─ Мера безопасности, ─ извиняется она взглядом. ─ Сама понимаешь.

─ Веди уже.

И я в сопровождении эскорта в виде двух молчаливых охотниц и наставницы вскоре покидаю, наконец, опостылевшую комнату. По пути я стараюсь запомнить всё, что вижу, мысленно соотнося с той схемой, что оставила нам Иллиана, и понимаю, что она описала всё вполне точно. Мне нужно только запомнить, какие коридоры соответствуют тому плану, и куда мы сворачиваем, что немного трудно…

Нам, вернее, Элайне кланяются все встреченные девушки и девочки, прячущие своё любопытство, но я чувствую его всей кожей. Кому-то из них и правда интересно на меня посмотреть, кому-то всё равно, а кто-то откровенно меня ненавидит, потому и смотрит с презрением и превосходством. Пускай. Зато я могу буквально попробовать на вкус их мысли, а это едва ли не лучшее ощущение за последние месяцы.

Вскоре мы выходим на улицу, и морозный воздух ударяет в лёгкие непривычной свежестью. Я стараюсь надышаться за всё время, которое провела в заточении, но при этом не позволяю себе потеряться в этой почти эйфории, пьянящей и разум, и тело – просто иду вперёд, мельком продолжая смотреть по сторонам. От питомника и до обители самого Дерека ин Виарре приличное расстояние – белая громада замка виднеется впереди, еле заметная среди искрящегося на солнце снега, но её очертания становятся всё отчётливее по мере нашего приближения. Мне известно, что вокруг стоит мощный магический барьер, и пусть сейчас я не могу его видеть, прекрасно его чувствую, а ещё я знаю, что эти два здания соединены подземными тоннелями, и где-то там внизу держат пленных вампиров. Мне даже пару раз казалось, что я слышала их крики, только добраться туда пока не было возможности…

Когда мы преодолеваем этот путь, минуя замёрзшие сейчас фонтаны, я говорю самой себе спасибо за то, что не забывала делать какие-никакие упражнения – сейчас каждая мышца напоминает о заточении, но это вполне терпимо. При виде нас два мощных охотника у входа вежливо склоняют голову, делая странный жест, ударяя кулаком по плечу другой руки, пока та приставлена к груди, и перед нами распахиваются тяжёлые двери, ведущие в огромный зал.

Самый ненавистный монстр стоит спиной к нам, глядя в окно и какое-то время не поворачивается, явно испытывая моё терпение. У него тут и трон имеется – весь в рубинах, как символ семьи, но на этом королевском креслице имеются детали, заставляющие сердце тревожно заколотиться, а моё чудище внутри немного встряхнуться от вынужденного сна, чтобы заскулить и заскрести когтями… Я видела кости. Кости и черепа, залитые, кажется, тем самым, чистейшим серебром, из которого выковывают кинжалы охотников, и я подспудно догадываюсь, чьи это могут быть останки.

─ Налюбовалась? ─ раздаётся сбоку, и я встречаюсь взглядами с этим изувером. Лицо со шрамами, почти лишённое морщин, искажается, когда охотник дарит мне ухмылку. ─ Именно так из века в век мы поступаем со своими врагами, каждый раз добавляя новые.

─ В чём радость сидеть на чужих костях? Не страшно, что они однажды могут укусить? ─ не сдерживаюсь я, но старик неожиданно изображает нечто, похожее на смех. Мне всё равно, разозлю я его или нет, но Элайна предупреждающе показывает мне кулак, пока он не видит, напоминая мне поумерить пыл.

─ Страх убивает, девочка, ─ снисходительно поясняет мне. ─ Ты должна помнить об этом, как никто иной.

Я помню, но вслух не отвечаю. Если бы я боялась этого охотника, он бы вряд ли вообще разговаривал со мной сейчас, да и наверняка уже успел узнать, из какого теста я слеплена.

─ Так ты по делу позвал или просто повидаться? ─ интересуюсь почти со скукой. ─ А то у меня столько планов… Подумать о смысле жизни, прочувствовать своё положение. Ну, знаешь, проникнуться семейной атмосферой, так сказать.

Он долго и оценивающе смотрит на меня, и я никак не могу разгадать, что прячется в его глазах – мне даже начинает казаться, что я совсем ничего не знаю об этом властном тиране, чьи руки уже давно замараны кровью. Если подумать, я даже не представляю, сколько ему сотен лет, и как вообще охотники доживают до такого возраста, но у меня совершенно нет уверенности, что я вряд ли проживу столько же.

─ Через месяц сюда съедутся представители всех семейств охотников, ─ говорит он, спустя пару мгновений, вновь отворачиваясь к окну и закладывая руки за спину. ─ Я объявил, что хочу породниться с сильнейшими, и отдам руку своей внучки тому, кто докажет свою силу.

Что-то мне подсказывает, такое мероприятие – само по себе редкость, ведь разные семьи объединяются только в случае войны.

─ И почему ты мне об этом рассказываешь?

─ Потому что мне нужно, чтобы ты ничего не испортила и не выкинула какой-нибудь трюк, ─ признаётся мужчина, немало меня удивляя. Что ты задумал, старый интриган?

─ А если всё-таки выкину? ─ вздёргиваю бровь, и охотница вновь предостерегающе гримасничает за спиной своего отца.

После моего вопроса он в очередной раз напоминает, за что я мечтаю его убить, и с хладнокровным спокойствием заявляет:

─ Твоя так называемая семья всё ещё где-то там, и я в любой момент могу передумать на их счёт…

─ Я сделаю вид, что никогда не слышала этих слов, ─ процедила я, сдерживая ярость. ─ Потому что если ты ещё раз упомянешь их, клянусь, тогда я точно устрою так, чтобы твои планы рухнули.

Я это устрою в любом случае, но ему об этом знать не обязательно…

─ Тогда не заставляй меня жалеть об этом решении, ─ отвечает после небольшой паузы. ─ Цепь я с тебя сниму, но магию твою я тебе вернуть не позволю, даже не рассчитывай.

Я подавила детский порыв его передразнить – уж слишком самоуверенным он выглядел в тот момент, – однако предчувствие говорило, что это ещё не всё.

─ Но есть же какое-то условие, чтобы я разгуливала вот так, верно?

Он щёлкает пальцами, и откуда-то из-за его трона выходит троица парней – все, как на подбор статные, светловолосые, самоуверенные… И это всё мне одной? Уже хочу.

─ Победишь их – сможешь выходить из комнаты, ─ произносит с ленцой, даже не глядя на меня.

─ Отец… ─ тут же вмешивается Элайна, понимая, что я не готова встретить такое сопротивление, но это только они так думают.

─ Хорошо, ─ соглашаюсь я, ловя блеск предвкушения в глазах будущих противников. ─ Но только пусть не плачут потом.

Я не пасую, ведь здесь понимают только силу.

Все трое усмехаются, явно наслышанные и о моём состоянии, и том, какие трудности я доставила своему деду, а затем с меня падает цепь вместе с ошейником, громко стуча по мраморному полу. Снова носить это на себе я не хочу, поэтому не могу упустить такой шанс, так что не позволяю парням слёту загнать меня в ловушку.