только попугать родных и упала в реку случайно, это было весьма глупо и некрасиво по отношению к семье. Если же планировала уйти из жизни, то это вдвойне глупо. И тогда мне её почти не жаль: получила, что хотела.

– Пап, не приписывай себе мои грехи. Не надо. – Выдох – и я продолжила уверенным тоном. Нужно было обосновать резкое изменение в моем поведении, и я начала это делать. – И поверь, я осознала, насколько безмозгло поступила. Когда почувствовала, что сейчас погибну… Вся жизнь пронеслась перед глазами. И я поняла, что потратила отпущенные мне дни совершенно бездарно. – Мужчина слушал меня, не перебивая, хотя мои слова его удивили. Выдохнув, я закончила. – И больше я так жить не хочу.

– А как хочешь? – осторожно спросил он. Пожала плечами, обдумывая, как преподнести желание открыть своё дело. Не окажется ли оно слишком диким для этого времени?

– Я бы хотела помочь тебе с гостиницей, – наконец, озвучила я промежуточную цель. Отец Аннет выпал в осадок. Шок – это по-нашему. Я присела на краешек кресла и осторожно спросила. – Она уже совсем не приносит доход?

Дюран задумчиво потер лоб и, видимо, решил поговорить со мной откровенно.

– Пока убыток «Семи ветров» перекрывает вторая гостиница, что рядом с восточными воротами. Там место более проходное, да и конкурентов меньше. Но ты же знаешь, что «Привал странника» отойдёт в качестве приданого Ребекки Михелю.

А мое приданое – это старый убыточный гостевой дом?

– Пап, надо хотя бы вывеску обновить, – резонно заметила я. В гостиничном бизнесе я полный ноль, но это основа всех основ. – И перила у крыльца. Да и генеральная уборка в холле не помешает.

Господин Дюран медленно кивнул, уже с интересом глядя на меня.

– Хорошо, – постановил он. – Вызову завтра художника, чтобы обновил вывеску. А перила?.. Попрошу Руди их покрасить.

– Пап, а напомни мне, почему мы столовую закрыли? – спросила я и затаила дыхание.

– Так рядом сосед открыл трактир, где первое время кормили дёшево и вкусно, – ответил отец с некоторым недоумением. Демпинговали, чтобы избавиться от конкурента? – И нам стало просто невыгодно содержать повара, разносчиц и вышибалу.

– А сколько горничных в «Семи ветрах»? – задала я новый вопрос. Гостиница трехэтажная, но этаж практически не используется. Комнаты для постояльцев занимают второй и третий этаж.

– Трое, работают посменно. – Мужчина всё больше удивлялся моим вопросам.

– А портье?

– Теперь один, я его заменяю. Ещё один разнорабочий, Руди. Он занимается мелким ремонтом. Но иногда и за стойкой регистрации может постоять. Или помочь постояльцам с багажом.

– И главный вопрос, отец, – произнесла я и, дождавшись, когда он подастся вперёд, продолжила. – Сколько денег ты сможешь выделить мне на обновление холла и номеров? Я хочу, чтобы моё приданое снова стало ликвидным, – мужчина нахмурился, и я поспешно поправилась, – то есть приносящим доход.

– Анни, – начал он с тяжким вздохом. – Нам нужно быть экономными. Надо ведь свадьбу Ребекки организовать на должном уровне.

– И всё же? – проявила я настойчивость. Отец Анни покачал головой. – Давай так: я подумаю сегодня, что можно сделать ещё для нашей гостиницы. И если тебе понравятся мои идеи, ты выделишь необходимую сумму.

– Хорошо, малышка. – Отец тепло улыбнулся мне.

Улыбнулась в ответ и поднялась.

– Так я скажу Карле, что ты одобрил новое меню? – уточнила я. Мужчина кивнул, а я двинулась к стеллажу за его спиной.

Отец же Аннет неожиданно тоже поднялся и, перехватив меня на полпути, крепко обнял.

– Как же сегодня я за тебя испугался, моя девочка, – прошептал он.

Несколько сконфуженная из-за непривычности ситуации, я не сразу обняла в ответ. Мой отец рано ушёл из семьи за молодой вертихвосткой, мы с мамой выживали сами. Поэтому я толком и не знаю, что значит отцовская забота и любовь. Но, видимо, надо привыкать.

– Обещаю, что больше так не буду, – совсем по-детски заявила я. Для Аннет это простительно. – Честное пи… – я осеклась. Сомнительно, что пионерия была в этом мире. – Честное-пречестное слово.

Отец Аннет, наконец, отстранился и заглянул в мои глаза. Неловко отвела их и тут же придумала причину для этого.

– Я хотела взять какую-нибудь книгу почитать, – кивнула я на шкаф. –Можешь что-нибудь посоветовать?

– Книги о приключениях и о любви хранятся в будуаре твоей мамы, то есть малой гостиной на втором этаже. И ты это прекрасно знаешь.

– Мне нужно что-то более серьёзное, – возразила я, сделав себе пометку на память. Из тех книг можно узнать, как устроен быт здесь. – По экономическому устройству нашей страны или налогообложению. А ещё лучше какие-нибудь основы гостиничного бизнеса.

Отец удивлённо крякнул, но всё же направился к книжным полкам.

– Сейчас поищем.

Он начал перебирать корешки книг на средней полке. И вскоре удовлетворенно хмыкнул. Протянул мне увесистую книгу в красном переплете. «Финансы и налогообложение Броссары». Том первый. Тяжко выдохнула: учебная литература никогда не была моим любимым чтивом. Не охота, но надо.

– А сколько всего томов? – уточнила я у отца.

– Три, – не отрываясь от дальнейших поисков, ответил он. – А по гостиничному делу никаких учебников нет. Зато есть вот что.

«Путеводитель по достопримечательностям Броссары. Записки заядлого путешественника». А вот это может быть очень интересным.

– А ты сам что сейчас изучаешь? – поинтересовалась я.

– Счетные книги смотрю. Ищу, на чем ещё можно сэкономить.

В корне неверная стратегия. Чтобы что-то получить, надо сначала вложить. Прикусила губу, чтобы ничего не ляпнуть. Но как бы мне тоже их глянуть?

– А дай мне их посмотреть вечером? Вдруг что-нибудь замечу то, на что ты даже внимания не обратишь.

– Хорошо, Анни, – ответил отец улыбкой с долей снисходительности. В целом он смотрел на меня как на неразумное дитя: чем бы я не тешилась, лишь бы не плакала.

Да и ладно! Постепенно изменю его мнение на свой счёт. А бить копытом в грудь – это не про меня

Вскоре я покинула кабинет отца. Заглянув на кухню, сообщила Карле, что согласовала новое меню с отцом. И направилась к лестнице, по пути с интересом осмотрев гостиную на первом этаже.

В своей комнате отложила книги и яблоко на кровать и занялась поисками полезностей. Начала с туалетного столика. Открыла красивую шкатулку и удовлетворенно хмыкнула. Украшения, судя по всему, золотые: серёжки, колечки, браслеты и цепочки с подвесками. Пара излишне крупных серёжек выглядела аляписто, поэтому они первыми пойдут в ломбард. Колечко в комплекте – туда же. Остальные украшения смотрелись весьма неплохо. Дальше. В следующей шкатулке украшения для волос: шпильки, невидимки, заколки. Были как простые, так и весьма искусно украшенные драгоценными и полудрагоценными камнями. Сорока