Пальцы на секунду сильнее сжались на моей талии так, что я почувствовала это даже через корсет, а затем Джейсон развернул меня, заглядывая в глаза.

— Я твой Торн! — практически прорычал он мне в губы.

Эти слова сразу же начали пульсировать в голове, а колени стали ватными. Мне срочно нужен врач, потому что у меня, кажется, начались слуховые галлюцинации. А еще от этих самых галлюцинаций мой внутренний голос начал орать настолько громко, что спровоцировал долбаный инсульт. Я же сейчас начну мычать и пускать слюни в лучших традициях людей в вегетативном состоянии!

— Эм…

Ну вот, мычать я уже начала. Долбаный Торн, ты что со мной делаешь?

— Будь послушной девочкой, не лезь, куда тебе пока не нужно, — это он сказал уже намного мягче, но во взгляде все равно скользило некое предупреждение. Как будто горела табличка «Не влезай — убьет».

Но инстинкт самосохранения — вообще не моя фишка. Нормальные люди при виде опасности начинают думать головой. Я кидаюсь грудью на амбразуру. Мы разные.

— Еще немного, и я начну думать, что ты ревнуешь меня к игрушке, — прищурилась я.

Джейсон ничего не ответил, но подрагивающие уголки губ ясно дали понять, что он в шаге от того, чтобы заржать. Значит, иррациональная ревность здесь ни при чем. Привстав на носочки, теперь уже я начала томно шептать ему в ухо, щекоча кожу дыханием.

— А может быть, ты понимаешь, что увидев, как я ухожу в свою комнату с чем-то, что может доставить мне удовольствие, не сможешь сдержаться.

— Да, — выдохнул Торн. — Не смогу.

Все! Врач мне уже не поможет. Вызывайте полноценную реанимационную бригаду с дефибриллятором.

На лице против воли расплылась счастливая улыбка идиотки, а туман в голове стал еще плотнее. Наслаждаясь своей маленькой победой над этим мужчиной, я не могла не сделать ее еще более сладкой.

— А ведь мне необязательно заглядывать в твой шкафчик, чтобы начать стонать так громко, чтобы это услышал весь дом, — прошептала я. — Знаешь, что я буду делать, если сейчас отправлюсь в свою комнату?

На секунду замолчав, я подняла глаза, встречаясь со взглядом, который мог поджечь все в радиусе трехсот метров.

— Для начала я разденусь. Звучит не слишком сексуально, но подумай вот о чем. Этот корсет так стягивает грудь, что снимая его, я чувствую покалывание. А грудь после нескольких часов в таком положении становится невероятно чувствительной. Знаешь, иногда мне кажется, что мне достаточно только прикоснуться, и меня накроет мощнейший оргазм…

Он сдался. Я поняла это еще до того, как он пошевелил хотя бы одним мускулом. Не зря говорят, что глаза — это зеркало души. И в них сейчас отражалась та же похоть, которая плескалась во мне, угрожая сжечь дотла.

Оттеснив меня к стене, Джейсон сжал волосы на моем затылке, слегка оттянув и вынуждая запрокинуть голову, а затем накрыл мои губы своими. Я еще успела мысленно поблагодарить себя за предусмотрительность, которая заставила снять бороду в коридоре, по пути в эту комнату. Кажется, это была последняя связная мысль на сегодня.

Стоило его губам прикоснуться к моей коже, мозг окончательно отключился. А когда он провел языком по внутренней стороне моих губ, раскрывая их, по комнате пронесся приглушенный, но очень жалобный стон.

Вцепившись в его плечи, как утопающий в спасательный круг, я полностью растворилась в ощущениях. Казалось, каждое прикосновение пропускает через мое тело электрический разряд. Ощущение его мягких губ, которые могли быть невероятно ласковыми и очень жесткими одновременно; его рук, которые уже переместились с затылка и начали поглаживать ключицы через ткань рубашки; его тела, которым он прижимался ко мне, позволяя почувствовать степень возбуждения… Вишенкой на торте был его аромат, который дурманил разум не хуже тяжелых наркотиков.

