Известно, что немцы сосредоточили против нас мощную ударную группировку, которая насчитывала около миллиона человек — 77 дивизий, до двух тысяч танков. Из-под Ленинграда Гитлер перебросил фактически дополнительную танковую армию. Но это превосходство противника не было подавляющим. Мы имели тоже немалые силы — 800 тысяч человек, свыше 6800 орудий И минометов, 780 танков, до 550 самолетов. С моей точки зрения, их было достаточно, чтобы активно обороняться, не допустить катастрофического прорыва фронта. Однако мы не смогли отразить наступление противника, не имея согласованного плана действий фронтов по противодействию немецкому наступлению. Вместе с тем бойцы Западного и Брянского фронтов совершили подвиг. В окружении, своей упорной обороной они сковали 28 немецких дивизий, рвавшихся на Москву. Противник вынужден был до трети своих сил, в том числе основные соединения пехоты, бросить на борьбу с окруженными частями Красной Армии.

Это не вписывалось ни в какие планы немецкого командования, не предполагавшего наличия серьезных проблем, связанных с уничтожением окруженных группировок Красной Армии. Немцы рассчитывали, что сразу начнется массовая сдача в плен. Но люди героически сражались и погибли, оттянув на себя колоссальные силы противника. Тем самым было выиграно время. Немецкие танки без сопровождения пехоты, связанной боями с окруженными частями Красной Армии, приостановили свой бросок к Москве. Мы должны склонить головы перед памятью погибших в этом героическом и трагическом сражении.

Горжусь достойным вкладом в защиту столицы ОМС БОНа и наших рейдовых партизанских диверсионных соединений. Они сыграли важную роль в срыве операции вермахта «Тайфун» по окружению, захвату и затоплению Москвы. Читаю о признании роли чекистских диверсионных операций в дневниковых записях командующего группой армий «Центр» генерал-фельдмаршала Ф. фон Бока, рвавшегося к Москве: «Использование победы под Вязьмой более уже невозможно, налицо недооценка силы сопротивления врага, его людских и материальных резервов… русские сумели настолько усилить наши транспортные трудности разрушением почти всех строений на главных железнодорожных линиях и шоссе, что фронт оказался лишенным самого необходимого для жизни и борьбы… в ошеломляюще короткий срок русские снова Поставили на ноги разгромленные дивизии, бросили на фронт новые силы из Сибири, Ирана и Кавказа… потери офицерского и унтер-офицерского состава пугающе велики… стремление коротким штурмом разгромить русских было заблуждением».

Хотелось бы сказать еще об одном аспекте в битве под Москвой. Столицу обороняла 90-тысячная трудовая армия москвичей. Ополченцами и мирным населением осенью 1941 года оборудовалось более 5,5 тысячи огневых сооружений, строились противотанковые рвы и эскарпы на Протяжении 1350 километров. Было выбрано 80 миллионов кубометров грунта, уложено 25 тысяч тонн цемента, 52 тысячи тонн щебня и гравия, израсходовано около 60 тысяч кубометров леса, большое количество арматурной стали и колючей проволоки.

Надо сказать, что еще в июле — августе 1941 года командование Московского военного округа, предвидя возможные ожесточенные бои на подступах к столице, создавало систему тыловых оборонительных рубежей, включая Вяземскую, Можайскую линию и Московскую зону обороны. Вяземская линия, оборудовавшаяся в 50–80 километрах от переднего края обороны войск Западного фронта, состояла из двух оборонительных полос. Можайская линия строилась с целью прикрытия дальних подступов к Москве, на Волоколамском, Можайском, Малоярославецском направлениях. Кроме того, на этих важнейших направлениях оборудовалось девять промежуточных рубежей. Создавались также укрепленные районы полевого типа. Заранее подготовленные оборонительные позиции позволяли эффективно использовать сравнительно мало численные резервы, сдерживая натиск немцев.

Следует также подчеркнуть, что в ноябре 1941 года, и в особенности в кульминационный период битвы к началу декабря, противник стал утрачивать превосходство в воздухе. Под Москву были переброшены наши дополнительные авиационные части, оснащенные новыми бомбардировщиками Пе-2, штурмовиками Ил-2, истребителя ми МиГ-2, вооруженными реактивными снарядами. Мы в самый критический период битвы под Москвой вводили в бой свежие резервы и не устаревшую, а новую боевую технику.

