дня, — говорю же извращенец.

— Я хочу видеть, как он родится! — воскликнул я.

— Невозможно. Каким образом у вас оказалось двадцать пять пар хромосом. У всех четверых? — как они вообще появляются? Накачали на тренажёрах, как ещё.

— Астра помогла. Уложила нас в медицинскую капсулу и что-то сделала. Это запрещено?

— Понятно. То есть иммунными вы стали до того, как? — ах, вот ты куда клонишь.

— Да. Я настаиваю. Я должен увидеть своего сына, — всё равно ведь не покажет, но пусть хоть почувствует себя виноватым.

— С чего ты взял, что это сын? — холодно спросил Тибериус.

— Астра сказала, я и сам видел плод. Это мальчик.

— Исключено. Разве что… Если ты сделаешь для меня кое-что. Услуга за услугу, — кем он себя возомнил?

— Что я могу такого сделать, чего не можешь ты, Тибериус?

— У нас четыре платформы мятежников, мне нужен их лидер, — ничего не меняется. Стань предателем, и мы тебе всё простим.

— И всё? Предлагаешь стать муром? Не обсуждается.

— Тогда ты умрёшь здесь, — вот его на недельку в Пекло засунуть по-другому бы запел.

— Подумаешь, после недавних событий мне уже всё равно, где я умру. Убивай, — чистая правда.

— А как же сын? — ты мне всё равно его не покажешь. Вырастит сам с тебя спросит, где его родители.

— Усыновишь, — отрезал я.

— Ты отказываешься?

— Да.

— Тогда по совокупности преступлений, тебе предстоит долго мучится. Мы тоже, знаешь ли, не пушистые зайчики, — ой, вот сейчас стало страшно.

— Чего я преступил такого? Платформу сжёг? Так это случайность же. Мы сидели в рубке без возможности чем-то управлять. Глупо нас в этом обвинять, — чего он мне вешает? У самих ни хрена не летает, а виноват я.

— Не за это, хотя здесь ещё не всё решено до конца. Тебя опознали. Ты полностью уничтожил флот шестнадцатого сектора. Что скажешь? — шестнадцатый? Мы потом ещё и базу их взорвали до кучи. Ха-ха!

— Взаимно. Они прилетели за нами, мы защищались. У меня точно такие же претензии к вам.

— Но ты сейчас в моих руках, а не наоборот! — наивный такой, он меня забавляет.

— Они тоже так думали.

— Ты наглец! — он вроде обиделся.

— Так чего там с сыном? Я не намерен вам его дарить, тем более его мать уважаемый у вас человек. Она рассказала мне, что на своей планете занимала достаточно большой пост, а её семья имеет огромное влияние, к тому же ещё и богата. Не боишься, Тибериус, если они узнают, как ты с их кровиночкой поступил? — наверняка они покруче будут обычного следака.

— Всё так. Астра Дарк весьма знаменита, а семья её до сих пор сохранила своё влияние в правительстве Ригеля, но я рискну, — как-то неуверенно было сказано. Совершенно неуверенно.

— Дарк… Не знал. Тёмная звезда! Хотя она была светлым человеком и спасла нас всех. Без неё и её людей вас бы сейчас здесь не было. Вы же были нормальными, что с вами случилось? Почему вы ведёте себя как нелюди, — хороший вопрос, кстати.

— Не обсуждается. За тысячу лет много воды утекло, так у вас говорят? И так, последний раз предлагаю сотрудничество, — да пошёл ты, урод.

— Нет. Разговор окончен. Представится возможность, я и здесь всё взорву, Тибериус. Твои железки тебе не помогут, не очень-то надейся на них.

— Увести! — робот, казалось, только этого и ждал. Резко дёрнув меня за поводок, он быстро поковылял в коридор.

— Я не прощаюсь, Тибериус! За сына ответишь, — знаменитые последние слова! Именно так учил нас товарищ Камо. Враг обязательно запомнит твои последние слова. Главное, чтобы ты потом сам не сдох. Тибериус не ответил, дрожит, наверное, сейчас упырь. Обратно шли бодрее, роботы торопились. Может быть у них там сейчас машинное масло разливали на халяву или триста восемьдесят вольт выдавали, чтобы взбодриться. Обратный путь у нас прошёл без излишней помпы, меня буквально заставили бежать, таща на поводке. Ну точно, масло по талонам отоварить торопились. Добравшись до камеры, они чуть-чуть приподняли решётку и заставили меня едва ли не ползти в камеру, уроды. Захлопнув за мной засовы сразу умчались дальше по коридору, даже не обратив внимание на начинающуюся в камере свару. Стоило мне только появится, как ко мне подскочил папаша Кац.

— Ну как дела? — быстро спросил знахарь.

— Неважно. Журили меня, что я их кораблики взорвал.

— Какие? — опешил Изя Кац.

— Да те, в Центре ещё. Видишь ли, я весь флот шестнадцатого сектора взорвал, негодяй.

— Ну ты подумай, какие злопамятные, — осуждающе покачал головой папаша Кац.

— За то, что мы взорвали их платформу тоже пеняли, — добавил я.

— Мы здесь вообще не при делах, — развёл он руками.

— Я им так и сказал, но мне пообещали вечные муки.

— А ты чего?

— Я им пообещал их самих взорвать, слишком много о себе думают.

— Вот и правильно, так с ними и надо! — воодушевился знахарь. — А у нас пополнение.

— Я и так никого здесь не знаю. Мне что пополнение, что уплотнение. Так это они там по этому поводу радуются? — я кивнул на толпу мужиков, окруживших какого-то здоровяка.

— Нет. Они его хотят завалить.

— Натурально, насовсем? — вот ведь заняться что ли нечем? Книгу почитали бы.

— Ага.

— За что?

— Один из них якобы опознал в нём мура. Но муров к нам не подсаживают. Ошибочка, но они удила закусили, очень им хочется на ком-нибудь оторваться.

— Кто они?

— Компания одна. Типа крутые стронги были внизу когда-то. Удивляюсь, как они ещё живы. Может стучат? — папаша Кац как знахарь знал мои слабые стороны. Стукачей я не любил.

— Пойдём проверим!

— Их там шестеро, — шепнул он мне еле поспевая за мной.

— А ты на что? Эй, мужики о чём базар, — я подошёл к ним.

— Тебе какое дело? Мура мы поймали, — сказал вертлявый с выбитым зубом. Здесь видать уже выхватил, раз зуб не вырос.

— Есть доказательства? — поинтересовался я.

— Есть. Вон Сиплый его узнал. Сиплый, скажи! — вертлявый обратился к высокому и худому