Да, совсем забыл, уже напоследок, под занавес нашего телеграфного разговора нам передали благодарность командующего за проведённую героическую атаку на германские крейсеры. Вот так в телеграмме и было написано. Наконец-то. Оставить бланк себе, что ли? На память? Не получилось. Мягко отобрали, вытащили бумажку из рук. И выставили вон. Жадины. Кому оно кроме меня нужно? Но спорить не стал, ни к чему. Единственное, сразу воспользовался своим героическим ореолом и задал столь насущный для моего организма вопрос командиру. О еде, о чём же ещё? В обороне самое главное — харч! А я сейчас в самой настоящей обороне.

Предложено ждать ужина. Ну, ждать мне не с руки. Поэтому от дальнейшего гостеприимства отказался, вызвав своим отказом явное недоумение командира. Пришлось как-то объяснять, мотивировать свой отказ. А на что ссылаться? На то, что я на костре быстрее приготовлю? По уму, так не на что, просто мне лично так удобнее будет. И видеть, а тем более слышать я сегодня никого не желаю, сил у меня нет на общение. Но если я так отвечу, никто меня не поймёт. Поэтому с трудом отбрехался, сделав таинственный и многозначительный вид, сослался на приказ командующего. Никто же проверять не осмелится. Да и мне сейчас лучше рядом с самолётом находиться. Спокойнее за технику будет. Испросил для собственных нужд котелок с некоторым количеством припасов и с чувством явного облегчения покинул крейсер. Ну ни разу не морская у меня душа, а море я, само собой, очень и очень люблю. Только люблю с берега. Как-то так.

Осмотрел самолёт, заглянул в заднюю кабину. За это время в ней всё отмыли, отдраили. Даже проявили разумную инициативу и заодно постарались оттереть от потёков масла плоскости и нижний гаргрот фюзеляжа. Плохо, конечно, получилось, но хоть так. Самому нужно было при этом присутствовать и руководить. Ничего, в следующий раз они у меня всё тщательно отдраят. Как на корабле. Эх, мечтать не вредно. Ну чем они смогут масло отдраить? Не горячей же водой?

Походил вокруг плоскостей, поковырял пальцем пробоины от пуль. Это нам ещё повезло, что ни один осколок или пуля не зацепили жизненно важные органы аэроплана после взрыва. Мотор, бензобак, перебило бы тросы управления и ага — привет вам, чёрные волны Балтики, или, что ещё хуже, вероятный плен. Если бы вообще живы после такого остались. Так что волны на девяносто восемь процентов вернее… Два процента на удачу и везение откину.

Ладно, с ремонтом определился, в общем-то, ничего сложного, лишь бы ткани хватило на заплатки и клея с лаком. Тают мои запасы, тают. Нужно будет по возвращении в Ревель обязательно обновить ремонтный комплект.

Пришла пора развести костерок и приготовить себе что-нибудь перекусить. Пацанята вокруг так и вьются, любопытствуют. Их за дровишками и отправил. Воды бы где-нибудь набрать…

Пошёл к ближайшему дому, упёрся в заросшую густым бурьяном жердину невысокой изгороди.

И тишина… А на дворе только… Утки да гуси шляются. Последние насторожились, головы на длинных шеях в мою сторону повернули, загоготали — шипят, заразы.

Нужно вход искать. Лезть через жердины напрямую неудобно, да и нельзя, не поймут меня. И не то чтобы я эту птицу испугался, хотя очень уж грозно она выглядит, вон к жердинам потихонечку подступает. Просто нечего без позволения в чужой двор проникать подобным образом. Так только с плохими намерениями лезут. И не спасёт меня, что я не ночью перелезу, а днём. Прибить не прибьют, а отношения мгновенно испортятся. Потом всё оставшееся время будут в мою сторону косо смотреть. Оно мне нужно, такое счастье? Ведь мне здесь ещё неизвестно сколько времени куковать. Мало ли что там доктор по Михаилу напрогнозировал? Организм человеческий есть сущность малоизученная, ожидать от него можно что угодно. Вдруг вахмистру уже завтра легче станет, а вдруг только через месяц?

