На столе завибрировал телефон, Машин. Почти два часа ночи. Кто ей пишет?

Подошел, прикоснулся к экрану, скрепя зубами.

“Махыч, говорят ты сняла мужика на крутой точиле. Жду рассказа о мощности его движка. И я не о тачке. Вика”

От такой пошлости даже мне стало тошно. Что может общего у этой шалавы с зеленоглазкой?

А в душе заскребли кошки, что если моя Маша не такая хорошая. Почему подруга ей пишет такие смс? Эта неоднозначная новость выбесила меня. Хотелось задать Машке трепку: за помаду, за платье, за пидараса Генриха этого и подружку шалаву.

Постарался дышать глубоко, как перед боем, чтобы успокоить адреналин. Ничего страшного, она выйдет и все объяснит.

Одев его футболку, впервые почувствовала себя чей-то девушкой. Было прекрасное ощущение, захотелось танцевать. Я вышла сияя, рассматривая красавчика с голым торсом, сидевшего за барным столом, разделяющим зал и кухню. У Демида было очень напряженное лицо, как в университете.

Я подошла к нему, присаживаясь на колени, прикасаясь к голой груди, очень горячей и часто вздымающейся.

— Я прочел смс на твоем телефоне. От Вики. — грозно сказал он. И мне стало немного страшно, что же она написала такого. Я взяла телефон и прочитала сообщение, вспыхнув, пятна стыда покрыли все тело. Мне не сразу пришла мысль, почему Демид трогает мой телефон? Кто ему разрешил?

— А почему ты вообще читаешь мои сообщения? — сказала я, не отодвигаясь от него. Я чувствовала, как подо мной наливается его член, а мышцы на теле наливаются свинцом, становясь более фактурными и напряженными.

— Это все, что ты можешь сказать?

— А что должна?

— Это обычное дело для тебя, уехать куда-то и потом рассказывать о мощностях движка?

Он ревновал меня. Это мысль подавила во мне нарастающий гнев от его наезда. Демид просто не знал Вику и ее стиль общения, не понимал юмора и своеобразную раскованность.

— Конечно нет. — ответила я, чмокнув его, стараясь передать свое спокойствие и ему. Этот мужчина быстро заводился, как дикий мустанг. — Просто она переживает за меня.

— Из сообщения этого не видно. — Демид положил свои руки на мою попу, слегка проникая пальцами под трусики, прижимая к своему стояку. Меня это и возбуждало и устрашало.

— Ты обещал.

— Я просто обнимаю тебя, чего ты дрожишь так? — сказал он и прижал сильнее. Завтра точно будут синяки на ягодицах.

— У меня никогда не было… Я боюсь… — честно призналась я, закрывая глаза, и не желая видеть его выражения лица. Это унизительно, смотреть как люди реагируют, что у тебя никогда никого не было, словно ты испорченная.

Он сдавил сильнее.

Девственница. Зеленоглазая была девственницей. Покраснела, как рак, сжалась. А у меня дым из ушей пошел. Еще чуть-чуть и наверное оторвал бы кусочек от ее попы от напряжения. Возбуждение достигло пика, понял, что если она пошевелиться, кончу прям в шорты.

Девочка была полностью моей. Такой и останется. Заберу ее из этого клоповника, где обитают шлюхи и непонятные мужики. Будет здесь со мной. Моя девочка.

Я сжал челюсть, стараясь немного унять возбуждение. Нужно держаться, ради нее. Я буду ее первым мужчиной, а она будет первой женщиной ради которой я потерплю.

— Это будет длинная ночь. — зашептал ей в рот. — Потому что у меня только одна кровать.

Девственно белое платье постепенно становилось розовым словно на него пролили вино. Там, где несколько минут назад должна была состояться церемония соединения нескольких сердец произошла катастрофа. Гости разбежались, а я лежала в луже собственной крови.

Я чувствовала боль в каждой частичке своего тела, потому что осколки впились во все моё тело. И я не могла пошевелиться, боясь изрезаться еще больше.

— Мари, дорогая. — Виктор пытался помочь мне, держал за руку, пока кто-то из гостей вызывал скорую. — Не дергайся лучше, мало ли что.

Я очень часто моргала, отгоняя от себя приведения, которые забирались мне под кожу. Они грызли меня, как сухую косточку, и я задыхалась.

— Вить, мне так больно. — прошептала я одними губами, сдерживая вырывающиеся рыдания.

За спиной моего мужчины показался до боли знакомый силуэт. Короткие темно-русые волосы, выступающий лоб с морщинками, упрямый нос и волевой подбородок. Мне снова мерещилось. Я зажмурилась, стараясь прийти в себя и отогнать видение.

— Эй, ты, ушлепок, ты все еще здесь? Сука!

Виктор оторвался от меня, и я услышала его быстро удаляющиеся шаги. Я заставила распахнуть глаза и посмотреть на жениха и…

Мои глаза встретились с его, непрерывно рассматривающими меня, испытывающими и злыми. На меня смотрел Демид Резин. И в его взгляде не было ни капельки тепла и любви как раньше.

— Ну здравствуй, Маша. — прошипел он. — Я Дубровский.

Я поняла, что кричу, когда все взгляды обратились ко мне. Виктор тоже замер и обернулся, чтобы посмотреть на меня.

— У Вас нервный срыв. — подытожил врач, глядя на меня, перебинтованную и покрытую пластырями с ног до головы. — Я бы советовал Вам пропить курс успокоительных, поменять обстановку.

— Дайте уже Ваше назначение. — у меня не было настроения обсуждать с ним свое психическое здоровье сейчас. Внутри все оборвалось, и я не могла больше отличить реальность от своих сновидений.

Несколько лет назад мне постоянно снился Демид Резин. В кошмарах, в эротических снах, по-разному. И сегодня он сорвал мою свадьбу намеренно. Просто пришел на нее своими ногами, сел среди гостей и ждал.

Буквально вырвав из рук врача бумажку, я вылетела в коридор, где меня ждал Виктор в порванном пиджаке, раздраженно ожидая меня. Увидев меня, он поднял голову и слабо улыбнулся.

— Вот он значит какой, твой бывший.

Я закусила губу, кивнула и села к нему, обнимая.

— Люблю тебя. — зашептала ему на ухо, проверяя так ли это еще.

Все моё тело горело от возбуждения. Он просто обнимал меня, положив ласково руку на мою талию, притянув к себе и зарывшись носом в мои волосы. Его дыхание тоже сбилось, было слишком частым и напряженным. Я ощущала попой его каменный член, упирающийся в меня. И меня это распаляло.

Что же я творю? Еще вчера не разрешила Жорику смотреть на меня в купальнике, а сегодня уже трусь о член раскованно.

Первые пол часа я старалась заснуть, а теперь бросила попытки и приняла решение.

— Ты спишь? — прошептала ему, поворачивая голову, двигаясь навстречу. В ответ он просто накрыл меня своим телом, подминая под себя. — Мне страшно.

— Не бойся. Тебе понравится. — его голос напоминал мне рычание тигра в клетке. Он был везде: его руки на моих руках, его губы на мои губах, язык в моем рту, ноги между моих… Я дрожала, растекаясь перед ним, прося быть моим в эту ночь. Я сливалась с ним в единое целое. Я стонала, целовала и хотела подарить себя всю.