— Да, мне бы хотелось остаться с вами, — Аристидес ни капельки не смутился. — Если позволишь, — добавил он с улыбкой. — Ты очень напоминаешь мне мою сестру Делию.

— Ты знал Делию? — удивился малыш.

— Маму Делию, — поправила его Хелен.

— Маму Делию, — повторил Николас. — Она должна была навестить нас, но не приехала, а на Рождество прислала мне кровать в виде машины и много игрушек. — Мальчик слез с рук Хелен и робко потянулся к Леону. — Хочешь посмотреть? Девушка без звука смотрела на Леона. Как он смеет говорить, что хочет остаться с нами?

— Я был бы в восторге, Николас. Я могу называть тебя Николасом?

— Да, пошли. — Мальчик торопливо потянул мужчину за руку.

— Минутку, — Хелен наконец-то обрела голос. — Сначала, Николас, объясни мне, что ты тут делаешь? Я просила тебя не спускаться вниз по лестнице самостоятельно. — От волнения она забыла запереть маленькие ворота, закрывающие доступ к ступеням, и теперь чувствовала себя виноватой. — Ты мог упасть.

— Я уверен, Николас достаточно большой мальчик, чтобы не падать с лестницы, — возразил Леон. — Разве не так, сынок?

С каких это пор племянник стал сыном? — про себя фыркнула Хелен.

— Да, — просиял мальчик. Никто никогда не называл его сынком. — А как тебя зовут?

— Леон Аристидес, — большой мужчина подмигнул ребенку. — Ты можешь звать меня дядей, или Леоном, или дядей Леоном. Выбирай сам.

Две минуты спустя она наблюдала, как мальчик с мужчиной покидают комнату, и страх — липкий, давящий — полз вверх по ее позвоночнику. Ее протесты против показа кровати были не замечены.

— Пока я буду показывать дяде Леону мою кровать-машину, ты приготовь сок и бисквит.

Предложение помочь мальчику одеться они встретили Молчанием.

— Я справлюсь, — уверил ее Леон.

Девушка осадила свой порыв проследовать за ними в спальню и с тяжелым сердцем оглядела пустую кухню. Нужно рассказать Николасу о смерти матери

О боже! Хелен со стоном опустилась на стул, глаза остановились на бутылке вина, и на секунду ей захотелось запить свое горе. Гм... она должна стать сильной ради Николаса, она обещала подруге сделать мальчика счастливым, и это не значит подчиняться воле Леонидиса.

Хелен поднялась, поставила стаканы в раковину и открыла воду. Не жди, что я просто исчезну из жизни ребенка. В ее жизни было достаточно горя и несчастья, и она не позволит этой трагедии уничтожить себя.

Что бы вы там ни говорили, мистер Аристидес, о небольшой заработной плате, и как бы ни называли меня «крошкой», я сильная женщина, мысленно говорила она Леону, убирая бутылку в шкаф.

Она ухаживала за немощным дедом четыре года, что не помешало ей продолжить образование. После его смерти с младенцем на руках она защитила выпускную работу и получила диплом магистра истории искусств. Она никогда не была бедной женщиной, какой ее представлял Аристидес. Первый удар случился с дедом в возрасте шестидесяти лет, и затем он продал пятьдесят акров земли вокруг их дома международной сети отелей. Денег хватило на долгий период болезни и на образование Хелен.

Она унаследовала все имущество, включая деньги родителей. Конечно, ее доходы куда скромнее, чем у Аристидеса, но они могли обеспечить ей вполне удобное и безбедное существование. Будучи свободным художником, она проиллюстрировала три детских бестселлера и подписала контракт на оформление целой серии книг, а свободное время проводила в отеле, занимаясь с детьми в игровой комнате, потому что ее величайшая любовь, Николас, любил бывать там. Ее жизнь была отлажена, как отлично работающий механизм, у нее имелось все, чего она желала. До сегодняшнего дня.

Девушка достала пакет сока из холодильника, из серванта — любимую кружку мальчика, поставила все на стол вместе с коробкой бисквитов и прислушалась. Со второго этажа неслось бормотание и детский смех. Хелен захотелось подняться, но она быстро подавила в себе это желание и прошла за почтой, которую оставила на журнальном столике. Пара рекламных проспектов и письмо. Незнакомый адрес. Юридическая контора. Трижды перечитав письмо, она опустила его в ящик стола.

В кухне Хелен подошла к окну и прижалась лбом к стеклу. Письмо подтвердило слова Аристидеса: Делия мертва и ей доверено ее состояние.

Нужно что-то делать, что-нибудь, что отвлечет ее от мыслей о будущем. Приготовить ужин, любимую Николасом яичницу с томатами. Они всегда садились за стол около шести, затем купание и сон.

Она разбивала яйца в миску, когда Леон с мальчиком вернулись в кухню.

— Дяде Леону понравилась моя кровать, — сообщил Николас, широко улыбаясь. — Он обещал подарить мне такую же в Греции. — Его глаза расширились от восторга. — Здорово?

Улыбнувшись мужчине, Хелена усадила мальчика за стол.

— Пей сок и ешь бисквит, пока я готовлю ужин.

Девушка не могла скрыть раздражение; чтобы выглядеть вежливой, ей приходилось прилагать невероятное усилие.

Хелена сидела на кровати Николаса и дочитывала его любимую сказку «Кролик Рекс и Добрая Волшебница». Это была первая книжка с ее иллюстрациями. Эскизы к ней украшали стены детской.

Они с Николасом всегда читали на ночь. Однако сейчас с противоположной стороны сидел Леон Аристидес, что мешало ей наслаждаться общением с малышом. Она закрыла книжку и нервно взглянула в сторону Леона.

Он, не отрываясь, смотрел на нее прищуренными глазами. Ждал. Хелен резко повернулась к Николасу.

— Теперь прочитай молитву. — Это был обычный ритуал, но сегодня он отличался особой торжественностью. Она знала, что ей придется сказать мальчику о смерти матери, но не решалась.

— Да благословит Господь мою Хелен и Делию. Аминь, — прозвенел детский голосок.

— Маму Делию, — машинально поправила Хелен.

— И благословит Господь дядю Леона, — вдруг заулыбался Николас. — А когда Делия приедет? Я не сказал ей «спасибо» за кровать.

Хелен поняла, что пришло время сказать ребенку о смерти матери. Она погладила ребенка по щеке, ее глаза увлажнились.

— Мама Делия не приедет, милый, — она обняла мальчика. — Ты знаешь, она долго жила в Греции, так же как и дядя Леон. Он приехал сообщить нам, что Делия была серьезно ранена в катастрофе и умерла. — Ее голос надломился, тон на последнем слове взлетел вверх.

— Она никогда, никогда не приедет? — Нижняя губка Николаса задрожала, а в больших глазах сверкнули слезы. — Почему?

Хелен притянула ребенка к себе.

— Помнишь, умер твой хомячок, мы справили маленькую поминальную службу, и я сказала тебе, что он отправился на небеса и оттуда будет наблюдать за тобой?

Мальчик внимательно посмотрел на Хелен, затем на Леона, затем опять на Хелен.