class="p1">К сожалению, мощностей лаборатории Александра совершенно не хватало на полноценное изучение Кармана, но парень заупрямился, не подпуская больше никого к проекту. Пять лаборантов, сам Александр и завкафедрой Пространства Юрий Вадимович в статусе куратора – вот и вся рабочая группа.

При тестировании устройства вылез ещё один неожиданный эффект – внутреннее пространство Кармана оказалось слоистым. При воздействии на него излучениями группы Дайма-Волхонского, открытыми сравнительно недавно, проявлялись новые слои пространства, разбегающиеся от исходной точки концентричными сферами.

Каждый слой увеличивал вместимость Кармана в геометрической прогрессии, даря просто невероятные возможности человечеству.

Но возникли и проблемы. В пределах своих границ эти злосчастные слои изменяли физику – там могло искажаться время, гравитация, скорость света, скакали радиация, температура, давление и другие критические параметры. И чем дальше от центра распространялись границы очередной сферы, тем интенсивнее и непредсказуемее становились эти изменения.

Ну просто непаханое поле для исследователя, и Александр закусил удила, вцепившись в разработку всеми конечностями.

«Да я бы тоже такое никому не отдал», – со вздохом констатировал старик, возвращаясь на своё место у низкого чайного столика в углу.

Теперь пришло время экспериментов на человеке. Сегодня как раз и был первый этап тестов. Один из главных запросов Минтранспорта и армии – перевозка людей на сверхдальние расстояния. Да, земляне всё так же мечтали освоить большой космос – в Солнечной системе им было уже тесно.

* * *

В разговорах, спорах и подготовительных вычислениях прошло несколько часов. Профессор не участвовал в работе группы, но внимательно следил за молодёжью, покрывая страницы блокнота ровными рядами цифр и закорючками комментариев.

Ближе к полудню Александр распрямился, поднимая голову от рабочего стола.

– Мы готовы! Начинаем заново! – громко объявил Сашка и подошёл к уже приведённой в порядок стеклянной оболочке, натягивая защитные очки.

К этому рабочему шару-генератору, сейчас раскрытому по вертикали на две половинки, подвезли на каталке биоконструкт испытателя, плотно усеянный горошинами датчиков. Испытатель молча забрался внутрь, и «орешек» захлопнулся.

Завлаб нервно оглянулся на своих ребят и кивнул, разрешая запуск теста. Полупрозрачный шар мелко задрожал в воздухе между ферм, захрустел стеклянными полигонами. Испытателя втянуло внутрь Кармана.

Несколько минут всё шло хорошо – клон сначала завис в центре нулевой сферы, а потом мягко опустился в нижнюю точку шарообразного пространства. Хоть гравитация там слабая, но всё же есть.

Внутренняя поверхность угадывалась, однако расстояние до неё определить было сложно. Она воспринималась как нечто условное, подёрнутое легчайшей дымкой и едва заметной рябью.

Экраны «внутрикарманной» трансляции и телеметрии датчиков испытателя исправно выдавали поток информации.

Наконец, клон стал проваливаться сквозь «пол». Это заработали излучатели, открывая следующие слои пространства. Пару десятков секунд ничего не происходило.

Сашка забыл, как дышать, уставившись в экран с трансляцией. Но тут клон, уже миновавший несколько слоёв, изогнулся в приступе сильнейшей боли и надсадно закричал.

Молодой учёный громко выматерился, сдёрнул с лица очки и, швырнув их на пол, раздавил каблуком. Он что-то несвязно орал, топча осколки пластика. А на экранах в этот миг умирал испытатель, хрипя и извиваясь в облаке красных брызг.

Профессор поднял голову от записей и удивлённо уставился на беснующегося юнца. По ушам хлестал крик боли из динамиков.

– Что за поведение, юноша? – рявкнул Юрий Вадимович, перекрывая шум.

Сашка споткнулся и обернулся на куратора.

– Вы были правы, профессор, – махнул он рукой, горько поморщившись, – я не готов к такой работе! Не готов! К чертям! Надо было идти изучать цветочки и кузнечиков, а не это вот всё! Да выключите вы звук, млять! – рыкнул он уже на своих подчинённых.

В комнате стало резко тихо. В этой тишине было отчётливо слышно, как Карман выплюнул мёртвое тело – хлопнуло внутри шара, и сквозь полигоны оболочки на пол вновь засочилась бурая кровь.

Сашка лишь простонал. Щелчком пальцев он подозвал к себе таблетку-сиденье и почти рухнул на неё, ероша волосы.

– Не знаю, чего Вы ждали, Сашенька, в начале испытаний, – пожал плечами профессор, откинувшись на спинку дивана. – Учёные десятилетиями ищут решения поставленных задач, ошибаясь и падая. Но Вы пра́вы, юноша. Вы не готовы к таким объёмам, слишком поспешны. Вот зачем Вам сегодня нужен был ещё один тест?.. Давайте-ка, готовьте материалы для подключения людей Шульца. Не по Вам этот кусочек…

– Вы опять? – протянул завлаб, гневно надувая ноздри. – Об этом даже и речи быть не может! Они сунут свои загребущие лапы в мой проект. Это мы с парнями разработали! А им лишь бы присосаться к чужой славе!

– Вас так беспокоит собственное имя? Ну так оно уже давно в истории науки…

– Да я не о том, профессор! – затряс в воздухе обеими руками завлаб. – Как же Вам… Это как перед прыжком с парашютом остановиться в проёме люка и вернуться обратно в салон. Понимаете? Это словно решил шагнуть, но завис в воздухе…

– Я понимаю Вас, Саша, но поймите и меня. Идите сюда.

Он поманил парня сухой рукой в пигментных пятнах. Сашка подошёл ближе и раздражённо уставился на куратора, сунув ладони в карманы комбинезона.

Старик аккуратно, со свойственной возрасту неторопливостью, раскрыл блокнот на чистом развороте. Пристрастие учёного к бумаге и ручке многих в институте умиляло, но сейчас завлаб готов был взорваться от нетерпения.

Профессор нарисовал на правом листе точку, вокруг неё кружок, потом ещё один побольше.

– Если Вы ударите по воде ладонью, Сашенька, то во все стороны разбегутся волны. Недалеко, но разбегутся. Так работают открытия в нашем мире – словно хлопок по воде. В Вашем случае последствия изобретения очень важны и зацепят многих.

Завлаб раздражённо пожевал губами. Юрий Вадимович за дурака его держит?

– Саша, я уверен, Вы прекрасно понимаете, что будет, если по воде прицельно ударит сорок человек, а не только Вы один… – Куратор на другом листе нарисовал жирную точку и обвёл её десятком кругов с толстыми линиями. – А если сто? Одновременно, а?! Представили эти мощные волны, бегущие по нашей планете? Вся наука, всё общество рванёт сразу на сотню-другую лет вперёд!.. Ну так вот, юноша, – вздохнул старик, – НИИ Шульца готово выделить на ваш проект сорок учёных уже в этом кварта́ле. И как минимум ещё столько же через год.

– Я Вас услышал. Извините, но мне нужно работать, – отвернулся Александр. Он молча подошёл к своему столу и зло застучал пальцами по поверхности управляющей панели.

– Готовимся к третьему тесту! Изменяем входные параметры здесь, – он взмахом ладони по столешнице отправил пакеты лаборантам, – здесь и здесь. У меня появилась странная мысль, и давайте её проверим. Начинаем расчёты!

Все в лаборатории словно