— Что вы хотите, я не понял, — прикрыв ладонью телефон, спросил Сидор.

— Вы не могли ее со мной познакомить? Она мне очень понравилась.

— Послушай, Алиса. Тут очень влиятельный один товарищ, хотел бы познакомиться с тобой. Да, мой хороший знакомый. Что, на какой период? Сейчас узнаю, — Сидор снова прижал трубку и переспросил у премьера, — На какое время вы хотели с ней познакомиться.

— Хотя бы на этот месяц. Но я не против и дальше.

— На длительную перспективу хотелось бы, — Сидор снова взял трубку, — Где встретимся? У тебя на работе. Во сколько? — Сидор снова зажал трубку и произнес для премьера, — В десять вечера. В стриптиз-клубе Красный Факел.

Премьер радостно закивал головой. — Будем. До встречи. — Сидор убрал трубку, — Все нормально. Скажите у нас еще времени много? Можно я домой съезжу? Мне вещи забрать надо кое-какие и деньги.

— Конечно. Встретимся у входа клуб. Красный Факел вы сказали?

— Да. Только вот я точный адрес не знаю.

— Мы найдем, не беспокойтесь. Я буду ждать вас там, в машине в десять, — ответил премьер, провожая Сидора к двери.

— Какие, планы шеф, — вскочил со стула Челентано, когда Сидор вышел от премьера.

Сидор внимательно посмотрел на него: «Чего это ты вдруг такой добродетельный стал?»

— Сам проходил и сказал, что вы ему понравились, — улыбнулся Челентано.

— Я про него пока не составил никакого мнения. Ладно, сейчас съездим ко мне домой в Брюлево. Вещи мои заберем. А потом в стриптиз-клуб Красный Факел к десяти. У нас там с Митей одно дело.

— С кем простите, — вежливо переспросил Челентано.

— С Беломедведевым, — кивнул в сторону двери Сидор, — И выкать мне перестань.

— Как скажите, — забегая вперед и открывая дверь, ответил Челентано.

Они спустились вниз на лифте и все тем же маршрутом, вышли через желтую дверь наружу, к машине, перед которой стоял большой белый полицейский джип. Они вслед за джипом выехали за ворота Желтого дома. Вечерело. Наполеоновский проспект уже застыл в вечерней пробке. Джип, включив сирену с мигалкой, и пробивая автомобильный поток, по разделительной полосе помчался, вперед освобождая дорогу для автомобиля Сидора.

***

У входа в подъезд, рядом с большой квадратной сумкой, стоял и курил Петрович. Сидор, выйдя из машины, подошел к нему и принюхался. От него, а точнее сказать от сумки шел умопомрачительный аромат чего-то очень съестного.

— Чем это здесь так пахнет, — втягивая громко воздух, спросил Сидор.

— Осетинскими пирогами, — добродушно ответил Петрович и пихнул слегка ногой сумку, — Я на работу устроился, развозить из пекарни по городу пироги.

— Повезло тебе, — продолжая принюхиваться, произнес Сидор.

— А у вас там, что в Кремле плохо кормят, — туша ногой папироску спросил Петрович.

— Не очень. Экономят бюджет.

— Слушай. У меня остался один заказ. Хочешь, — и Петрович, не дожидаясь ответа, открыл сумку и вытащил круглый пирог непередаваемого аромата.

— Неудобно. Я не один, — сглотнул слюну Сидор, — Меня там товарищ в машине ждет.

— У меня еще есть. Зови товарища, — снова нагнулся к сумке Петрович.

Сидор обернулся к машине и помахал рукой. Тут же дверь распахнулась, и к ним подошел Челентано.

— Это вам, — вставая, протянул ему пирог Петрович.

— Давай перекусим. «А то боюсь я, на этой молочной лапше долго не протяну», — сказал Сидор, жадно откусывая пирог, — Эх, под такую закуску и сто грамм не мешало бы.

— Есть у меня, — залезая во внутренний карман пальто, произнес Петрович и достал початую бутылку водки, — Только у меня стаканов нет. Может у водилы есть?

— Сходи, узнай, — Сидор хлопнул по плечу Челентано, — Сегодня все равно уже никакой работы.

Челентано сходил к машине и вернулся с тремя пластиковыми стаканчиками, вставленными друг в друга.

— Только такие, — виновато объявил он.

— В самый раз, — забирая стаканы и расставляя их на скамейки, одобрил Петрович и разлил в них остатки водки. — Ну, давайте ребята, обмоем начало новой работы.

— Очень своевременный тост, — поднимая стакан, произнес Сидор и они, чокнувшись, выпили. Петрович, закурил новую папироску, а Сидор с Челентано с аппетитом набросились на пироги.

— Это, Челентано. «Мой советник», — с набитым ртом сообщил Сидор.

— Петрович. Сосед Сидора. — И они обменялись рукопожатиями.

— Пирогов больше нет, к сожалению. А вот за водочкой еще можно успеть, взглянув на часы, — предложил Петрович.

— Нет, Спасибо Петрович. У нас еще дела, — вздохнув, ответил Сидор, — Это я за вещами просто заехал.

— Уезжаешь значит, — уточнил Петрович.

— Да, в командировку, на месяц, — ответил Сидор.

— Извините, нам надо торопиться, — вежливо вставил Челентано.

— Ладно, пойду собираться, — махнул рукой Сидор и вошел в подъезд.

Поднявшись к себе в квартиру, Сидор, подойдя к шкафу и открыв дверцы, стал побросал в мешок Деда Мороза вещи и мелочевку. Вытащил из-под постельного белья конверт с деньгами, полученный за елку, он сунул его в карман. Зайдя в ванную, собрал бритвенные принадлежности и тоже положил их в мешок. «Лишнего вроде брать не стоит. Одежду ему все равно пошьют какую надо», — подумал Сидор и пройдя на кухню заглянул в холодильник. Там, увы, кроме помятого пакетика с майонезом и полбатона ничего больше не было. Он тоже бросил их в мешок на всякий случай и присев на табуретку у стола, оглядел внимательно кухню и часть комнаты, попадающую в проем двери. Ничего здесь больше из его вещей не было, за исключением тапочек, стоящих в прихожей и фотопортрета Хемингуэя, в вязаном свитере, висевшем там же в прихожей на стене. Этот портрет когда-то в юности подарила ему его первая любовь. Все тогда увлекались американской литературой, и иметь такой портрет дома, считалось очень современным. Сидор встал, подошел к стене, снял портрет спрятал его в мешок и выйдя из квартиры, закрыл дверь на ключ и спустился вниз по лестнице.

У подъезда стоял одинокий Петрович и курил. Сидор кивнул ему и направился к машине.

— Ты, это, — остановил его Петрович, — Если пирогов захочешь. Звони, я привезу. У тебя же телефон мой есть?

— Есть, — радостно ответил Сидор, — Я обязательно позвоню, обязательно, — и он уже в хорошем настроении забрался на заднее сиденье машины.

— Это мои вещи, — бросив мешок на задние сидение, сообщил Сидор. Челентано достал из-под сиденья целлофановый пакет и протянул его Сидору.

— Это тоже ваши вещи, которые остались у портного. Я подумал, что они вам еще пригодятся.

— Как я мог забыть, про мой лучший концертный пиджак, — запихивая пакет в мешок, ответил Сидор, — Обязательно пригодится.

Они подъехали к площади Красный факел, на которой находился одноименный стриптиз-клуб, здание которого сразу было заметно по огням световой рекламы. К входу