проветрить, поскольку здесь уже не было такой мощной вентиляции. Видимо, хозяева квартиры здесь рыбу не готовили.

Потом позвал маму с братом обратно. Света же уснула на диване.

— А где Павел? — спросила мать, осматриваясь.

Она, конечно, заметила отсутствие ковра. Евгений же полез в кухонный шкаф за второй бутылкой коньяка. Он был уже достаточно пьян, чтобы не замечать очевидного.

— Уехал в Сибирь замаливать грехи, — ответил я, пожимая плечами.

— Понятно, — улыбнулась мать. — Теперь мы можем поговорить без посторонних. У меня столько вопросов скопилось.

Она достала из холодильника вторую бутылку вина. Я же заварил себе кофе. Сказывалась бессонная ночь. А туманить разум алкоголем не хотелось. Я предпочитал оставаться трезвым в любой ситуации, тем более тело подростка быстро уходило в закат. Мне бы хватило одного бокала в нынешнем состоянии, чтобы напрочь отключиться до утра, а я бы предпочел засыпать дома.

— Расскажи мне, как ты устроился. Когда вернешься домой? — начала задавать вопросы мама.

Я сел напротив и кратко поведал об училище, стажировке и своих друзьях. Объяснил, что в ближайшее время собираюсь скрываться под другим именем. И попросил мать не распространяться об этом. Она же заверила, что все сказанное останется между нами.

И я ей верил. Не из-за клятвы. А на интуитивном уровне. Словно у этого тела остались тёплые чувства к этой женщине, и они передались мне.

Разговор прервал внезапный звонок телефона, и я поспешил ответить:

— Алло.

— Лёш, тут полицейские пришли. расспрашивают о вчерашнем шуме, — протараторила в трубку Лесси. — Я им рассказала, что у нас телевизор сломался и начал на полную орать, когда был включен боевик. А они мне не верят. Уже хозяевам звонят…

— Так пусть посмотрят записи с камер.

— Вот, они их и ждут, — нервно ответила девушка.

— Не переживай. Пусть смотрят записи. В доме тоже могут осмотреться. Магический питомец из дома не выходил, поэтому они тебе даже штраф не выпишут.

— Ты уверен?

Лесси переживала, что полицейские могут найти следы вчерашнего побоища. Но мы с Макаром трижды всё проверили перед выходом.

— Уверен. Напиши мне, как они уедут.

— Хорошо.

Мы с матерью проговорили ещё два часа. Евгений же отрубился после первого часа и отправился в комнату отсыпаться.

— Ты хочешь вернуться домой? — спросил я у мамы.

— В это змеиное гнездо? — усмехнулась она.

Как верно подмечено, прямо моими словами.

— Или можем отвезти тебя в любой из наших домов. Приставлю охрану из доверенных слуг отца, и ты будешь в безопасности.

— А Евгений? Так и будешь водить с собой этого алкоголика?

— Хах, нет. Можешь забрать его с собой. Он и без того каждый день грозится вернуться в Москву.

— Не вернется. Боится, пока все не принесли тебе клятву.

— А ты не боишься?

— Нет. Я умею за себя постоять.

— А яд подсыпать?

Вместо ответа мать вопросительно на меня посмотрела. А я продолжил:

— Хочешь отомстить за отца?

— Хочу, — уверенно ответила мать и добавила с нотками ностальгии. — Он был добр ко мне, и… я даже любила его.

— Тогда я отправлю тебе список всех замешанных. Но не уверен, что хочу их убивать.

— Я придумаю наказание на своё усмотрение. Для некоторых банкротство будет хуже смерти.

— Или можешь передать показания в полицию. Но тогда им придётся предоставить доказательства.

— Этого в доме полно. И у меня есть хорошие друзья в московской полиции. Быстро разберусь. Но что потом?

— Буду признателен, если поможешь найти финансиста. Столько средств надо распределить, что я начинаю путаться.

— Проще простого. У меня остались доверенные люди. Но твой отец предпочитал нанимать на высокие должности только мужчин, поэтому они протирают штаны на рядовых должностях в наших компаниях.

— Мне пол не важен, только уровень специалистов. И еще… нужна группа зачистки, которая поможет избавиться от всех тел.

— В службе безопасности рода было трое человек, которым твой отец безоговорочно доверял. Мне будет проще, если я отправлю их тебе для принесения клятвы, а потом перепоручу это дело им.

— Хорошо. Но пусть приезжают до конца недели.

— В таком случае, оставь Евгения у себя. Иначе в Москве он окончательно сопьется от вида такого количества смертей, — усмехнулась мать и отпила вина.

— Все в нашей семье такие циничные? — поинтересовался я. — Не считая Евгения, который слишком бурно на всё реагирует.

— Нет. Но большинство. Иначе не выжить в высших кругах. Знаешь, сколько раз меня похищали с целью выкупа?

— Не знаю.

— Двенадцать. Этот случай тринадцатый. После пятого раза я перестала бояться. А на седьмой мне так надоело ждать, что я зарезала ночью своих похитителей. Вынула из кармана спящего нож, — спокойно рассказала мама. — Мы с отцом старались огородить тебя и младших девочек от всего этого дерьма, пока вы хотя бы не станете совершеннолетними. Но как видишь, не получилось. Это жестокий мир, тут либо приспособиться… либо спиться.

Так мать снова намекнула на брата, которому было проще найти утешение в бутылке. Хотя слабые люди прибегали к разным способам. Знаю из глобала, что среди аристократов процветает пристрастие к сильным наркотикам. Но в нашей семье отец строго за этим следил, поэтому дальше алкоголя никто не продирался.

— А я уже перестал считать, сколько раз меня пытались убить, — задумчиво ответил я.

Мог посчитать сколько было покушений конкретно на меня, но не мог помнить, что было с моим предшественником. Тоже — мало хорошего с момента смерти отца.

— Тебе сложнее. Ты в шестнадцать стал главой рода. Уму непостижимо. Знаешь, а хорошо, что ты решил пока скрываться. Сможешь обезопасить себя.

— На первое время.

— Да. Скоро новость дойдёт до имперской канцелярии, а оттуда разлетится по всему глобалу.

— Мне главное продержаться до имперских соревнований. А в училище никто не станет искать князя.

— Тем более с твоим новым стилем. Ты так повзрослел… Честно, словно предо мной сидит другой человек.

— Жизнь меняет нас. Слишком стремительно.

У меня в кармане вновь зазвонил телефон. И снова — звонок от Лесси.

— Алло, — ответил я в трубку.

— Лёш, меня арестовали! А за Марсом направили специальную службу по контролю магических созданий. Мне разрешили всего один звонок.

Девушка говорила дрожащим голосом. Лесси была напугана.

—