Полностью сосредоточившись на ощущениях, я даже не сразу заметила, что пуговицы на моей рубашке медленно выскальзывают из петелек. Только когда его губы переместились на шею, а оттуда на ключицы, целуя каждый новый открывшийся участок тела, поняла, что на мне осталось меньше одежды.

Попытавшись исправить несправедливость того, что моя рубашка уже полностью распахнута, а Джейсон возмутительно одет, я вцепилась в полы его футболки, намереваясь поднять и избавить его от такой лишней сейчас ткани, но на моих запястьях сомкнулись жесткие пальцы. Торн припечатал мои руки к стене и поднял над моей головой, удерживая их одной ладонью.

— Как всегда нетерпелива, — выдохнул он мне в губы. — А мне казалось, ты собиралась исследовать содержимое моего шкафа, — пошло ухмыльнулся он.

Взгляд сам собой переместился на самый интересный предмет мебели в этой комнате. Честно говоря, сейчас мне было почти достаточно того, что он уже делал. Простыми поцелуями этот мужчина мог довести меня до изнеможения. Но его многообещающий взгляд, его сексуальная ухмылка, а еще даже легкий намек на ассортимент, спрятанный за черными створками, пробуждали нездоровое любопытство, которое отзывалось сладкой судорогой внизу живота.

— Позволишь мне самой выбрать? — голос сорвался на последнем слове, а еще очень захотелось облизать пересохшие губы.

— Нет, — последовал четкий и бескомпромиссный ответ.

Джейсон какое-то время смотрел на меня, практически пожирая взглядом, а затем провел подушечкой большого пальца по тонкой полоске кожи между линией брюк и корсета. Тугой узел натянулся сильнее, а из горла сам собой вырвался почти болезненный вздох, который больше напоминал стон. И от каждой моей реакции улыбка на лице Джейсона становилась только шире. Он как будто отзеркалил мою реакцию на его неосторожные признания, прозвучавшие не больше десяти минут назад.

Пытка с раздеванием продолжалась долго. Слишком долго. Каждый свободный кусочек кожи горел огнем под его прикосновениями. Но брюки все же упали к моим щиколоткам. Переступив через них, я отправила их в угол легким движением ноги. Та же участь постигла трусики, а потом с плеч слетела и рубашка. Теперь на мне был только корсет. Совсем не сексуальный корсет. Но Джейсон почему-то не спешил его снимать.

Подхватив меня под бедра, он сделал два шага к кровати, усадив меня на холодные простыни, которые сейчас показались мне просто ледяными. Воспользовавшись тем, что руки свободны, я все же стянула с Джейсона футболку, проведя пальцами по рельефным мышцам. Конечно, мне было этого мало. Хотелось прижаться, ощутить его кожу обнаженной грудью, попробовать ее на вкус. Но когда я уже потянулась к нему, Джейсон отстранился.

Быстро подойдя к шкафу, он достал какую-то коробку и вернулся ко мне, снова пожирая меня взглядом.

— Что это? — хрипло спросила я.

— Кое-что для твоей очень чувствительной груди, — усмехнулся Торн, а затем расстегнул надоевший корсет, который сейчас я ненавидела в несколько раз сильнее.

Вздох облегчения получился слишком громким, но это уже не имело никакого значения. Пальцы Джейсона сразу же заскользили по моему обнаженному телу. Не знаю, в чем именно была причина — в слишком долгом ношении этого орудия пыток или в том, чьи именно пальцы изучали мои изгибы, но сейчас каждое прикосновение ощущалось еще острее. Его губы исследовали мою шею, иногда поднимаясь выше, чтобы оставить очередной короткий, но невероятно страстный поцелуй. Ладони слегка сжали грудь, заставив ерзать на простынях и тихо стонать от нетерпения.