По пути заехали в супермаркет, накупили продуктов, поглазели на новую коллекцию купальников в Виктории Сикрет.

Я честно старалась отвлечь себя чем угодно, но никак не могла отпустить сегодняшнюю встречу. Будто вернулась назад в прошлое, где мне снова двадцать два…

Отчётливо вспомнила ту осень девяносто седьмого, и нашу первую встречу, когда он развязно завился в середине урока, и своим появлением перевернул мою жизнь.

Похожее чувство было и сейчас. Вроде бы ничего не произошло и всё осталось по-старому: солнце светило так же ярко, те же шумные улицы и нескончаемый поток машин, Марго так же забивала голову, перескакивая с темы на тему. Я приеду домой, обую любимые тапочки, включу очередную серию теленовеллы.

Вроде бы всё как всегда, но я знала, чувствовала, что как всегда уже больше никогда не будет.

В мою жизнь снова ворвался он. Ян.

Ян

Ян сидел за столиком, наблюдая в окно, как Рита недовольно тащится за своей матерью, постоянно оборачиваясь и явно ворча. Проводил их малиновую Мазду со слегка помятым бампером.

Когда они уехали, растерянно перевёл взгляд на тарелку с остатками роллов, но аппетит бесследно исчез, а уже съеденное застряло где-то в пищеводе, мешая сделать нормальный человеческий вдох. Дышалось как-то рвано, сердце выколачивало бешеный ритм, будто он на время пробежал стометровку.

Она здесь. Здесь, в Москве. Все эти годы жила совсем рядом, ходила по тем же улицам, ездила по тем же дорогам, посещала те же торговые центры.

В это было просто невозможно поверить, но тем не менее это действительно была она, Яна. Девушка из его далёкого прошлого. Его первая и, наверное, единственная любовь…

Она совсем не изменилась. Те же светлые густые волосы, только лишь стали немного короче; тот же открытый взгляд. Даже фигура осталась прежней, время для неё будто остановилась. Хотя, ничего удивительно, в наши-то дни гиалурона и ботекса…

Жаль, что так быстро ушла…

А вообще, почему это ему должно быть жаль? Ян даже разозлился. Ну встретились, да, вот такое невероятное совпадение. Да, ёкнуло внутри, этого он отрицать не мог, но оно и не могло не ёкнуть, во-первых, эффект неожиданности, а во-вторых, когда-то он испытывал к ней сильные чувства. Было бы странно, если бы ничего не шевельнулось в душе. Он же не сухарь, в конце концов.

И правильно сделала, что сразу ушла. Ну вот о чём им разговаривать? Обсуждать погоду? Курс доллара? Или, может, вспомнить прошлое, и вместе похохотать над тем, как когда-то она воспользовалась им и кинула, променяв на другого?

Тихая, глубоко зарытая обида за того восемнадцатилетнего парнишку с открытым сердцем, прорвалась сквозь непробиваемый панцирь взрослого мужчины.

Именно из-за неё он разучился доверять женщинам, из-за неё все эти годы не хотел подпускать кого-то слишком близко. Не осознанно, нет, просто засело где-то в подсознании, поставив какой-то блок.

Мозгоправ назвал бы это психологической травмой юности и окрестил кучей терминов.

Расплатившись, вышел из ресторана и медленно побрёл к зданию фирмы. По тротуарам сновали люди, асфальт плавился от небывало жгучего для мая солнца…

Как бы не хотел он выбросить из головы эту женщину, она снова и снова возвращалась. Как она обернулась, как посмотрела… Красивая. Женственная. Сексуальная.

Вдруг понял, что все его подруги были чем-то на неё похожи. Может, он действительно псих и не хватает диагноза?

Соберись, тряпка, она тебя кинула! Какая тут может быть лирика? — убеждая себя, толкнул дверь и поторопился скрыться в своём кабинете.

Но покоя ему это не принесло. Ни важные звонки, ни новый каталог стройматериалов, ни проблемы с доставкой не помогли избавиться от назойливых мыслей.

Яна здесь.

Может, ну их, все эти детские обиды? Просто встретиться, поговорить…

Но о чём? Что у них может быть сейчас общего? У каждого своя, давно устроенная жизнь. У неё взрослая дочь, а может, и не одна. И муж, конечно же. И зарабатывает неплохо. Тачка, цацки.

Прикинул, что если Рите лет восемнадцать, то это получается, что заделала она её сразу после их расставания. Шустро, ничего не скажешь.

И тут же его осенило. Догадка ударила наотмашь, сбив с ног и лишив точки опоры.

А если… А что если эта Рита — его дочь?

Ну а вдруг, чисто теоретически?..

— Олеся, а в отделе кадров уже все разошлись? — открыл дверь, спугнув скучающую секретаршу. Та быстро закрыла страницу в Одноклассниках, и растянула губы в улыбке.

— Да, полчаса назад все ушли.

— А резюме этой… новенькой у тебя случайно нет?

— Какой новенькой? — округлила и без того шарообразные глаза Олеся.

— Ну, курьера нашего. — Ян уже начал терять терпение, почему-то ощутив себя полным идиотом.

— Нет, но если нужно, я могу сходить…

— Не надо, не столь важно, — захлопнул дверь и тяжело опустился в кожаное кресло. Закинул ноги на стол, достал из ящика пачку сигарет, щёлкнув серебряной Dunhill, жадно затянулся. Бросает он, называется. Бросишь тут!

А как эта Олеся на него смотрела? Будто что-то заподозрила. Мол, никогда не интересовался персоналом, а тут какой-то курьер несчастный ему понадобился.

И тут же снова жутко на себя разозлился. Вообще-то, это его фирма и его сотрудники, имеет право в любой момент изучить резюме любого, хоть курьера, хоть уборщика.

Или, может, на воре шапка горит?

Маловероятно, что эта девчонка его дочь. Иначе это будет совсем как в каком-то второсортном мыле, не бывает в жизни такого. Да и не похожа она на него совсем…

Но, логика логикой, а чем чёрт не шутит?

Решил, что завтра всё-таки посмотрит резюме Риты, и особенно пристально изучит дату рождения. А если всё-таки окажется, что она его…

Столбик пепла упал на обивку кресла, в воздухе запахло палёной кожей.

А, к чертям всё! Ну что за день-то сегодня такой!

После мятежных терзаний плюнул на работу и, отпустив секретаршу, прыгнул в машину и поехал домой. Всё равно толку от него сейчас никакого.

Пока ехал, думал, восстанавливал в памяти ту судьбоносную осень. Перед глазами мелькали рваные кадры из прошлого, словно эпизоды немого кино, словно и не было этого вовсе…

Но вытатуиурованная под сердцем буква "Я" — давным-давно перекрытая кельтским узором, горела и жгла, напоминая о том, что не закрасишь никакими чернилами.

Марго

— Ну как всё прошло, рассказывай, — девчонки кинули сумочки на свободный стул и даже подались вперед, сгорая от любопытства. Веста зыркнула на свой клатч, надеясь, что подружки не заметили, что лейбл Luis Wuitton пришит криво.