— Давид!

Нет, все же Господь к нам благоволит! Хоть и посылает бесчетно испытаний!

— Срочно приезжай к Авдееву в больницу! Нужна твоя кровь! Все потом!

Отключаюсь, прислоняясь к стене плечом. Чувствую, как глаза закрываются сами. Как тело будто стекает по стене вниз…

— Бадрид!

Меня таки укладывают на эту проклятую каталку. Как инвалида!

— Нет!

Хватаю Авдеева, хлопающего меня по щекам, чтоб вернуть в чувство, за руку.

— К ней… В ее палату! Я…

— Хорошо, Господи! Кто же она тебе такая, м?

— Жена, — выдыхаю, поворачивая голову на лежащую рядом Мари.

— Единственная жена!

— Тебя сейчас подключат к аппаратам. Прочистим очень быстро. Твоя кровь, к счастью, есть. И… Бадрид… Если встанет вопрос… Она или ребенок. То?

Черт возьми!

Скрежещу зубами!

— Такого выбора быть не должно, — выдавливаю из себя, а кулаки сжимаются сами по себе.

Черт!

Я понимаю, что Давид не супермен и не способен телепортироваться, но он должен был уже появиться! Кажется, прошла вечность!

— Бадрид. Я сделаю все, что в моих силах. Но…

— Ее, конечно, — шиплю сквозь сдавленные зубы.

Твою мать! Как до такого вообще могло дойти?

— Ее, Тимур. Любой ценой!

— Я понял. Кровь мы уже прочищаем. Сейчас возьмем все остальные анализы, и…

Слава всем Богам, в этот момент Давид влетает в палату.

А я отключаюсь. Веря, что смогу спокойно выдохнуть.

* * *

— Тебе рано вставать. Переливание крови еще не закончено. Мы определили яд, которым вас отравили. С Мари все не так страшно. Кровь Давида помогла. Благо, ты успел доехать вовремя! Еще бы пара минут, и…. Но ты еще слишком слаб! В тебя ввалили просто лошадиную дозу этой дряни! Вообще поражаюсь, как ты после такого смог двигаться! Еще и доехать! Бадрид! Ты слышишь меня?!

— Твою мать, Тимур! Какого хрена меня перевезли из ее палаты? Я же сказал! С ней…

Выдергиваю иглу из вены.

Голова кружится, перед глазами все слегка плывет. Но все же терпимо! Уж точно лучше, чем когда я сюда добрался!

— Бадрид! Не торопись! Мы еще не знаем, какие могут быть осложнения! А они могут быть любыми! Слепота! Поражение мышц и суставов! Да что угодно!

— Мари! Мари в порядке? Ты зачем мне все это про осложнения сейчас говоришь?

— Потому что тебе нужен покой! Мне тебя что? Наручниками приковывать?

— Не поможет!

Просто поднимаю Тимура, заградившего мне проход и отставляю в сторону.

Влетаю в соседнюю палату.

Выдыхаю только когда вижу ее.

Еще спит.

Но дыхание нормальное.

Губы красные и на щеках румянец.

Тут же хватаю за руку. Переплетаю пальцы, чувствуя толчками ее тепло.

Блядь. Все собственные силы в нее бы перелил сейчас, если бы смог!

— Говорят, кто поделился кровью, становится родней. Ты, выходит, Бадрид, теперь женат на моей сестренке, — слышу голос Давида. — Решил все традиции добить на хрен. Ну да. Маленькие масштабы же не для тебя, ммм, брат?

— Спасибо тебе, — хриплю, чувствуя, как глаза что-то застилает.

И ни хрена это не связано с проклятой отравой.

— Ты спас три жизни. Не одну. До конца дней тебе должен буду!

— Забудь. Ты сделал бы тоже все, что мог.

А я так и не отвожу взгляда от нее. Ловлю каждый вздох. Каждое движение закрытых век.

Осторожно, чувствуя, как дрожат руки, прикасаюсь в животу.

Впервые вот так. Осознано вдруг начинаю понимать, что там, внутри, еще одна жизнь! Жизнь, в которой мы сплелись в одно! Самое большое чудо из всех, которые только возможны!

—

Мари.

Дымка перед глазами постепенно рассеивается.

Медленно, осторожно раскрываю глаза.

— Бадрид?

Тихо шепчу. Язык словно ватный.

И пусть еще все расплывается перед глазами.

Но его мощную фигуру у окна не узнать невозможно!

Сейчас даже поражаюсь.

Как я могла думать, что ошиблась тогда, в том заброшенном доме в пустыне?

Он один такой. Эти плечи. Этот гордый поворот головы. Манера держаться. И эта сила. Мощная энергия, что на километры вокруг способна всех сбить с ног!

Хоть будь его лицо и тело миллион раз обезображено шрамами! Здесь невозможно промахнуться!

— Мари!

Он тут же оказывается рядом.

Опускается рядом с кроватью. Сжимает мою руку.

И так жадно. Так голодно впивается глазами в мои. И в них… В них столько тревоги! И… И того, от чего мое сердце начинает колотиться с нереальное силой!

— Бадрид…

Я словно забываю все, что было в последние месяцы.

А его будто и не было.

Его взгляд…

Он такой, как раньше. Как когда-то! Такой, которого я больше и не ожидала в нем увидеть!

Медленно, осторожно провожу рукой по его лицу.

А он прикрывает глаза. Будто впитывает этот миг. Это касание.

А после резко хватает мою ладонь. Прижимается к ней губами.

— Ты мне поверил?

Выдыхаю с отчаянной надеждой.

— Тсссс. Не будем. Не будем об этом сейчас. Главное, что ты пришла в себя. Что с тобой и малышом все хорошо!

— Нет, Бадрид, — качаю головой, чувствуя, как из глаза ползет горькая слеза.

— Мы столько времени провели в молчании! Мы должны. Должны научиться говорить. Слушать. Иначе вся наша огромная любовь… Она просто разрушиться из-за каких-то глупых. Мелочных. Ничего не значащих недопониманий! Я хочу. Я должна знать! Понимать! Что ты думаешь! Что ты чувствуешь! У нас было так много чувства! Так много страсти! И так мало мы говорили друг с другом!

— Хорошо, Мари. Хорошо. Я буду говорить. Я… Я не привык к словам, если они не по делу. Однажды я сказал тебе, что все, что я делаю, я делаю для нас. Я этого для меня больше, чем много. Сейчас… Когда я чуть не потерял тебя, Мари… Я понял. Мне неважно. Не важно, что там было! То, что я чувствую к тебе, это за гранью. Это сильнее всего. Даже… Даже предательства! Стерлось все, когда я понял, что могу тебя потерять! Я готов забыть. Стереть. Вернуть все, что было раньше… Ради нас! Если… если ты этого хочешь!