— По-моему, мы причалили к берегу!

Фиби осторожно приподнялась на койке, чтобы не удариться о потолок головой.

Было раннее утро, в иллюминатор прорывались розовые лучи солнца, корабль больше не двигался.

Видимо, ее разбудили грохот якорной цепи и топот множества ног на палубе, а может, и внезапная остановка судна.

— Кейто!

Никто не ответил. Каюта была пуста. Фиби спустилась на пол, приникла к иллюминатору. Весь берег был заполнен людьми — матросы, грузчики, люди с мешками, с тачками.

Она услышала, как открылась дверь, и сказала, обернувшись:

— Приплыли.

— Весьма точное наблюдение, — заметил Кейто с улыбкой, но в его глазах она ощутила тревогу.

Прикрыв дверь, он спокойно сказал:

— Присядь, Фиби. Нам нужно поговорить.

— О чем?

Он положил руки ей на плечи, заставил опуститься на стул.

— Хочу спросить тебя… — он смотрел на нее в упор, — можешь ли ты дать мне слово чести, что, когда я сойду с корабля, не станешь следовать за мной, как делала это всю последнюю неделю?

Фиби судорожно сглотнула.

— Куда вы отправляетесь? — спросила она.

На сей раз он не стал советовать ей не вмешиваться в мужские дела, и это ее порадовало.

— Я иду в город, — услышала она. — Мне нужно найти одного человека.

— Брайана Морса?

Кейто покачал головой.

— Но вы полагаете, он здесь?

— Вполне возможно.

— Кейто, он плохой человек! Очень! Я уже говорила вам. И Мег считает так же. И Оливия. Почему вы не отменили усыновление? Не лишили его наследства?

Он с любопытством уставился на нее. Какие мысли приходят в эту поэтическую головку!

— Наверное, потому, — ответил он, — что у меня не было пока другого наследника.

Фиби внезапно покраснела до корней волос. Задавая свой вопрос, она не подумала, что сама имеет самое непосредственное отношение к тому, о чем спрашивает.

Уловив ее состояние, он пожалел о своей резкости. В конце концов, не ее вина, что она не может забеременеть. Все в руках судьбы.

— Не будем больше об этом, Фиби, — добавил он. — Надеюсь, у нас еще будет время.

— Хорошо, — чуть слышно произнесла она.

— Итак, дай мне слово, что останешься на корабле до моего возвращения. — В его голосе снова слышалась холодная решимость.

— А когда вы вернетесь? — спросила она.

— Не знаю, — ответил он нетерпеливо. Нет, с ней невозможно ни о чем сговориться! — Мне предстоит отыскать одного человека или выяснить, что с ним произошло. Возможно, я все узнаю сегодня же в «Черном тюльпане». Но нельзя исключить, что на это потребуется неделя или около того. Своим необдуманным поступком ты сама поставила себя в такое положение… Ну же, Фиби! Могу я рассчитывать на твое благоразумие? Даешь честное слово?

Она молчала, задумчиво вертя на пальце обручальное кольцо. Оказалось, что кожа под ним значительно белее. Несколько дней, проведенные на корабле под ветром и солнцем, не прошли даром: у нее загорели лицо и руки.

— Хорошо, — сухо сказал Кейто, — полагаюсь на твою честность. Впрочем, иного выхода у меня просто нет.

Он затянул на поясе ремень, приладил шпагу, запасся двумя пистолетами, а в сапог опустил узкий острый кинжал.

С упавшим сердцем Фиби смотрела на эти приготовления. Она и раньше видела, как он готовится к возможным битвам, но никогда еще ей не было так страшно.

— Вы должны сражаться? — чуть слышно спросила она.

— Я был бы глупцом, если бы не брал этого в расчет. — Он накинул короткий черный плащ. — Тебе не следует беспокоиться, Фиби, — проговорил он ласково.

— Вы так считаете?

В ее глазах читалось отчаяние.

— Я пришлю к вечеру сообщение, если не смогу вернуться. — Он подошел к двери, взялся за ручку. — Последний раз прошу тебя: поклянись, что не оставишь корабль.

Она опустила глаза. Согласие готово было сорваться, но она не могла дать обещание, которое, вполне вероятно, нарушит, и потому ничего не отвечала.

Кейто вздохнул:

— Что ж, пусть будет так.

Он вышел, тихо прикрыв за собой дверь и заперев ее на ключ. Фиби вскочила со стула, подбежала к иллюминатору и спустя несколько минут увидела, как Кейто быстро пошагал по набережной. Она не отходила со своего поста и после того, как он исчез из виду, словно ожидала, что он вот-вот повернет обратно.

В ее глазах, наполненных слезами, и люди, и здания сделались нечеткими, поэтому она не сразу разглядела Брайана Морса. Потом со сдавленным криком протерла глаза, моргнула — возможно ли такое? — и поняла, что не ошиблась.

Там, на мощенной булыжником набережной, стоял Брайан собственной персоной, одетый, как всегда, с иголочки, темно-зеленом плаще и такого же цвета штанах, со шпагой на бедре. Оглядевшись, он неторопливо двинулся в сторону куполообразного здания из красного кирпича, стоявшего в глубине набережной.

Теперь ей все ясно: он преследует Кейто, и, конечно же не с благовидными целями. Тысячу раз права Мег: это коварный человек, и сейчас действия его злобной натуры, несомненно, направлены против Кейто.

Фиби отвернулась от иллюминатора, как только Брайан исчез в дверях кирпичного здания. Что делать? Пусть Кейто ругает ее, пусть ударит, убьет — она должна, обязана предупредить его об опасности!

«Черный тюльпан» — всплыло в ее памяти название, произнесенное Кейто. Видимо, это таверна.

Дрожащими руками она начала натягивать дорожную верхнюю одежду. И тут вспомнила: выходя, Кейто запер дверь с внешней стороны. Какая чепуха, разве это ее остановит? Да и не оставят ее здесь умирать голодной смертью — кто-то ведь принесет еду.

Так оно и произошло спустя короткое время: ключ в замке повернулся, и в каюту вошел тот самый юнга, который уже опустошил ее кошелек на несколько золотых монет.

— Ваш завтрак, мэм, — сказал он, широко улыбаясь. Капитан сказал, что лорд Гренвилл велел не выпускать вас из каюты.

Вон даже как! Значит, необходимо что-то предпринять, и как можно быстрее! В кошельке у Фиби осталось еще кое-что — кажется, гинея и соверен.

— Послушай, разве я была не права, — обратилась она к парню, — сказав, что тебя не станут ругать за то, что ты пустил меня на корабль? Ведь капитан и пальцем тебя не тронул, верно?

— Это уж точно, леди. — Он снова заулыбался. — Все зубы целы.

— А скажи, — продолжала она, — ты ведь знаешь, конечно, где тут «Черный тюльпан»?

— Еще бы! Таверна такая. Если идти по набережной, то все туда, правее…