Ещё разок оглядел насторожившееся гогочущее стадо. Зря вы так, я вовсе и не собирался через ваш птичий двор идти. Здесь же шагу ступить невозможно, чтобы в птичье дерьмо не вляпаться.

Дошёл до калитки, а тут меня и встречают. Ну да, гуси же лучше собаки сторожат. Хозяева и услышали тревогу, вышли посмотреть на незваного гостя.

Поздоровался, в душе сомневаясь, поймут ли меня. Может, они на великом и могучем ни в зуб ногой. А я местного языка совсем не знаю, как говорится, ни ухом, ни рылом. Но приветливое выражение на морду лица натянул. Надеюсь, поймут. Кое-как объяснились, поздоровались, а потом и воды смог испросить. Договорились самым славным образом.

Уже когда пустое ведро возвращал, удалось прикупить немного молодой картошки и сторговать птичью тушку. Ощипанную, само собой. Офицеру сидеть и перья из гузки дёргать не комильфо. Всё остальное в походных условиях выглядит нормальным. Опять же война на дворе, не до изысков. Что самое интересное, конструктивный диалог перешёл на более высокий уровень, стоило мне деньги из кармана достать. Сразу откуда-то знание языка у хозяев появилось. Хоть какое-то. С трудом, но нашли взаимопонимание.

Остаток этого дня провозился с заплатками под одуряющие ароматы пыхтящего на костре кулеша. До самой темноты вырезал кусочки ткани, тщательно заклеивал и покрывал лаком пробоины. Не хочется, чтобы крыло рваными краями заплаток лохматилось. Пусть и невеликие у нас скорости, а всё равно хоть какое-то сопротивление да появится от этих лохм. Пробоин много, сегодня не успел всё заклеить, остатки отложил на утро.

А с фюзеляжем пришлось повременить. Вернусь в Ревель — там в мастерских такие умельцы есть… Им и флаг в руки. И следующий день почти полностью посвятил этому же занятию. Прервался перед самым обедом, дабы проведать Михаила, ну и поесть заодно на крейсере в человеческих условиях. Почему бы и нет? Это вчера я никого видеть не хотел, до того вымотался, а сегодня совсем другое дело.

С Михаилом поболтали немного. Выговорил ему за подобную глупость с ранением. Неужели не мог сам перевязаться? Ну и что, что нет перевязочного материала? Можно же было что-то с себя снять? Вроде нижней рубахи. Избитая и поэтому общеизвестная истина. А вообще это только моя вина. Не озаботился перевязочным материалом в каждой кабине. Так и сказал, да ещё и прощения за своё упущение попросил. В будущем обязательно устраню эту свою недоработку. Хотя зачем столько времени ждать? Вот прямо сейчас и попробую выклянчить у доктора что-нибудь для нас полезное.

Выпросил всего лишь пару бинтов и марлевых салфеток. Остальное, по твёрдому убеждению доктора, нам всё равно не понадобится. Да и не дело это, самолечением заниматься. Спорить и что-то доказывать не стал, ни к чему. Пока и этого достаточно, спасибо ему огромное, а вернёмся на базу, там и набьём закрома, как говорится.

Ночевалось прекрасно. И, вообще, что-то я здесь слишком уж хорошо обжился. Местные пацаны мне вчера за день шалашик сложили и почти до верха в него сена натаскали. Не бесплатно, само собой разумеется, но и не за деньги. Пришлось и в кабину их сегодня запускать, экскурсию, так сказать, на пальцах устраивать и в ремонтном процессе позволить участвовать — заплатки вырезать да к поверхности крыла тщательно приглаживать.

А денежкой всё-таки облагодетельствовал. Малой. За молоко, сметану и творог. Прекрасно я устроился. На зависть посещающим меня морячкам.