Бредя по мрачному коридору чужого дворца, я открывала двери одну за другой, засовывая в каждую свой любопытный нос.

— Призрак!!! Призрак!!! — заорала какая-то женщина, высунувшаяся из комнаты и глядя, как я открываю очередную дверь. — Караул! Привидение!!! Это — призрак убийцы!!!

— Почему сразу убийцы? В мире много хороших профессий, — обиженно заметила я, а потом подкралась к ней и сделала на ухо протяжное «Уууууу!!!», тихо хихикая в ладошку.

Визгу и воплей было столько, что тут же по коридору пробежала поднятая по тревоге стража. Я громко захлопнула дверь, а потом с протяжным скрипом, от которого нервные клетки скидывались на братскую могилу, снова открыла ее, наслаждаясь произведенным эффектом. Я едва могла сдержать смех, глядя на десяток вооруженных до зубов рыцарей, которые по-детски жались друг к дружке, понимая, что с привидением сражаться им еще не приходилось!

Я спокойно пошла дальше, вошла в одну комнату, стянула скатерть со стола и накинула ее на себя. Пока немодные привидения ходят в драных простынках, я очень модное привидение в цветочек! А что вы хотели? В каждом дворце должно быть свое привидение!

— Аааааа!!!! — заорали стражники, пока я медленно шла в их сторону, инфернальным голосом поясняя, что умерла именно на том самом месте, где уже упал в обморок самый слабонервный стражник, выронив меч и щит.

— И даже в точно такой же позе! — с подвыванием добавила я, глядя на подвернутую под себя ногу служителя короны. А потом добавила. — Хотя нет, у меня была левая, а у него правая!

Оставшаяся часть стражи бросилась врассыпную, перецепившись через павшего в обморок товарища. Часть из них с грохотом рухнула вниз, а я бережно накрыла их простынкой. Спокойной ночи, малыши!

Нет, богиней быть определенно здорово! Так, а у нас тут что? О! Чей-то кабинет! А почему дверь открыта? Не порядок! Я уже вошла без стука, алчно глядя на огромную стопку бумаг на огромном вычурном столе. Со стены на меня сурово смотрел насупленный старик, разодетый в шелка и бархат. Его Императорское величество! Извини, дедушка, очень нужно! Я потом тебе любовью внуков отдам!

Я уже схватила стопку, а потом услышала резкий голос, заставивший меня обернуться и выронить пару листов.

— Ёптить! — сглотнула я, не ожидая такого поворота событий.

— Ты что здесь делаешь? — я видела в темноте высокий силуэт, застывший в дверном проеме. — Я спрашиваю, как у тебя хватило наглости прийти сюда! Отвечай!

Я застыла, чувствуя себя слегка неуютно. В зеркале, которое висело на стене, отражалась стопка бумаги, висящая в воздухе и разбросанные на ковре листы.

— Положи на место! — послышался недовольный голос с холодным металлическим оттенком. — Это документы государственной важности!

— Ой, извините! А где у вас лежат ножнички, чернильница и перо? Вас искренне просит очень маленькое привидение! — нежно заметила я, пытаясь рассмотреть незнакомца. — Погодите! Одну минутку! Сейчас-сейчас! О! Пожа-а-а-алуйста!

— Как ты разговариваешь с Императором!!! — возмутился силуэт. Ого! Кто может похвастаться тем, что его императорское величество зажало ему пару листиков бумаги и ножницы? А я могу!

— В вашем возрасте вредно нервничать! Я понимаю, что до туалета вы добегаете не всегда, поэтому не буду вас задерживать! Я тихонько пощуршу у вас! — успокаивала я, лазя по ящикам чужого стола.

— Да как ты смеешь! — процедил силуэт, когда я с грохотом задвинула очередной ящик, не найдя в нем ничего интересного.

— А побольше ножниц нет? — поинтересовалась я, глядя на маленькие золотые ножнички на дне следующего ящика. — Если нет, придется резать этими! Вы куда там шли? Вот и идите! Если что — я вам приснилась! Если уж совсем все плохо, то представьте, что я была голой. Вас должно это утешить!

Отлично! Бумага есть, ножницы есть, чернильница то… Ага! Какая — то гадость привинтила ее к столу. Огромная золотая чернильница с пером не хотела расставаться со столом, хоть убей. Я отковыряла ее ножничками, схватила перо и решила вежливо попрощаться.

— Мое терпение небезгранично! Намекаю! Оно уже закончилось! — я вздрогнула, а в голосе слышалась такая сталь, что мне, пожалуй, нужно было бы испугаться. Так! Кто тут шел в туалет? Я или он? Вот если он будет так со мной разговаривать, то я могу и показать пример, как это делается! И далеко ходить не придется.

— Не надо орать, хорошо? Понимаю, что терпение уже закончилось, поэтом зовите слуг! Пусть вытирают лужу! Я при чем? — возмутилась я, положив руку на зеркало и войдя в него. — Всего хорошего! Если что я вам приснилась! Спокойной ночи!

Я очутилась в своей комнате, а зеркало скорбно молчало. На полу валялась охапка цветов, бумага, ножницы, ткань и полная чернильница с красивым пером.

— Ну что ж! — я размяла пальцы, глядя на свое сокровище. Кто-то отделался журчащим испугом, а я — малой кровью. — Приступим!

Я отрезала ткань, мастерила букет, а зеркало продолжало скорбно молчать. «Дорогая моя, бесценная моя! Я хотел признаться тебе в своих чувствах, но так и не осмелился! Твой тайный поклонник!» — вывела я на бумажке, складывая записку в букет. Первый букет пошел! «Мою любовь к тебе трудно измерить словами, поэтому я решил измерить ее цветами! Твой тайный поклонник!».

Восьмой букет спровоцировал жесткий словарный дефолт! Я открыла первую попавшуюся книгу, переписывая оттуда. «Вы так прекрасны и очаровательны, миледи! Вашим ноги так идут вашим глазам! Вы выгрызли мне сердце! Ваш тайный поклонник». Где-то похолодела нижняя чакра, пока я представляла добрую окровавленную и очень любвеобильную красавицу, которая намекает, что «любовь зла».

Ничего! Мне еще как минимум сорок таких записок нужно! Я перевязывала букеты цветными лентами, кидала в них всю бижутерию, которая попадет под руку записку, а потом складывала в кучку.

Через два часа уставший флорист сползал по стенке, глядя на все цветочное безобразие. Пора выносить мусор!

— Адреса всех одиноких девушек, живущих неподалеку от храма! — потребовала я у зеркала, кряхтя, как старуха. Я сгребла первую партию букетов и двинулась по маршруту. Вот радости — то будет! Я оставляла букет на пороге, стучала в дверь и направлялась по следующему адресу. И так все пятьдесят раз. Домой я вернулась голодной и уставшей, найдя в доме последней девушки старенькое, засиженное мухами зеркало.

— Все! Спокойной ночи, — пробурчала я, падая от усталости на груду оставшегося хлама. Трудно быть богиней! Перед моими мутными глазами лежала раскрытая книша: "Твои волосы так замечательно пахнут! — прошептал Алекс, стоя перед ней на коленях и глядя на Анну снизу вверх". Беги, девочка, беги… Не то он у тебя нюхает… Я зевнула и уснула.

Проснулась я от того, что зеркало орет не замолкая. Я в панике вскочила на ноги, не зная, куда бежать за что хвататься.

— Дорогая богиня!!! — наперебой кричали женские голоса, а на заднем фоне слышался голос старой жрицы, призывающей к порядке. — Дорогая богиня!!! Дайте ответ!!!