— Можешь сказать, на воздействие какого типа это настроено? — спросил я ее.

Молли нахмурилась. Она очень мило хмурится.

— Дай мне минутку.

— Тик-так, — сказал я.

Она махнула мне рукой, не поднимая глаз. Я скрестил руки и стал ждать. Я постоянно давал ей задания вроде этого — и всегда с ограничением по времени. Мой опыт показывает, что при принятии жизненно важных решений счет порой идет на секунды. Я пытаюсь подготовить Кузнечика для реального мира.

И это как раз одна из первых ее задач в реальном мире, но ей об этом знать не следует. Пока Молли думала, что все это лишь очередное задание, она погружалась в него без колебаний. Я не видел причин разрушать ее уверенность.

Она что-то бормотала. Налила пива в мензурку и поднесла к свету специально изготовленной свечи. Провела в записной книжке вычисления мощности.

И минут через двадцать выдала:

— Ха, ловко, но не очень!

— Да ну? — спросил я.

— Не скромничай, босс, — сказала она. — Выглядит эта зараза как простое принуждение, заставляющее жертву пить еще и еще, но на самом деле это психический канал.

Я наклонился вперед:

— Серьезно?

Молли вытаращилась на меня, моргнула и сказала:

— А вы не знали?

— Чары принуждения я обнаружил, но они маскировали что-то другое, наложенное на пиво. — Я поднял полупустую бутылку и покачал головой. — Я принес ее сюда, потому что у тебя такие вещи получаются лучше, чем у меня. Мне, чтобы в этом разобраться, потребовалось бы несколько часов. Хорошая работа.

— Но… ты не сказал мне, что это всамделишное! — Она помотала головой. — Гарри, а что, если бы я этого не нашла? А если бы я ошиблась?

— Не забегай вперед, Кузнечик, — сказал я, поворачиваясь к лестнице. — Может быть, ты пока что и ошибаешься.

Мака уложили в больницу имени Строджера, и видок у него, надо сказать, был еще тот. Чтобы поговорить с ним, мне пришлось соврать сиделке, что я типа сотрудничаю по этому делу с чикагской полицией, для пущей убедительности потрясая своим бейджиком консультанта спецрасследований.

— Мак, — сказал я, присев на стул у его кровати, — ты нормально?

Он зыркнул на меня незаплывшим глазом.

— Ага, ясно. Мне сказали, ты отказался от болеутоляющих?

Он чуть шевельнул головой — видимо, кивнул.

Я выложил все, что мне удалось обнаружить.

— Ювелирная работа, Мак. Сложнее, чем все, что я сам когда-либо делал!

Он заскрежетал зубами. Ему, как и мне, было очевидно: двойное переплетение чар означает, что к этому приложил руку серьезный игрок.

— Найди его, — пробурчал Мак.

— Есть идеи, с чего начинать? — спросил я.

Немного помолчав, он кивнул:

— Каин.

Я удивленно поднял брови:

— Этот бандит из «Ночи живого пива»? Он ошивался поблизости?

Мак хмыкнул:

— Вчера вечером. Когда закрывались. — Он закрыл глаза. — Пустомеля.

Я встал и положил руку ему на плечо:

— Отдыхай. Я с ним поговорю.

Мак медленно выдохнул — похоже, он потерял сознание еще раньше, чем я договорил.

В холле внизу я наткнулся на Мёрфи.

— Трое из них очнулись. Ни один не помнит ничего за несколько часов до того, как, по-видимому, пошел в бар.

Я нахмурился:

— Этого-то я и боялся. — И поведал о том, что удалось выяснить.

— Психический канал? — переспросила Мёрфи. — А что это такое?

— Похоже на любую линию электропередачи, за исключением того, что подключается к твоему сознанию, а кто-то на другом конце решает, что будет происходить.

Мёрфи слегка побледнела. На нее уже устраивали пару психических атак, и без последствий это не осталось.

— Ну так сделай то, что ты обычно делаешь. Наведи на них заклятие, которое поможет нам их разыскать.

Я, поморщившись, покачал головой:

— Не рискну. Все, что я получил, отслеживалось с помощью самого пива. Если я попробую использовать его в заклинании, это откроет канал на меня. Получится так, как если бы я от души хлебнул этой гадости.

Мёрфи скрестила руки на груди:

— И если это произойдет, ты все равно не вспомнишь, что узнал.

— Я уже говорил, — напомнил я, — это работа очень высокого класса. Но я раздобыл имя.

— Преступника?

— Каким-то образом он тут замешан, я уверен. Зовут — Каин. Он уголовник. Большой, тупой, вспыльчивый и считает себя пивоваром.

— У тебя с этим парнем уже была какая-то история? — Мёрфи вопросительно выгнула бровь.

— Перешел ему дорогу в одном дельце, где-то с год назад. Неприятное дельце — больше для него, чем для меня. Он очень не любит Мака.

— Он чародей?

— Блин-тарарам, нет, — ответил я.

— Тогда каким образом он в этом замешан?

— Вот у него и спросим.

Мёрфи довольно быстро выяснила адрес Герберта Орсона Каина, грабителя, насильника и вымогателя, — дешевый жилой дом на южной окраине Бактауна. Она постучала в дверь, но ответа мы не дождались.

— Хорошо, что он уголовник, — заметила Мёрфи, потянувшись за сотовым. — Ордер мне скорее всего удастся получить без проблем.

— На основании чего? — спросил я. — Подозрение в использовании черной магии?

— Для подмены напитков в баре магия не нужна, — ответила Мёрфи. — Он насильник, и он не член мафии, а потому у него нет дорогого адвоката, чтобы поднять шум.

— А может, стоит сэкономить добрым людям города Чикаго время и деньги и просто здесь осмотреться?

— Взлом и проникновение.

— Я ничего не взломаю, — пообещал я. — И проделаю все только с проникновением.

— Нет, — отрезала она.

— Но…

Она нахмурила брови, всем своим видом выражая непреклонность:

— Нет, Гарри.

Я вздохнул:

— Эти парни играют не по правилам.

— Мы еще не знаем, замешан ли он. Я не нарушаю правила с теми, кто, может быть, даже и не причастен.

И не успел я дать на это достойный ответ, как Каин открыл дверь и вышел в холл. Он засек нас и замер, а потом развернулся и начал удаляться.

— Каин! — окликнула его Мёрфи. — Полицейский департамент Чикаго!

Он припустил со всех ног.

Разумеется, мы с Мёрфи ничего другого и не ожидали. Мы бросились за ним. Он пинком открыл дверь, но я ожидал и этого. Я высвободил заряд силы, вытянул вперед правую руку и крикнул: «Forzare!»