- Да подожди ты, нормально он идёт, даже не спотыкается, - шипит сзади мужчина.

- Потому что бета, но, боюсь, это временно, - женщина оказывается более догадливой, однако.

Стиснув зубы, подхожу к очередной двери, пинаю со всей дури. Страшный грохот бьёт по ушам, но я терплю. Вновь иду вперёд, но голова начинает кружиться, а в глазах появляется резь. Держись, шкура!

- Что за шум? – раздался чей-то возглас.

Смотрю и удивляюсь: это мужик такой жирный, или меня глаза подводят?

- Пшёл вон, - я уже тянусь, чтобы обезвредить толстяка, но невероятным образом чую своим отбитым нюхом запах Ольшаны от него. Ярость вспыхивает с новой силой, давая мне дополнительный запал. – Где она?

- Кто она? – ехидство, с которым он начал отвечать, резко перешло в ужас.

Потому что он наконец-то разглядел, кто перед ним стоит. Ха, моя перекошенная от бешенства морда даже меня пугает, когда я вижу её в отражении.

- К-какой-то Николя Сарькозье просил передать, что ждёт вас в Прудках к востоку отсюда, - он упал на колени и затрясся всей своей сальной массой. - Бе-бежать недалеко, к вечеру успеете.

Он судорожно сглотнул, в мой многострадальный нос ударил запах страха и… фу, я понимаю, что ужасен, но не обделываться же! На этой брезгливой мысли я понимаю, что всё, это предел моей стойкости против яда аконита.

Каким образом Гарма с Михаем умудрились почувствовать, что я скоро свалюсь, неизвестно, но они очень вовремя подхватили меня под руки, пока я сильно не упал, развернули и максимально быстро поволокли к выходу. Я уже на грани, ещё чуть-чуть, и Небесный Волк получит ещё одного бойца в своё великое войско, но ребята быстры. Я почувствовал свежий воздух, воду, которой кто-то промыл мне глаза и нос, услышал отголоски спора, ощутил, как меня несут куда-то. Хм, интересно, сколько человек смогло это сделать? Явно не один Михай с Гармой, какими бы крепкими они ни были.

[1] Имя Николя Саркозье – просто шалость персонажа. Да-да, даже не автора, ибо Николя ворвался в роман буйным вихрем, все перестроил под себя и всласть… А вот что он сделает с героями, вы узнаете позже.

Ольшана

Я дико устала от всех этих передряг. Меня просто воротит этого наглого мужичонки, который развалился на мне и предложил кое-что совершенно несусветное. Он думает, что дурацкие усишки украшают его малоприятную физиономию?

- Слезь с меня, - процедила я сквозь зубы.

- Неужели ты не хочешь познать настоящего мужчину? – он «страстно» закатил глаза и шевельнул губами.

- Фу-у! – я кое-как вытащила из-под него руки и изо всех оставшихся сил толкнула его в грудь.

- Ха-ха-ха! – издевательски захохотал Николя и ловко спрыгнул с меня. – Ты такая смешная, о-хо-хо! Певичка-недотрога, надо же! Да тебя надо положить под стекло в музей и показывать как уникальный реликт!

Негодяй! Я тут, понимаешь ли, приготовилась дорого продавать свою жизнь и честь, а он…

- Смех без причины – признак дурачины, - я в очередной раз оправила подол сорочки, огляделась и не без удовольствия укуталась в одеяло.

Оно лежало на кровати и так и манило своим теплом и целомудрием.

- Ты такая дикая, что так и тянет над тобой пошутить, - хитрый хлыщ вытер глаза уголочком белоснежного платка, который он выудил из кармана камзола.

Платочек был с кружевной отделкой и вышитой монограммой НС.

Пижон, невыносимый пижон!

- У меня слишком много дядей, чтобы кто-то вообще когда-либо смел шутить со мной подобным образом, - еле сдержалась, чтобы не добавить «даже такие лощёные типы, как ты», но не стала.

Он и так всё понял по моему лицу.

- Ух, какая строгая, - он сделал вид, что испугался, правда, вышло у него из рук вон плохо. – Даже странно при таком образе жизни.

- Нормальная жизнь, не хуже, чем у других, - буркнула в ответ. – Мы дарим людям радость и веселье, никого не обманываем и не похищаем.

Он лишь хмыкнул на последнюю шпильку.

- Постоянно зависите от прихоти публики, бродяжничаете и по сути ничего не производите, - продолжил он мою речь на свой манер.

А вот это было обидно!

- О молодых магах можно сказать то же самое: и бродяжничают, и от прихоти народа зависят, и не производят ничего, кроме проблем, - отвечаю ему той же монетой.

Ибо повидала я их на своём пути. То заклинание перепутают, то сами сначала проблему создадут, а потом её героически решают, дабы заработать копейку. А то не выгодно им приехать в селение и наткнуться на сплошное благополучие. Как так? А как же он – великая надежда магии всея Гардалии?

- А ты не так проста, какой кажешься, - вновь расхохотался Николя. – У птички есть зубки.

- У птиц не бывает зубов, - не могу не подколоть, всё же я заядлая охотница, мне ли не знать.

- А у тебя, смотрю, весь комплект, - ухмыльнулся похититель. – Не зря, не зря за тобой хвостом этот волчара ходит. В тебе есть огонь, только сидит глубоко внутри.

- С чего вы вообще все взяли, что мной интересуется какой-то вервольф? – тот единственный, кто обратил на меня когда-то внимание, глубоко женат. – Да, мы с ними дружим, но всех их мы оставили в Архельдоре, не считая тех, кто служит в дружине князя Гирдира.

- Ой ли, - Николя так многозначительно ухмыльнулся, что мне стало не по себе.

Потому что я терпеть не могу подобные ситуации: когда кто-то знает о моей жизни больше меня. Ну, или думает, что знает. Сейчас выслушаю и решу.

Выслушала. Сижу теперь и перевариваю, как бы умом не двинуться. Нет, ну кто бы мог подумать, что Кьярваль действительно следует за нами из города в город! И я бы хотела надеяться, что это всё же бред воспалённого мозга усатого хлыща, но он привёл несколько фактов, от которых невозможно было отмахнуться.

Сложно. Но то, что он рассказал после, вызвало у меня искреннюю радость. По его словам прошлым летом он пытался попасть в Архельдор, дабы предложить двуликим взаимовыгодное сотрудничество (какое именно, сказал, что не моего ума дело), но его завернул Тшесси – древний монстр, обитающий в Северном море.

Молодец, что я могу сказать! Правильно мыслит – мне тоже этот хлыщ не нравится!

Вообще, когда я впервые увидела Тшесси, чуть не умерла от страха, впрочем, не я одна. Этот воистину величественный и ужасный монстр защищает остров двуликих от врагов, ведь там сейчас живёт Рената – женщина, сумевшая подружиться с самим Повелителем Морей! Как она умудрилась это сделать – неведомо никому, кроме неё и Тшесси. Но речь не об этом, а о том, что этот невыносимый Николя (имя – то какое ненашенское), получив от ворот поворот, довольно долго болтался в открытом море, вымотался и еле-еле добрался до родного берега. Зализал раны, восстановил силы и решил действовать в обход – через тех, кто поступил на службу князю Гирдиру в Старограде.