скатертями столы, заставленные едой и напитками. Наполнив тарелки закусками и взяв в руки бокалы, Хэрри, Кинг и Мишель отошли от стола, поднялись на второй этаж и укрылись в одном из кабинетов, чтобы без помех обсудить создавшееся положение.

Кэррик заговорил:

— Думаю, нам здесь никто не помешает. Мы достаточно отдалились от столов с едой и, что более существенно, от батареи бутылок с горячительными напитками. А я не раз замечал, что похороны вызывают у людей особенно сильную жажду.

Кинг бросил взгляд на антикварный письменный стол, помещавшийся у противоположной стены. На столешнице лежали различные принадлежности для письма, в том числе пачка тисненой бумаги с буквами РЕБ в верхнем правом углу, кожаный футляр для промокательной бумаги и старинные чернильницы с крышечками.

— Ремми еще больше меня любит писать письма, сообразуясь с духом и правилами старой школы, — заметил Хэрри, наблюдавший за Кингом. — Она не верит ни в компьютеры, ни даже в печатные машинки. И, между прочим, ожидает ответных посланий в том же стиле.

— Я рад, что у нее есть время на подобную переписку. Полагаю, склонность к изыскам в этой сфере приходит вместе с богатством. Но оставим это. Когда мы приехали сюда, я заметил, что хозяйка и Лулу куда-то ушли. Куда, хотелось бы мне знать.