Пытаясь избавиться от боли, Анна выпрямилась и, собрав в кулак волю, метнула в свою взбешенную родственницу исполненный суровой решимости взгляд. Проклятие, время уходит! Анна нисколько не сомневалась: несмотря на боль и слабость, которые, как она чувствовала до сих пор мучили Цезаря, он уже рвался спасать ее подобно Одинокому ковбою. Она должна была разобраться с Морганой, прежде чем он погибнет.

— Ах, извините меня, миледи. Видимо, я действительно настолько плохо воспитана, что просто не могу впечатлиться тем, что обычно повергает ваших подданных в трепет. Но после встречи со своим прапрапрадедушкой, я поняла, что вы, миледи, не более чем жалкое и тщеславное подобие своего великого брата, вы просто тщеславная выскочка. — Заставив себя растянуть губы в презрительной усмешке, Анна добавила. — А вот Артур был настоящим королем, достойным этого высокого титула.

Моргана подняла руку, но на этот раз не ударила Анну. Обхватив пальцами шею девушки, она рывком подняла ее в воздух.

— Если ты пытаешься спровоцировать меня в надежде на быструю и легкую смерть, то ты еще глупее, чем я думала, — с издевкой заявила королева. — Я собираюсь сполна насладиться твоими предсмертными криками, милая Анна. Я собираюсь выкупаться в твоей крови и собственными руками раздавить твое сердце.

— Как мило… — пробормотала Анна, понимая, что подобные угрозы могли бы по-настоящему напугать ее, если бы она не была уверена в скором появлении Цезаря. — И в какой же момент я должна взмолиться и просить о пощаде?

Изумрудные глаза Морганы сверкнули нечеловеческой яростью, и ее пальцы еще крепче сжали шею девушки.

— О, ты будешь меня умолять, Анна Рэндал, — прошипела королева, вонзив ногти в горло противницы. — Прежде чем я покончу с тобой…

Тусклая лапочка, одиноко висевшая под потолком кухни, вдруг ярко вспыхнула и взорвалась с громким хлопком. И обе женщины на мгновение оцепенели. Потом Моргана, отпустив Анну, резко повернулась к двери.

— Этот вампир! Его освободили! Проклятие!

Прерывисто дыша, Анна боролась с волной мрака, который грозил поглотить ее разум. Она понимала, что должна нанести удар именно сейчас, когда концентрация Морганы ослабела. Но понимать и решиться на столь смелый поступок — далеко не одно и то же.

Давясь кровью и едва дыша, Анна зажала в руке изумруд и закрыла глаза, пытаясь призвать на помощь силы, которые она так долго считала своим проклятием. И сейчас она не думала о том, что могла обрушить дом на головы своих друзей. Сейчас ее заботило только одно: необходимо было защитить Цезаря.

Но как только Анна начала концентрировать свою энергию, королева это почувствовала. Повернувшись к девушке, она схватила ее за плечо и прошипела:

— О нет, и не пытайся… Ничто не помешает мне покончить с тобой.

Моргана подняла свободную руку и указала на центр комнаты. И Анна тотчас увидела странное мерцание, появившееся в темноте. Сердце девушки болезненно сжалось, когда мерцание усилилось. А потом какой-то странный туман заполнил центр комнаты.

Но что это?.. Неужели портал? О, это не к добру!

— Что ты делаешь? — задала Анна глупейший вопрос.

Моргана же, вцепившись в руку девушки, потащила ее к колеблющемуся туману.

— Я увожу тебя домой, моя милая.

Дождавшись, когда дом погрузится в темноту, Цезарь одним прыжком перепрыгнул лестницу, ведущую на первый этаж. Приземлившись, он тут же низко пригнулся, и выпущенные в него стрелы просвистели мимо.

Чертовы феи! Почему бы им не убраться отсюда, чтобы он мог добраться до Анны?

— Круши их, Стикс! — прорычал он, увидев, что огромный вампир, уже обнаживший свой меч, прорубает кровавую брешь в толпе фей, возникающих из темноты.

Рядом со Стиксом, увеличивая смертный счет, вносил свою лепту Ягр; его плавные, но очень быстрые движения сливались в прекрасный танец смерти.

— Иди к ней, amigo! — взревел король. — Мы вполне справимся с несколькими феями.

Цезарь криво усмехнулся и метнулся в сторону кухни. Феи, которым посчастливилось избежать смертельных ударов мечей, уже начали разбегаться, охваченные безумным ужасом. Теперь, в суматохе этого панического исхода, когда луки и стрелы уже не угрожали вампирам, Цезаря могли просто-напросто затоптать.

Расталкивая метавшихся в панике фей и не обращая внимания на Троя, старавшегося держаться рядом, Цезарь распахнул кухонную дверь, готовый наброситься на Моргану.

Но бросаться было не на кого.

Кухня была пуста.

Не веря своим глазам, граф оглядывал темные углы. Наконец попытался мысленно связаться с Анной. Но не обнаружил ничего, кроме зияющей пустоты. И тут сердце его пронзил безумный страх.

— Анна, где ты?! — закричал он, упав на колени и касаясь пальцами меток, выжженных на покрытом линолеумом полу.

— Портал, — в раздражении пробормотал Трои. — Моргана забрала ее.

Одним движением Цезарь пригвоздил Троя к стене. Обнажив клыки, прорычал:

— Отведи меня к ней!

Импу пришлось несколько раз сглотнуть, прежде чем к нему вернулся голос.

— У меня нет… такой силы, — пробормотал он.

— Будь ты проклят! — Вампир оскалился, нависая над импом.

— Цезарь, нет! — В этот миг рядом с ним оказалась Дарси. — Цезарь, он может привести нас к ней.

Едва живой от страха, Трои пролепетал:

— Вообще-то я… не могу.

— Не можешь — или не хочешь? — Цезарь сдавил горло принца.

— Не могу, — с трудом выдавил имп. — Она вернулась в Авалон. Никто не может определить местонахождение Острова Туманов.

Проклятие! Беззащитная Анна осталась одна и безжалостных лапах Морганы!

Почувствовав, что граф вот-вот впадет в ярость, которая приведет к кровавой резне среди потусторонних созданий штата Иллинойс, Дарси сильно стиснула его руку.

— Остановись, Цезарь! — решительно произнесла она. — Поверь, мы вернем ее.

Граф с огромным трудом взял себя в руки. Только самодисциплина, выкованная долгими годами заключения, которому его подвергли оракулы, позволила ему одолеть жажду крови и успокоить свой разум. Он понял: сейчас Анне необходима его логика и холодный ум, а не боевые навыки обезумевшего вампира.

Но он непременно вернет ее. Во что бы то ни стало!

Развернувшись, Цезарь начал расхаживать по кухне, и вскоре его ярость сменилась ледяной решимостью.

В какой-то момент он заметил, что крохотная кухонька заполнилась его собратьями и их супругами, но Цезарь не обращал на них внимания; он думал сейчас только о том, как найти остров, который тысячелетие был скрыт от посторонних глаз. И сделать это было необходимо как можно быстрее.

Внезапно его осенило. О Dios! Каким же глупцом он был!