В то же время Тронд узнал, что есть и такие животные, которым незачем прятаться, и даже такие, которые сами стремятся привлечь к себе внимание.

Во время своих ежедневных прогулок Тронд много раз замечал среди водорослей яркие цветы, похожие на астры. Эти цветы сверкали чудесными красками — пурпуровыми, желтовато-красными, коричневыми, белыми, голубовато-зелеными… Они были так хороши, что в один прекрасный день Тронд не вытерпел. Он снова позабыл совет менька и отважился понюхать один из цветков. Ну и обжег же он мордочку! Острая боль пронзила все тело и почти парализовала его.

Тогда он понял, что менёк был прав. «Остерегайся всего, что слишком красиво», — говорил он.

С большим трудом Тронд несколько раз ударил хвостом и еле-еле смог отплыть на безопасное расстояние. Но он успел заметить, как цветок протянул к нему свои отвратительные щупальца, а в середине венчика раскрылся огромный зев.

— Эге-ге, еще немного, и дело кончилось бы плохо, — произнес кто-то из гущи водорослей, и оттуда выскользнула большая змея. Она была зеленовато-желтая, а брюшко ее блестело, как металлическое. На груди у нее то и дело шевелились два маленьких плавника.

— Я вижу, ты восхищен моей внешностью, — сказала змея, потому что Тронд уставился на нее с удивлением. — А ведь я тоже рыба, хотя с первого взгляда этому трудно поверить. Просто я не так неуклюжа и безобразна, как вы все.

— Что вы, разве можно сравнить! — поспешно согласился Тронд: как знать, что это за существо, а Тронду в последнее время сильно не везло на знакомства.

— Меня зовут угорь, — сказала змея и вкрадчиво изогнулась всем телом. — Я немного посмеялся над тобой, но вовсе не хотел обидеть. Просто ты показался мне таким забавным, когда обжегся о морскую анемону.

— Значит, это все-таки не цветок? — спросил Тронд.

По всему его телу прошла дрожь. Он вспомнил, что был на краю гибели.

— Конечно, нет, — ответил угорь. — Но анемоне очень хотелось, чтобы ты принял ее за цветок. Впрочем, ее настоящее имя — актиния.

— Она совсем как полипы, что живут глубже? — спросил Тронд.

— Да, совсем как полипы. Наружность многих морских животных обманчива, — ответил угорь. — Видишь, вон там, по камням и водорослям, ползают маленькие красные слизняки? К ним лучше не притрагиваться. Их спина покрыта тоненькими выростами, а в них скрыты стрекательные батареи. Вот видишь, каковы эти малютки! Они-то могут щеголять своими чудовищными яркими красками без всякой опасности для себя; никто не станет их есть. Но следует всё же быть скромным и не похваляться своей вызывающей окраской, — проговорил угорь с некоторой завистью. — Выросты заменяют жабры, а потому таких улиток называют голожаберниками. Улитки поедают мелких полипов. Но у полипов ведь есть стрекательные пузырьки. Их-то и накапливает улитка в своих спинных выростах, куда выходят отростки печени. Схватишь улитку — и острекаешься… Хи-хи-хи… — неожиданно засмеялся угорь и даже свернулся от удовольствия в кольцо. — Конечно, улитки — неплохая пища, хотя они и прячутся в свои раковины. Но ведь надо иметь голову на плечах. Вчера мне довелось видеть, как один из твоих друзей порезал себе рот, пытаясь проглотить рачка из семейства крылатых ангелов, как их иногда называют.

— Я не слыхал ни о каких ангелах, — сказал Тронд. Он был немного сердит на угря — ведь тот посмеялся над его приятелем.

— Ладно, перестань дуться, — сказал угорь, силясь принять серьезный вид. — Я вообще очень смешлив. Конечно, нельзя требовать, чтобы молодая рыбешка знала всё на свете. Там, над водорослями, можно увидеть множество крошечных известковых домиков, внутри которых сидят маленькие рачки. Они шевелят ножками и захватывают пищу вместе со свежей водой, которая необходима им, чтобы дышать. Эти рачки плотно прикреплены к камням, понятно тебе? Твой приятель попытался… хи-хи-хи!.. схватить одного рачка, но, конечно, не смог оторвать его и только порезался… хи-хи-хи!..

— Однако морские анемоны, должно быть, куда опаснее, — поспешно проговорил Тронд, чтобы перевести разговор на другую тему. — Они-то, наверное, ни к чему не прикреплены… Глядите, вон одна из них…

— Да нет, это ползет не сама актиния, — сказал угорь. — Присмотрись-ка получше, и ты увидишь забавное зрелище.

Тронд нырнул и осторожно поплыл навстречу актинии.

На этот раз он твердо решил быть осмотрительнее.

Вот что он увидел.

Актиния восседала на улиточном домике, который медленно передвигался по морскому дну. Но в домике сидела на улитка, а рак! Нет, никогда еще Тронд не видел такого забавного зрелища!

Тронд поспешил обратно к угрю, чтобы спросить, не померещилось ли ему все это.

— Нет, — ответил угорь, — тебе еще не раз придется встретить таких раков-отшельников. Их прозвали так потому, что каждый живет в своем домике один. Рак занимает жилище мертвой улитки. Он вынужден поселиться в таком домике потому, что его мягкое туловище не защищено твердым панцирем. По мере того, как он растет, ему приходится отыскивать все более просторные домики. Время от времени он переселяется на новую квартиру — ведь на морском дне сколько угодно пустых раковин. Таким образом, он как бы по нескольку раз «меняет штаны».

— Но почему же на домике сидит актиния?

— Сейчас дойдем и до этого, — сказал угорь. — Рак-отшельник — излюбленное лакомство для многих обитателей моря. Раковина улитки — не очень надежное укрытие, нужно защищать себя и по-другому. Поэтому он берет актинию и сажает ее на крышу своего домика — не в виде украшения, а потому, что стрекательные клетки актинии служат ему прекрасной защитой.

— И актиния соглашается на это? — озадаченно спросил Тронд.

— Ну конечно, ее это вполне устраивает: ведь рак доставит ее в другое место, где гораздо больше пищи, — ответил угорь.

— Ну а… — протянул Тронд. — Ну а когда рак «меняет штаны»?

— Тогда он пересаживает актинию на свой новый домик.

— А она не может свалиться? — продолжал расспрашивать Тронд.

— Нет, актиния прочно присасывается своей подошвой: она сидит на домике как приклеенная, — пояснил угорь.

— Да, конечно, я был неосторожен, когда вздумал приблизиться к актинии, — сказал Тронд. — Однако еще совсем маленьким я знавал животное с такой же крапивной бахромой и, представьте, ни разу не обжегся.

— Это, наверно, была медуза, — сказал угорь. — Ты видел когда-нибудь, как она растет? Нет? Ну, так следуй за мной, я сейчас покажу тебе!