- Я найму пару-тройку землекопов и сейчас же отправлюсь. Мне всё равно надо где-то в глухом месте сбросить откат заклинания - пусть потом и засыплют, чтоб ни зверь, ни птица, ни случайный прохожий не потравились. Разберусь с тем золотишком да к вечеру вернусь. А то в самом деле, поиздержался что-то.

Затем Валлентайн озвучил пришедшую ему на ум мысль, показавшуюся самому барону весьма здравой. Дескать, его сиятельству и самому неплохо бы немного встряхнуться, развеяться. Прогуляться, в общем - да чтобы потом заодно ни одна собака не посмела попрекнуть владельца земель, будто тот не знает, что творится в его собственных владениях.

Однако, когда оба дворянина уже покачивались в сёдлах, а позади погромыхивала телега с тремя соблазнившимися на скромную мзду мужиками, Валлентайн посреди базарной площади придержал своего нервно прядающего ушами гнедого жеребца - красновато-рыжего, с чёрным хвостом и гривой, но на удивление понятливого.

- Да не стоит она вашего внимания, лорд, - барон немного поморщился, но неохотно остановил своего коня.

После заключения мира, подписанного в том числе и королём почти наголову разбитого воинства эльфов, нашлись среди остроухих непокорённые, как они себя назвали. Продолжали шастать по лесам и горам, да пакостили так, что командиры гарнизонов да местные дворяне с гневного визга переходили на горестный вой. Вот второго дня и поймали одного такого… вернее, такую.

Жеребец нервно подрагивал шкурой от запаха магии хозяина и незримой ауры смерти вокруг эшафота. Но Валлентайн кое-как заставил его подойти поближе к осклизлому дощатому помосту. Кончик его шпаги мелькнул под полуденным солнцем и отодвинул ворот рваной одежды пленницы с пятнами засохшей крови и болотной тины.

У левого плеча на коже обнаружился светящийся даже в дневную пору знак. Волшебник некоторое время разглядывал его завитушки, затем неодобрительно покачал головой. Полночные Белки - это не просто разведывательно-диверсионный отряд армии эльфов. Это, дамы и господа, элита! Что-то вроде гвардии людей или ударного отряда троллей, дюжиной способного взломать оборону крепости.

- Тэлль, значит? Барон, ночью я спас одну жизнь… пощадите же эту.

Его сиятельство Эрбис не стал задавать глупых вопросов. Вроде того, зачем чёрному магу презренная эльфийская лазутчица, вдобавок к тому же убившая при захвате одного из егерей и серьёзно ранившая ещё двоих. Потому что барон явственно различил в интонациях волшебника - подари мне эту сучку, и мы квиты.

Лёгкого повелительного жеста оказалось достаточно, чтобы с грязной шеи сняли уже определённую на неё петлю, а саму пленницу вытолкнули под копыта лошадей и тычком копья заставили упасть на колени.

- Твоя жизнь стоит меньше, чем верёвка, которой её следовало бы прервать, - в интонациях дворянина невозможно было заметить ничего кроме презрения и лёгкой скуки. - Но мой друг попросил у меня твою никчемную душонку - и я, барон Эрбис, уважаю просьбу лорда и волшебника Валлентайна.

Голос его взлетел над истомлённой полуденным жаром редкой толпой, собравшейся полюбопытствовать на это зрелище. Пролетел над всей базарной площадью, став достоянием многих - и истории в том числе. Палач еле заметно пожал плечами, а затем с несомненной сноровкой развязал пленницу, не забыв втихомолку сунуть ей под рёбра увесистый кулачище.

- Служи хорошо новому господину, да не попадайся больше в мои руки. И без тебя работы невпроворот, - пробурчал он, наматывая обратно на локоть верёвку.

Рывком он поднял за шиворот грязную и настороженно поглядывающую пленницу и поставил её на ноги, после чего поклонился их светлостям и поспешил вернуться к своим делам.

- Это значит, что моя жизнь теперь принадлежит чёрному магу? - хриплый голос едва пробился сквозь поднявшийся гомон толпы, которая со вполне понятным оживлением обсуждала диковинное событие.

Смотреть в глаза волшебнику эта тощая, пыльная и чуть остроухая пародия на человека никак не хотела. Очень не хотела, и Валлентайну пришлось носком сапога под подбородок приподнять лицо и посмотреть в него особым, ломающим волю взглядом. Однако он не стал до основания разрушать то незримое нечто, что отличает живого от мёртвого, здорового от полудурка. Лишь усмехнулся в полыхнувшие ненавистью и недоверием зелёные глаза без зрачков.

- Законы чести тебе известны. Что такое благодарность, ты знаешь тоже, - сухо уронил он и уже отвернулся. - Поедемте, барон, а то на одном месте да ещё и в городе, что-то жарковато.

С лёгким шорохом с края раскопа осыпалась земля. Валлентайн спрыгнул вниз и уважительно посмотрел на череп исполинского зверя. Ох и здоров же, зараза… впрочем, вспотевшие мужики с лопатами, предводительствуемые бароном, глядели с любопытством, но без особой острастки. Коль скоро их милость чёрный магик заверили, что в его присутствии все демоны и невидимые духи будут ходить смирно и поджав хвосты, то стало быть, и бояться тут особо нечего.

Волшебник сгибом пальца постукал по кости, отозвавшейся глухим звуком, и неодобрительно покачал головой. Если голову крокодила увеличить до размеров хорошего шифоньера - пожалуй, самое оно будет. Смущало немного полное отсутствие прилагающихся к такому черепу костей - но мало ли, что тут приключилось невесть сколько веков назад?

Простое, но весьма едкое заклинание опаляло виски неслышным жаром, и бестелесные стражи гробницы в самом деле таращились издали, не будучи в силах защитить это место и даже хоть что-то предпринять. Против них были бы бессильны молнии и огненные шары. Не причинили бы вреда могучие големы земли и воды, подвластные иным волшебникам. Но жутковатая смесь магии смерти и жизни, доступная чернокнижнику, заставляла держаться трусливо колыхающихся демонов подальше.

Примерившись, Валлентайн сапогом отвесил в область виска хороший пинок. С глухим стуком, от которого содрогнулась земля, здоровенная нижняя челюсть неведомого зверюги приоткрылась и ударила о дно раскопа. И всё, что осталось волшебнику, это бесстрашно залезть рукой в приоткрывшуюся щель меж двух пар более чем впечатляющих желтоватых клыков да пошарить там. Как бы ты ни был силён, а кто-то же тебя в своё время доконал?

Внутри оказалось не только то, что сквозь землю он видел истинным зрением чёрного мага - полыхающим огнём тут светилось кое-что ещё помимо золота. На удивление хорошо сохранившийся тяжёлый кожаный кошель попался под пальцы первым. Затем удалось нащупать что-то длинное, оказавшееся кинжалом в потемневших ножнах. И последним на свет появился почти квадратный плоский свёрток - когда руки волшебника развернули ветхую отсыревшую дерюгу, глазам его предстала книга в тяжёлом, позеленевшем от времени кожаном переплёте с массивной медной застёжкой.

- Вроде всё, - Валлентайн сгрузил добычу в привязанную за верёвку корзину, кивком головы показал - поднять.

Однако толстая конопляная верёвка с завязанными через промежутки узлами что-то не спешила падать обратно сверху, дабы по ней можно было вскарабкаться и самому. И поднятому к небу взгляду волшебника предстала задумчивая фигура барона, стоящего у края.