Последние шаги в сторону спальни Ксюша делала уже с улыбкой. Опять взялась за ручку, да только открыть не успела…

Потому что входная захлопнулась, а по коридору — стук каблуков…

— Привет, Ксения Игоревна. Давно не виделись… — и улыбающаяся Кристина, держащая в руках пистолет.



Настоящее…

— Присаживайся, Ксюш… В ногах правды нет…

Кристина продолжала смотреть на Ксюшу с улыбкой, держа в вытянутой руке оружие. Голос был так дружелюбен, а улыбка тепла, что сложно было принять, как данность, что… На Тихомирову направлено дуло. Уверено и однозначно.

— На диван сядь, я тебя попросила…

Понимая, что спорить нельзя, Ксюша подчинилась. Руки подняла, двигалась медленно, глядя на Кристину, молясь не сделать ничего, что заставило бы сумасшедшую выстрелить. Сердце билось в горле. Страшно было до ужаса. Ксюша и сама не знала, как умудряется мыслить трезво. Видимо, всему виной желание жить…

Она успела сесть на диван, чтобы тут же вздрогнуть — ведь в очередной раз начал звонить ее мобильный.

— Без глупостей. Скинь и дай мне…

На экране горело очередное «Мама»… Ксюша исполнила требование…

На мгновение почувствовала касание пальцев Кристины к своим, а потом Краст забрала телефон.

Посмотрела на экран, скривилась.

— Чувствует, тварь… Чувствует, — ухмыльнулась, отключила трубку. — Почему молчишь, Ксюш? Неужели спросить ничего не хочешь?

— Кир жив? — вероятно, от нее ждали другого вопроса, на этот же Кристина ответила снова улыбкой.

— А какая разница? Он ведь тоже предатель? Спит со всякими… Жене изменяет… С тобой ведет себя, как говнюк… Какая тебе разница?

— Он мой друг. Он человек…

— Он друг. А я?

С языка рвалось что-то похожее на «сумасшедшая тварь», но нужно было держаться.

— Ты хочешь, чтобы я извинилась, Кристина?

— Ты? Нет… Можешь не извиняться. Мне уже все равно. А Кир… Да. Кир жив. Отдыхает в спальне. Устал…

— Ты ему дала что-то?

— Конечно, дала, Ксюша. Мне очень нужно было с вами поговорить. Кир нам в этом помог. Пусть и неосознанно.

— С нами?

У Ксюши по спине снова холодок пошел, потому что… Знала, что это «с вами» значит. К сожалению, прекрасно знала…

— Ты умная, Тихомирова. Или Веремеева… Кто ты сейчас?

— Тихомирова…

Кристина кивнула, сделала несколько шагов от дивана, устроилась на стуле, продолжая держать пистолет наготове.

— Никогда тебя не пойму, кажется. Как можно было отказаться быть Веремеевой? — и нести чушь. Непонятную, но пугающую…

А потом снова звонок в дверь… И голос Ивана:

— Кирыч, открывай…

Кристина улыбнулась, беззвучно со стула встала.

— Тихо сидите, Ксения Игоревна. У нас гости. Пикнешь — прикончу. Его причем. Ясно?

Ксюша кивнула. Потом же, не моргая, следила, как Кристина выходит из гостиной, прячется за углом… Повторяя тот же трюк, что с Ксюшей несколькими минутами раньше, только теперь уже с Иваном.

Он заходит, слышно, как дверь за спиной закрывается…

— Кирыч… Ты жив вообще? — ступает вглубь квартиры, приближается… Ксюша же закусывает губы изнутри, чтобы не заскулить, потому что… Они в ловушке. Вчетвером в ловушке…

— Ксюш… — стоило Бродяге дойти до гостиной, он тут же жену заметил, должен был удивиться, а впечатление сложилось, будто выдохнул… Буквально на долю секунды, а потом…

Кажется, еще раньше все понял, чем увидел Кристину. И снова улыбка… И снова дуло пистолета на него.

— Здравствуйте, Иван Николаевич. Присаживайтесь на диванчик, поболтаем…

* * *

— Кир жив? — Иван не рисковал, исполнил указание. Постарался сесть так, чтобы в случае чего закрыть собой Ксюшу. В случае очень определенного чего.

— Жив ваш Кир… Не волнуйтесь вы так… Спит.

— Отпусти Ксюшу… Вы же подруги… Не делай глупостей. А я останусь, если нужно.

Ксюша тут же вцепилась в его руку, сжимая до боли. Не ушла бы… Ни за что не ушла…

Кристина заметила этот жест, усмехнулась. Ответила далеко не сразу, решила помариновать их немного. Такого самоуверенного Бродягу. Такую верную Принцессу.

— Мы не подруги, Иван Николаевич. Я, во всяком случае, никогда не была для вашей жены подругой, хоть и пыталась. Это ведь вы были против… Но, знаете, чуть прогадали… Говорят, сестры не обязаны быть подругами. А в нашем случае… К сожалению, это практически невозможно. Да и с чего вы взяли, что мне нужны вы? Мне нужна она… Всегда была нужна она…

Направленное на Ивана дуло чуть сместилось, целясь ровно Ксюше в лоб.

— Привет, сестренка. Приятно познакомиться?

* * *

Прошлое…

Игорь Веремеев изменял жене. Не всегда… Временами… Без последствий и шума. Тихо. Не пыльно.

Когда слишком уставал на работе, а Нина была не в состоянии обеспечить ему тот комфорт дома, на который он рассчитывал.

Это было снятие стресса без эмоций, ведь любил он жену. Любил, как умел. Так, как мать любил отец — оберегая от всех ветров. Даже тех, которые создаешь сам.

Девушка со странной фамилией Крастовская и яркой внешностью попалась ему на глаза случайно — пришла работать в офис тогда еще не империи, но уже довольно приличной конторы. Не питала надежд, не пыталась соблазнить, при встрече опускала взгляд. Боялась грозного шефа. Да только… Чем-то все равно умудрилась зацепить. Настолько, что у Игоря начался первый и единственный роман… Не способ отвлечься от проблем — на работе и дома, а стремление к ней…

К Мирославе Крастовской. Молоденькой, наивной, влюбленной… Искренне и беззаветно влюбленной в него. Принявшей все условия, не ждущей ничего, кроме тех крох времени и нежности, которые Игорь мог ей уделить.

Снял квартиру, уволил, не желая отвлекаться на нее на работе, позволял себе отдохнуть душой с ней, когда та самая душа этого требовала.

С Ниной наступили тяжелые времена — рождение и первый год Ксюши дались ей сложно, после родов она долго восстанавливалась, и не только физически, но и морально. Начались истерики, срывы… Игорь не винил жену в изменениях, пытался помочь — искал специалистов, на время ей становилось легче, но потом проблемы возвращались.

Он не разрывался, не сомневался, не чувствовал себя виноватым. Он заботился о Нине с дочерью… И о себе тоже заботился — Мирослава была нужна для его душевного равновесия.

Все усложнила новость Мирославы о беременности. Игорь понимал, что любовницу нужно отправить на аборт, но не смог. Позволил родить, поверил в свои силы. Подумал… Что сможет и дальше быть аккуратным, осторожным, не навредит — ни Нине с Ксюшей, ни Мирославе… с родившейся Кристиной.