другие. Эти несколько минут станут для него спасением или смертным приговором? Но размышлять было некогда.

Малыш уверенно потянул Сараду за собой, придерживая одной рукой сверток с младенцем. Они вылетели на оживленную улицу. Из домов выскакивали перепуганные люди и в страхе глядели на зарево над соседним районом Конохи. Над крышами дальних домов, словно оранжевые змеи, развернулись гигантские хвосты, и вновь над деревней прокатился скрежещущий рев, разрывающий барабанные перепонки.

— К-кьюби… — задыхаясь от страха, выдохнул мужчина рядом.

Его лицо побледнело от ужаса.

«Кьюби? — подумала Сарада. — Биджу? Но ведь он запечатан в Нанадайме!»

Следующая мысль вернула ее к реальности: «Нет. Не запечатан. Нет никакого Нанадайме. Опомнись, Сарада! Ты в прошлом. День рождения Седьмого — это…»

День трагедии Кьюби!

Сарада никогда не интересовалась личной жизнью отца Боруто и тем более не знала, когда у него день рождения. Лишь однажды, на следующий день после траура по жертвам Девятихвостого, Боруто пришел хмурый, но не потому, что поминал мертвых, а потому, что Хината-сан приготовила для Седьмого праздничный ужин, а тот остался ночевать в Резиденции. Малозначительная деталь, которая совершенно случайно закрепилась в памяти.

Нанадайме родился в день, когда на Коноху напал Девятихвостый Лис. И до этого самого момента Сарада не проводила параллелей между его днем рождения и нападением Кьюби. О чем только думала Донна, отправляя ее в десятое октября, в год катастрофы? Или же… Или же она планировала это изначально?

Черт бы тебя побрал, божество. Любимый день в земной истории, говоришь?

Грянул взрыв. Что-то ударилось в ближайшее здание, и трехэтажный дом обрушился прямо на дорогу. Оглушающий грохот смешался с истерическими визгами людей. Сарада и мальчик припали к земле, прикрывая руками головы. Обвал их, к счастью, не коснулся.

— Теперь здесь не пройти! — воскликнул кто-то позади.

Послышался топот. Под завалом стонали еще живые полураздавленные люди.

— Бежим, — коротко бросил мальчик.

Они двинулись в обратную сторону, чтобы обогнуть завал по соседней улице.

— Сообщение от Военной Полиции Листа, — прогремел сквозь помехи голос. — Всем жителям укрыться в юго-восточном убежище! Повторяю, всем жителям…

И снова рев Кьюби, заглушающий громкоговорители и стоны раненых.

В просвете домов вдруг показалась исполинская фигура Лиса. Как он был огромен! Длинные уши с черными полосами от глаз шевелились всякий раз, когда он разевал пасть. То тут, то там на шкуре биджу мелькали вспышки взрывов и крохотные точки — шиноби. Девятихвостый отмахивался от атак, словно от мошкары, и крушил лапами ближайшие дома. Это было страшно: ощущать себя насекомым в муравейнике, который разоряет существо из другого мира, где все больше во много-много раз. И негде было укрыться. Дома рушились, погребая под собой мирных жителей, Девятихвостый же в несколько прыжков способен был очутиться в другом районе Конохи, рядом с ними.

Сарада не могла оторвать от него взгляда. Сила этого чудовища в будущем принадлежала Седьмому Хокаге, и только сейчас, глядя на разъяренного Кьюби, Сарада впервые поняла, насколько невероятен Нанадайме. Слухи о биджу внутри Хокаге, золотисто-оранжевая чакра, которая окутывала его в момент сражения — все это было загадочно и красиво. Но носить внутри себя этого демона, контролировать его силу… Если бы она не видела, как это делал Седьмой, в жизни бы не поверила, что это вообще возможно!

Она споткнулась, но удержалась на ногах. Морда Девятихвостого скрылась за домами. Было очень странно наблюдать, как деревню уничтожала та сила, которая в будущем стала ее символом и щитом.

Грохот накатывался издали. Над крышами домов показались длинные уши Кьюби. Он в несколько прыжков переместился из дальнего района сюда, к ним, и издал очередной скрежещущий вопль, похожий на крик доисторической птицы.

На перекрестке их остановили трое шиноби.

— Стойте. Сейчас вы дальше не пройдете.

Неизвестно было, куда двинется Лис. В данный момент он преграждал им дорогу к убежищу. Теперь он не крушил все подряд. Вроде бы он что-то увидел на монументе с лицами Хокаге и обратил все внимание туда.

Первый Хокаге, Второй, Третий, Четвертый. Больше лиц не было.

Прошлое… прошлое…

Кьюби распахнул пасть, и у него перед мордой стал формироваться лиловый шар энергии.

— Что он делает?! — воскликнула Сарада.

Пятилетний малыш перед ней сосредоточенно наблюдал за действиями Лиса. Кьюби выстрелил шаром в монумент Хокаге. В лицо ударил сильнейший порыв ветра. Люди вокруг попадали. Сарада сконцентрировала чакру в ступнях и, заслонив глаза локтем, удержалась на ногах. Напор воздуха иссяк, и она опустила руку. Мальчик тоже выстоял.

Она поразилась.

Кто этот ребенок?

У малыша были навыки генина, а ведь с виду он выглядел совсем крошкой. Если так, то каким же он стал бы в ее возрасте? Сараду захлестнуло жгучее чувство стыда.

Перед монументом Хокаге возникла гигантская печать. Лиловый шар стал плавно погружаться прямо в нее, как в невидимое вертикальное болото, и в конце концов исчез. В следующую секунду далеко за скалой Хокаге возник слепящий купол голубого света. Под ногами загудела земля.

Бомба… Как она оказалась за пределами деревни?

Сарада на мгновенье представила, если бы взрыв произошел здесь. Деревни Скрытого Листа уже бы не было.

— Барьер Телепортации… — пробормотал толстый шиноби, напоминающий шарообразной фигурой Чоучоу.

— Минато… — поддакнул его товарищ.

Намикадзе Минато. Желтая Молния Листа. Это же отец Нанадайме!

Сарада лихорадочно вспоминала уроки истории в академии: «Подвиг Четвертого Хокаге», «Герой, запечатавший Кьюби».

Значит… Значит, Минато-сан не переживет эту ночь.

«Все в твоих руках, Сарада», — отозвался в голове голос божества.

Но Сарада понимала, что она ничего не может сделать, чтобы спасти Йондайме. Для того, чтобы вступить в бой с Кьюби, нужно было обладать силой Хокаге, тогда как она только недавно окончила академию. И даже этот мальчик с младенцем на руках выглядел сейчас решительнее. Он ее спасал. А должно было быть наоборот.

Девятихвостый вновь разбушевался. В сторону их улицы полетели камни и обломки досок. Толстый шиноби отразил их вертящимся шестом и крикнул:

— Здесь не пройти, бегите в обход!

— Идем, — уверенно скомандовал малыш.

Лабиринты улиц наполнял вой сирены. Хрипел голос в громкоговорителе. Неистово ревел биджу. Сердце колотилось как у кролика. Сараде казалось, что она провалилась в ад. Посреди разрушения и смерти она чувствовала себя беспомощной. Ее всегда защищали — Нанадайме, папа, мама. Но сейчас рядом не было никого, кроме пятилетнего ребенка. Не на кого было опереться. Все предстояло решать самой.

Кьюби переместился и вновь преградил им дорогу. Они