— В таком случае ему не понравится, что вы лишили его возможности совершить надо мною суд, — заметил Сано.

— Замолчите! — процедил Тораи и тут же обернулся к Хосине: — Он заговаривает вам зубы!

В глазах Хосины мелькнуло сомнение — Сано пронял его.

— Я обведу правителя Мацудаиру вокруг пальца, — самодовольно заявил Хосина. — Мне всегда это удавалось.

— Возможно, вы не в курсе, но многие из моих людей знают, что сотворил Тораи, потому что были со мной, когда я поймал его на выходе из дома, где он убил Лилию. — По взгляду, который Хосина бросил на Тораи, Сано понял, что попал в точку. — Они расскажут об этом всем моим войскам. Они придут за вашими головами, мстя за мою смерть.

— Им ни за что не пройти через мои войска, — осклабился Хосина, но в его тоне Сано уловил нотку фальши.

— Хватит, — зарычал Тораи. — Убьем их — и дело с концом!

— Не стоит. — Сано решил играть на неуверенности Хосины. — Это будет смертным приговором для вас самих.

Хосина колебался между своим предпочтением вести политические игры, а не действовать напрямую, и нежеланием показать слабость перед своими людьми.

— Я рискну, — наконец сказал он.

— Если настаиваете. Вы пытались покончить со мной на протяжении семи лет. Так вот я. Попробуйте возьмите меня. — Если посмеешь, читалось во взгляде Сано, который он не спускал с Хосины.

Разрываемый между жаждой крови и крепко укоренившейся привычкой к осторожности, Хосина медлил.

— Давайте же, давайте, — заорал Тораи, — чего вы ждете?

Сано понимал, что Хосине не улыбается отвечать за его убийство. Он злился, ибо знал, что и Сано это понимает.

— Если сами не хотите его убивать, так дайте мне! — в нетерпении прокричал Тораи.

— Замолчи! — вместо этого приказал Хосина. Он прикидывал, как быть, губы его двигались вслед за мыслями. Он что-то шепнул одному из своих людей, который кивнул и поспешно ускакал.

— Что, демоны побери, вы делаете? — спросил Тораи. Он был настолько раздосадован, что забыл о субординации. — Разделайтесь с ним на месте, или придется пожалеть.

— О, я разделаюсь с ним, не бойся, — отозвался Хосина.

Через несколько минут за спиной у него и его солдат раздался крик. Хосина поманил Сано и Хирату:

— Бросьте мечи и подъезжайте сюда.

— Хочешь нас взять, так приди и возьми, — сказал Сано.

За спиной стукнули копыта. Острая сталь царапнула ему шею над панцирем. Оглянувшись, Сано увидел, что капитан Тораи держит в руке длинную пику.

— Делайте, что вам говорят! — рявкнул он.

Как бы Сано ни претила мысль остаться без оружия, он понимал: им с таким количеством солдат не справиться. Они с Хиратой побросали мечи на землю.

— Оба! — приказал Хосина.

На земле оказались и короткие мечи.

— Вперед! — скомандовал Тораи.

— Что они собираются с нами сделать? — улучив момент, шепотом спросил Хирата.

— Думаю, это мы узнаем, — ответил Сано. Он был спокоен, хоть и приготовился к худшему.

— Стой! — отдал команду Хосина, когда они добрались до конца переулка. Он и его солдаты подались назад, образовав круг в устье улицы. В этот круг вошли четверо простолюдинов с паланкином. Наемные носильщики, они пребывали в смятении и были сильно напуганы.

— Залезайте! — бросил Хосина.

Сано все происходящее казалось медленной поездкой в ад. Поскольку ни он, ни Хирата не последовали приказу, Хосина обернулся к солдатам:

— Им нужно немного помочь.

Солдаты спешились, окружили пленников и стащили их с коней. В ходе короткой яростной схватки Сано попал одному из солдат ногой в челюсть, другого ударил кулаком в горло. Хирата ловко наносил удары — кому-то головой в лицо, кому-то коленом в пах. Когда их все же повалили на землю, трое солдат лежали без чувств, обливаясь кровью. Остальные связали Сано и Хирате руки за спиной, обмотали веревкой лодыжки и стянули обе веревки так, чтобы колени оказались согнуты и они не могли двигаться. Рты им замотали их же поясами и бросили обоих в паланкин.

Дверь паланкина захлопнулась.

— Наслаждайтесь поездкой! Для вас она будет последней, — напутствовал Хосина.

Рэйко и ее свита подъехали к имению Мори. Отряд самураев перегородил открытый проезд. Под проливным дождем они, злобно крича, понемногу пятились назад на улицу. Выглянув в окно, Рэйко увидела мелькающие кулаки в воздухе — шла потасовка. На доспехах кого-то из самураев она заметила герб в виде летящего журавля. Это были солдаты Сано.

Лейтенант Асукай спрыгнул с коня и подбежал к толпе.

— Эй! Что здесь происходит?

Какой-то стражник с гербом клана Мори толкнул его:

— Пошел вон!

Один из солдат Сано увидел наконец его и других охранников Рэйко.

— Асукай-сан. Что вы, ребята, здесь делаете?

— Нам нужно увидеться с госпожой Мори, — сказал Асукай.

— Даже и не думайте, — пробормотал солдат, когда стражники Мори принялись выталкивать его и его товарищей на улицу. — Канцлер Сано приказал нам охранять имение, но они пытаются выбросить нас отсюда.

— Мы не намерены больше терпеть типов вроде тебя! — завопил один из стражников Мори.

Рэйко стало ясно, что влияние Сано ослабло настолько, что вассалам Мори более нет нужды мириться с тем, что он занял их территорию. Выбравшись из паланкина, она крикнула лейтенанту Асукаю:

— Мы должны пробраться туда!

— Не позволим им мешать нам исполнить долг перед своим господином! — заорал кто-то в толпе. — Бей их!

Как по мановению волшебной палочки в руках у солдат Сано появилось оружие. Размахивая мечами, они стали теснить людей Мори в глубину имения. Лейтенант Асукай подозвал одного из телохранителей Рэйко и приказал ему скакать в имение Сано за подмогой. Затем он выхватил меч и взял Рэйко за руку.

— Идемте!

В сопровождении пяти оставшихся охранников они бросились в дерущуюся толпу и проскочили в ворота. Рэйко и лейтенант Асукай поспешно миновали двор, где сцепились в драке две военные силы. Новая партия солдат Мори появилась из недр имения. Они набросились было на Рэйко и лейтенанта Асукая. Одного он зарубил, телохранители Рэйко отбросили других.

— Быстрее! — крикнул Асукай товарищам, волоча Рэйко к внутренним воротам. Но те были увлечены боем и не могли оторваться от солдат Мори. — Если станем их ждать, нас убьют! — прокричал Асукай Рэйко.

— Тогда не будем ждать! — отозвалась Рэйко. Пусть это территория врага, пусть она беременна и беспомощна, пусть одного Асукая может оказаться недостаточно, чтобы защитить ее, но это попытка оправдаться. Не использовать ее — все равно что погибнуть.