— Хорошо, похоже, она хочет быть первой. Но не бросаться, ладно?

Все снова рассмеялись, и я с сарказмом улыбнулась ему, он ушел со сцены к караоке-машине.

— Что хочешь петь? — спросил он, собираясь выбрать песню.

— «Soundgarden»! — прокричал Декс из дальнего конца комнаты. Я посмотрела поверх всех головы и увидела его, показывающего мне, что все хорошо, и улыбающегося. Он сидел за столом с Ребеккой и Эмили. Конечно, он бы это сказал. Он хотел услышать это после моих слов о Крисе Корнелле. Это точно будет пародией…

— Ах, любимое в Сиэтле, — сказал диджей и нажал пару кнопок на машине. — Ты прав, Декс. У нас выбора мало, так что пусть будет «Pretty Noose».

К счастью, песня была не самой сложной для исполнения, я знала ее наизусть, и на текст смотреть не нужно было. Я кивнула, сглотнула, не глядя на толпу, зная, что все снова смотрят на меня. Заиграла гитара, я быстро сбросила туфли на сцене, чтобы не рисковать.

И я ждала.

Я кивнула, когда ударили тарелки, мои пальцы изображали гитару. Заиграли барабаны, звук стал сочнее, и я прижала микрофон к губам и драматически запела.

Когда я закончила первый куплет, я распелась и уже лучше изображала пение. Голос мой был удивительно сильным и ясным, лишь в нескольких местах подрагивал. Группа перед сценой уже хлопала и подвывала. Я смущалась и не смотрела на наш стол, я закрыла глаза и направила энергию на свое «исполнение». Я вела себя так, словно висела в петле и раскачивалась в такт.

Когда я этого не делала, я изображала, что играю на ударных. Когда я во второй раз изобразила петлю, я посмотрела на Декса. Он смотрел на меня без улыбки, потрясенный.

Я решила, что это хороший знак, упала на колени для гитарного соло, которое изображала (ведь сыграть такое точно не смогла бы). Я вскинула «гитару» в воздух, все вопили. Я распустила волосы, вскочила на ноги и начала трясти головой, темные пряди разлетались в стороны.

Под конец песни пели все (как истинные жители Сиэтла), и я закончила воплем:

— Да!

Все захлопали. Я выпрямилась, отряхнув колени и убрав волосы с лица. Я просияла.

Не сдержалась.

— Отлично мисс… мисс… — сказал диджей, вернулся на сцену и забрал у меня микрофон.

— Паломино! — крикнул кто-то из-за стола.

— Ах, да, еще аплодисменты мисс Паломино. Кто следующий?

Я ушла со сцены, забрав туфли, женщина за сорок из шоу про панду поднималась туда. Я прошла босиком к бару, прислонилась к нему и начала обувать туфли.

— Черт возьми, — выдохнул Декс. Я подняла голову и улыбнулась ему. Он стоял рядом со мной, все еще потрясенный.

— Это было для тебя, Декс, — сказала я.

— Ты… ты…

Я смотрела на него.

— Мне будет стыдно идти туда после тебя.

— Пфф, — сказала я и повернулась к бармену. Он тут же заметил меня. Он был высоким, худым, милым и улыбался мне.

— Чего желаете, красавица? — спросил он, ладонь скользнула по стаканам у стойки.

— Я плачу, — сказал Декс, склонившись к стойке рядом со мной, его плечо прижалось к моему. Он бросил пятьдесят долларов бармену.

Я вскинула брови, стараясь не смеяться.

— Деньгами разбрасываешься?

— Хватит на несколько, — Декс подмигнул.

Я игриво ткнула его локтем и сказала бармену налить нам виски с колой.

— Опять мое влияние? — спросил Декс.

Я закатила глаза и повернулась к комнате. Джен вернулась и сидела за столом рядом с Брэдли. Декс проследил за моим взглядом и вздохнул.

— Знаю, — медленно сказал он.

Я посмотрела на него.

— Ты слышал о случившемся?

— А что случилось? — спросил он. Казалось, искренне.

— Позже расскажу, — быстро сказала я, не желая объяснять здесь. Все еще не остыли.

— Как всегда, позже, Перри. А если позже не будет?

Я уставилась на него.

— В смысле?

— Я о том, — начал он, взял с бара напитки и отдал бокал мне, — что нам пора начать жить настоящим, не думаешь?

Он поднял бокал. Я подняла свой. Мы чокнулись. Я хотела сделать глоток, но он сказал:

— Угу, Перри. Посмотри мне в глаза. Иначе нас обоих ждут семь лет плохого секса.

Нам ведь этого не хочется?

Я покраснела и посмотрела ему в глаза. Он смотрел на меня так, как никогда раньше.

Его красивые темно-карие глаза были такими знакомыми, но кое-что изменилось. Там были новые искры, о которых я и не осмеливалась мечтать. Желание, страсть, похоть и напряжение. Я не знала, изменилось ли это только сейчас. Может, он всегда так на меня смотрел, а я не замечала.

Мы медленно пили, не сводя друг с друга взгляда. Он улыбнулся почти хищно. Я подозревала, что смотрю на него так же.

— Эм, сэр, ваша сдача? — голос бармена донесся до нас. Декс оторвал от меня взгляд и серьезно улыбнулся бармену.

— Да, спасибо.

Он забрал сдачу, бросил десять долларов как чаевые.

Мне было неловко, я выпрямилась и тут же заправила волосы за уши.

— Все разбрасываешься, — пошутила я, голос дрожал.

Он ухмыльнулся, но я чувствовала между нами смущение и напряжение.

— Думаю, нам лучше пойти к остальным, — сказал он, кашлянув. Он пошел к столу. Я — за ним.

Джен и Брэдли не говорили друг с другом. Брэдли кому-то писал сообщения, Джен общалась с женщинами за соседним столом. Я села на место, Ребекка и Эмили захлопали.

— Ха! — сказала Ребекка. — Ты — рок-звезда, Перри!

Я скромно отмахнулась.

— Ладно вам, это была жалкая пародия.

— Нет, было круто, — заявила Эмили.

Декс тоже сел и шепнул мне на ухо:

— Что я говорил тебе о комплиментах?

Я кивнула. Я благодарно улыбнулась Ребекке и Эмили. Это было сложно принять, но я училась. Мне еще никогда в жизни не говорили столько комплиментов. Этот вечер стал выше всех в моей жизни.

— Теперь моя очередь, — сказал Декс и резко встал. Песня закончилась (кто-то пытался спеть Элтона Джона), и певец спускался со сцены под вежливые хлопки.

Я смотрела, как Декс идет к сцене, покачиваясь и задевая стулья. Выпивка уже влияла на него.

Ребекка положила ладонь на мою и быстро ее сжала.

— Как ты? — спросила она, глядя то на Джен, то на меня. Я не следила за ними. Я не смотрела в сторону Джен, словно могла от этого заразиться.

— Хорошо, — ответила я, а потом вспомнила, как Декс смотрел на меня пару мгновений назад. — Наверное. Может, даже лучше.