Так… Нужно собраться. Пора завязывать с этими «гляделками».

– Он принял меня за твою телку. Пришлось объяснить, как обстоит дело на самом деле.

– И как же ты объяснила?

– Угрожала разбить твою тачку, если он тебя не вызовет, – небрежно пожимаю плечами.

– И чем же ты отличаешься от моих телок? Они и похуже фишки мочат.

– Тем, что я не стояла перед тобой на коленях.

Клим изумленно поднимает брови, а мне хочется свалить, как можно скорее. Что я вообще только что ляпнула?

– Я пришла за телефоном, – поспешно озвучиваю главную причину своего появления.

– Хочешь взять номер? Я не даю его девушкам, которых не пробовал.

Он шагает ближе, а я инстинктивно отступаю. Снова играет? Вот козел!

– За своим телефоном, – поясняю куда тише. Голос не слушается.

Клим держит меня за горло одним лишь взглядом, и это жутко бесит.

– Выглядишь уставшей, Аня. Плохо спала?

Что за человек? Такое ощущение, что он меня вообще не слышит. Не нравится ему, как я выгляжу? Уж простите, что не нарядилась, как соска. Он ведь только на таких западает.

– Верни мне мобильник, и тебе больше не придется лицезреть мою страшненькую уставшую мордашку.

Клим подходит непозволительно близко. Упираюсь спиной в стену, с трудом контролируя дыхание.

– Откуда столько комплексов, Ань? – спрашивает он, прожигая меня тьмой. – Или ты просто напрашиваешься на комплименты?

– Что? – задыхаюсь в возмущении. – Не всрались мне твои комплименты! Просто отдай телефон, и я тут же махну ручкой на прощание, чтобы ты смог вернуться к замечательной жизни с телками и всем прочим.

– Ты сама только добавляешь причин, чтобы не возвращать его.

Это последняя капля. Не знаю, что именно на меня находит. Бессонная ночь, нервы, пуленепробиваемая эмоциональная стена Клима, который смеется надо мной? Возможно, все вместе. Бью его в грудь обеими ладонями, чтобы оттолкнуть и уйти. Черт с ним с мобильником!

Клим не сдвигается с места. Подходит ближе и крепко хватает за запястья. Я буквально вжата в стену, а перед глазами все тот же темный взгляд.

– Спокойно, Аня. Ты слишком нервная.

– Зато ты, походу, на антидепрессантах. Эмоции вообще-то нужны людям, чтобы общаться и понимать друг друга. Не слышал о таком?

– Так ты хочешь меня понять?

– Р-р-р… – запрокидываю голову, крепко зажмурившись. – Ты все время перекручиваешь мои слова! Как с тобой вообще можно говорить?

– Можно и не говорить, – снова эти мурчащие нотки в его голосе.

Клим наклоняется, замедляя ход времени. От него пахнет сладким кофе, сигаретным дымом и летним дождем. Губы раскрываются сами собой, словно желая ощутить его вкус. Клим смазано и дразняще касается моего рта, проводит губами по щеке и шумно выдыхает рядом с ухом:

– Ты бы этого хотела, да? Ань, я не увлекаюсь девственницами. Слишком много возни.

Нокаут. Это удар действительно ниже пояса. Холодный пот выступает на шее и груди. Плечи обессилено опускаются.

– Ты можешь просто вернуть мне телефон? – сдавленно спрашиваю я.

Рядом с этим ненормальным у меня внутри не просто эмоциональные качели, а самый настоящий эмоциональный батут. Сама себя поймать не могу.

Клим шагает назад и поднимает руки, разводя их в стороны:

– У меня его нет. Можешь сама убедиться.

Больше не попадусь на его удочку. Ни за что. Клим – энергетический вампир. Его питают вспышки чувств, поэтому нужно постараться вести себя так же, как и он. Было бы еще это так просто.

– Возможно, он остался в машине, – выдвигаю логичное предположение.

– Возможно…

Это не закончится. Решаю перестать строить из себя крутую и сказать правду. Если уж не сработает, тогда этого демона ничего не проймет:

– Слушай, я реально устала. У меня была жуткая ночка, а с утра четыре мозгодробительных пары. Я ничего не ела весь день и страшно хочу спать. Родители меня уже сто пудов потеряли, и теперь придется весь вечер слушать их упреки и нотации. Ты вчера меня здорово выручил, а я повела себя, как стерва. Просто ты… Сложный. Я не хочу создавать проблем. Давай я заберу телефон и пойду домой. Серьезно. Пожа…

– Возьму ключи и вернусь. Жди здесь, – строго произносит Клим и уходит.

Вот так просто? Дьявол! Что ж я сразу так не сделала? Оказывается, иногда обычная честность, без всяких масок и ширм, может сделать куда больше, чем крики и истерики.

На улице беснуется ветер, нет ни намека на приближение весны. Клим, нажав на кнопку брелка, открывает машину и скрывается внутри. Ну еще бы. Кожанка на футболку. В феврале! Точно псих.

Заглядываю в салон автомобиля в поисках телефона. Проверяю все щели, но там только пыль и пустые пачки сигарет.

– Сядь и закрой дверь. Холодно, – стучит зубами Клим.

– Может быть, потому что зима? – язвительно отвечаю я, продолжая играть в Индиану Джонса. – Его здесь нет!

– Посмотри под креслом. Только сядь в машину сначала.

– А ты не хочешь помочь?

Бросаю на Клима недовольный взгляд, но было бы странно, если бы сработало. Клим молча заводит мотор и включает печку. Сажусь в машину, закрыв за собой дверь, и наклоняюсь вниз. Пусто. Что за фигня? Я точно помню, что выходила из караоке с телефоном, то есть он может быть только здесь.

Щелчок замка ударяет по мозгам. Резко выпрямляюсь и хватаюсь за ручку двери. Заперто! Да он что? Издевается?

– Какого черта ты делаешь?

– Я же вчера объяснял, Ань. Ты что не слушала?

Машина трогается с места, и я, раскрыв рот, таращусь на Клима. Уверен и спокоен, словно здесь не происходит почти похищение. У него все нормально. Обычный день психопата. И о чем именно он говорит? Я снова его доброе дело? Не очень похоже. Или это очередная попытка подружиться? Если да, то…

– Останавливай!

– Снова будешь истерить?

– А ты снова будешь вести себя, как мудак?

Клим бросает на меня косой взгляд, и я тут же прикусываю язык. Салон наполняет теплый воздух, но мне становится невыносимо холодно.

– Я должна найти телефон, чтобы позвонить родителям, – объясняю я, взывая к остаткам терпения.

Клим достает из внутреннего кармана куртки старенькую кнопочную трубку и протягивает мне:

– Номер помнишь?

– Да, но…

– Скажи, что твой сломался.

– И выписать себе годовой абонемент на упреки? Если бы все было так просто, то я бы уже давно им позвонила и не стала тащиться к тебе.