— Моя, Питер.

— Вы позволите мне заменить их на моих?

— На ваших? Индейцев?

— На патагонцев. Во-первых, — они не понимают нашу речь, поэтому их не возможно подкупить и они не передадут наши разговоры. Поэтому их можно ставить охранять королевские покои внутри. Во-вторых, — они сильны и бесстрашны. В третьих — у них нет претензий к королевскому двору. В четвёртых, — им без разницы, кого убивать. В пятых, — они меня не могут предать физически, а значит и Короля.

— Убедительно. Генрих согласен?

— Король в восторге. Таких гвардейцев нет ни у кого больше.

— А ливреи? У нас таких размеров нет.

— Это понятно. Постоят пока в своих доспехах, а платье я им сам сошью. Казна выделит средства?

— Зачем вам, Питер? У вас же и так…

— Сэр Томас, как вам не совестно зажимать королевскую казну! — Засмеялся я.

— На том стоим, дорогой сэр Питер, — улыбнулся лорд-казначей.

— Вы рушите систему, Томас. Статьи расхода есть? Есть. Значит и расходы должны быть и документы по списанию средств, на основании которых средства из казны изымутся… А куда они пойдут дальше уже будет зависеть от вас. Мне вы компенсируете затраты в размере половины от установленных ранее, а остальное можете отдать королю на… э-э-э… Карманные расходы.

Говард лукаво улыбнулся и хитро посмотрел на меня.

— Ловко.

— Так и мои «финансовые вливания» не будут заметны. Не все «друзья трона» воспримут меня, как альтруиста.

— Согласен с вами, но, всё же скажите, Питер, для чего вы всё это делаете? Приехали в Британию? Сорите деньгами?

— Честно?

— Хотелось бы.

Я грустно улыбнулся.

— Во-первых, — я рыцарь Христа, а здесь в Англии заваривается большая каша раскола. Кто её варит? Мне всё равно. Я не хотел бы, чтобы кто-то использовал инициативу ордена, направленную на ослабление Папской власти, в целях разрушения веры в Христа. Мы же не хотим, чтобы в Англии произошли события, схожие с событиями в Европе?

— Вы подразумеваете их отход от Римской церкви?

— Да. И внутренние войны.

— Я хочу напомнить вам, Питер, что вы добровольно шагнули в круг, избранных. Немногих, которым доверена охрана истинной цели Ордена и продвижения Ордена к ней.

— Но я не знаю…

— И не обязаны, — прервал меня Говард.

— Ну, хорошо… Тогда ответьте на мой вопрос.

— Хотим ли мы? — Переспросил Говард.

— Да.

Говард шагнул с дорожки Хэмптон парка, сорвал веточку молодого кипариса и понюхал её на сломе.

— Раскола не избежать, но раскол расколу рознь. Тут я с вами солидарен. Надо создавать атмосферу непреодолимых противоречий и этот процесс форсировать не стоит. Но Генрих торопится разрубить узел и войти в историю. Тут Уолси, хитрая лиса, вложил зерно гордыни. Он играет на противоречиях Империи и Франции, получая от обеих сторон дары.

Война? Сколько их у нас было, Питер?! Внутренних и внешних. Вон, с франками сколько веков воюем. И с Империей. Со времён отсоединения от Рима. Нет пятилетия без войны. Война прекращается только для того, чтобы подготовиться к новой войне. Прекращается, Питер, а не заканчивается. Все хотят нами править. А что тут есть?! Мерзкий климат, да непокорные скоты и кельты!

Мы дошли до пруда, заросшего кувшинками и пошли вдоль берега.

— А во-вторых? — Спросил Говард.

— Что, во-вторых?

— Ну, во-первых вы сказали, а «во-вторых».

Я покраснел. Это я мог делать легко.

— Во-вторых, сэр… Мне неловко. Не думал, что придётся об этом говорить.

— Раз сказали «А», говорите «Б».

Я сделал несколько шагов и сказал:

— Король хочет наследника, и я подумал, почему бы наследником трона не быть моему внуку?

— Ха-ха-ха! Питер! Я всё же в вас не ошибся. В вас сочетается верность ордену с амбициями древнего рода. Сразу чувствуются ваши двенадцать поколений достойнейших предков. И подаёте вы свою дочь очень достойно. Даже покойный Стафорд ведёт… вел свой род по вторичной линии и только с 1194 года и считается лишь девятым бароном. А вы, насколько мне известно, приняли титул тринадцатого барона Аленкера? Примите мои соболезнования.

— Да, Томас, только что мне пришло известие о смерти моего старшего брата Сиаму.

— Я искренне считаю, что ваша дочь достойнейшая партия для короля Англии. И мне понятны причины вашего здесь появления. Когда вы сможете поменять гвардию?

— Сегодня.

— Давайте так и сделаем. В вечерний королевский променад и поменяем. Вы ознакомились с регламентом гарда?

— Да.

— Мне помочь вам в организации охраны и секретариата? Вы же и его будете менять, как я полагаю?

— Менять буду, но, если позволите, чуть позже. Пока мои секретари будут выполнять ту же работу, что и ваши. Параллельно.

— Да. Там есть свои особенности.

— Ещё вопрос, сэр?

— Давайте.

— Я просмотрел бумаги Бекингемшира и обнаружил купчую на двенадцать акров земли совсем рядом с Вестминстерским аббатством. Через речку от него. Мне сказали, что на земле стоит действующий монастырь и небольшая церквушка. Посоветуйте, как мне поступить?

— Тут я вам плохой советчик. Эту землю Эдварду Стаффорду продал хитрый Уолси, а монахов выгнать не удосужился. Монастырь с довольствия снят пару лет назад, а раньше он был прикреплён к аббатству. Там ещё старая больница для прокажённых женщин имени Святого Джеймса глубоко в лесу среди болот стоит. Её от дороги не видно, и она действующая. Там вообще сплошные болота. Вы видели ту землю?

* * *

Нынешний Лондон располагался на островах и на болотах. Болота постепенно осушались каналами и мостились камнем. Острова так и оставались островами, постепенно обживаясь людьми. Темза разливалась широко и была намного мельче. Но для нынешних судов с осадкой менее трёх метров глубины во время прилива вполне хватало

Вестминстерский дворец и аббатство находились на острове Торни при впадении в Темзу реки Тайберн. Мой участок земли находился в их междуречье. Северная протока Темзы была узкой и мелководной. На ней стояло два моста. Вдоль берега Темзы шла дорога с единственным мостом через Тайберн.

Я переехал через мост и остановился, пропуская мимо себя кавалькаду строителей. Снова стоял сентябрь. Мой четырнадцатый сентябрь в этом мире.

— Котсу! — Окликнул я старшего строителя.

Ко мне подъехал всадник.

— Как настроение?

— Настроение бодрое, сэр.

— Правильно. Не раскисайте. Ещё раз пройдёмся по плану работ. Первое — перекрыть протоку дровяной запрудой у входа и до моста, и осушить её. Второе — углубить русло протоки до этого моста на десять футов и укрепить берега и дно камнем. Третье — установить шлюзы на входе в протоку и возле моста, проложить по ним мосты и убрать запруду. Четвёртое — вскрыть запруду до моста, перекрыть протоку после моста и перенаправить эту реку