Не могу не указать еще на одну роль войск НКВД битве под Москвой. В связи с быстрым продвижение противника громадное значение приобретала оперативная информация и использование ВЧ-связи. Эта связь находилась целиком в руках органов НКВД. Понятно, что оперативная информация с использованием ВЧ-связи играла колоссальную роль в принятии правильных военных решений. Ставка, Сталин могли по ВЧ надежно управлять ситуацией и контролировать боевые действия. Работа войск ВЧ-связи в этот тяжелый период заслуживает восхищения: в отдельных случаях ВЧ-связь проводилась непосредственно даже в боевые порядки батальонов и полков, которые вели на передовой тяжелые оборонительные бои.

Несмотря на то, что Москва была прифронтовым городом, ощутимого ущерба немецкие бомбардировки ей не нанесли. Существенных разрушений не было. Это стало возможным благодаря многоярусной системе противовоздушной обороны столицы, созданной еще в июле-августе. То, что в Москве почти не было разрушений от бомбежек, сильно действовало на западных дипломатов и специалистов, которые до приезда к нам были знакомы с разрушительными действиями немецкой авиации в Польше, Франции, Голландии и Бельгии. Знаменательно, что неизмеримо большими по сравнению с Москвой (прифронтовым городом в октябре 1941 — январе 1942 года) были разрушения Лондона и других английских городов, подвергнутых ожесточенным налетам немецкой авиации. Всех иностранных представителей, которые оказывались в Москве, поражала атмосфера спокойствия, выдержанности и четкой дисциплины. Сейчас совершенно очевидно, что созданная из десяти поясов противовоздушная оборона показала свою высшую для того времени эффективность.

Особо следует подчеркнуть, что с помощью чекистских органов с 30 июля по 28 ноября 1941 года в разных местах Москвы и Московской области были осуществлены крупнейшие за всю историю войны операции по дезинформации противника путем создания ложных целей для бомбардировок немецкой авиации. Было построено семь макетов заводских корпусов, два макета элеваторов со всеми службами, макет нефтебазы, ложный военный лагерь, девять ложных аэродромов с макетами самолетов. Все это очень сильно ввело в заблуждение ВВС противника.

Из официальных сводок известно, что на Москву немцы совершили 141 налет, сбросили 1610 фугасных бомб. В результате были убиты 2200 и ранены около шести тысяч жителей Москвы, разрушено 167 и повреждено 276 жилых домов. Было также повреждено 115 промышленных предприятий.

Однако почти одну треть — 585 фугасных бомб противник сбросил на ложные объекты. На них же немецкие летчики сбросили и 158 осветительных бомб. Таков довольно существенный вклад в защиту столицы органов НКВД, в структуре которых действовали подразделения местной противовоздушной обороны (ПВО).

В срыве планов противника по захвату Москвы существенную роль сыграли успешные контрнаступательные операции Красной Армии на юге в районе Ростова и под Тихвином. В эти дни мы тоже делали все для того, чтобы осложнить работу немецких штабов под Москвой. Большую роль в этом сыграли рейдовые партизанские соединения московского управления НКВД, которые сформировали в короткий срок на базе истребительных батальонов. Разведывательно-рейдовые партизанские отряды под командованием В. Карасева, М. Филоненко, И. Солнцева и Д. Каверзнева разгромили штаб немецкого корпуса под Москвой, своими беспокоящими налета ми нервировали противника в самый ответственный момент битвы за столицу. Преимущество этих отрядов заключалось в том, что комплектовались они из советских партийных и оперативных работников, прекрасно знавших местность и обстановку в Московской области. Случали оперативные удачи. Например, наша оперативная групп захватила в районе Жиздры сына председателя времени горкомитета Государственной думы царской России князя Львова, который считался потенциальным претендентом руководящие кадры администрации на оккупировано немцами территории и который мог быть ими использован в случае формирования каких-либо политических групп и движений. Он был отправлен в Москву.