Четыре бронзовых коня.

И в тот же миг четыре юных

Могучих всадника, с земли

Вскочив, поводья, словно струны,

В единоборстве напрягли.

Напрасно кони бьют копытом,

Сорваться с места норовят,

И ржут, и прядают сердито,

И рвут поводья, и храпят.

Но мышцы юношей могучих,

Сноровка, разум и напор,

Остепеняя нрав кипучий,

Уже решают старый спор.

Поводья натянув тугие,

Смиряют дикий нрав коня...

Так город мой смирял стихии

Воды, и стали, и огня.

1956

АЛЕКСАНДР ГИТОВИЧ

СТАРОМУ ДРУГУ

К. А. Демину

Ну вот мы и встретимся снова,

Вдвоем посидим у стола,

Обдумаем век наш суровый,

Превратные наши дела.

Что ж, старое сердце не вынешь,

Никак не починишь его...

Мы вместе выходим на финиш,

И вроде бы — всё ничего.

И все же, как надобно смертным,

Еще раз проверим, дружок, —

Горит ли огонь беззаветный,

Который в нас Ленин зажег?

1958

ГЛЕБ ПАГИРЕВ

ЛИНИЯ ЖИЗНИ

Вот говорят: «Что было, то уплыло»,

свои же корни заживо рубя.

Все оставляю при себе, что было,

ни в чем не отрекаюсь от себя.

Я — не мечта, возникшая из дыма,

не облачко, что тает на лету, —

былое от меня неотделимо,

я из него, как дерево, расту.

Оно живет, оно не отзвучало,

оно мое — от самых первых дней,

там все истоки, все мои начала,

все даты биографии моей.

Там первые царапины и метки,

и первые открытые моря,

и годы нашей первой пятилетки,

и первый бой, и молодость моя!

За мной стоят события, как горы,

во мне живут, отчетливо звуча,

и выстрелы по Зимнему с «Авроры»,

и глуховатый голос Ильича.

Мой возраст можно высчитать по кольцам,

по веткам, по наплывам янтаря.

Плакат «Ты записался добровольцем?»

мне заменял страницы букваря.

За мной стоят трагедии и драмы,

не год, не два, а целых сорок лет

накапливались ссадины и шрамы,

рождался мой сегодняшний портрет.

Другой глядит и морщится: калека.

Не знает он, бежавший от огня,

что все невзгоды нынешнего века

ломали и калечили меня.

Ну некрасив, ну небезгрешен — каюсь,

суди меня хоть с носа, хоть с хвоста,

но от того, чем жил, не отрекаюсь,

как сукин сын, не помнящий родства.

Я не беру назад свои улыбки,

не путаюсь в трех соснах, как в лесу,

и каждый день за прежние ошибки

по всем статьям ответственность несу.

Мне прошлое не в тягость, не в обузу,

как старая котомка за спиной:

оно собой мою питает музу

и до конца останется со мной.

Живу, тружусь, оттачиваю слово

и с настоящим утверждаю связь,

не забывая своего былого

и в общее грядущее стремясь.

1958

МАРИЯ КОМИССАРОВА

ПОДРУГИ

Постарели мои подружки,

А давно ли, казалось мне,

И задиры, и хохотушки,

Распевали свои частушки

И невестились по весне.

Им с миленышами давно ли

Было любо с глазу на глаз

В их веселой девичьей доле

Целоваться по стольку раз,

Задаваться и красоваться

Не в шелках, камнях дорогих,

И красавицами казаться

В пестрых ситчиках полевых.

Время косы их не щадило

Золотые, совсем как рожь,

Раньше срока посеребрило,

Побелило пылью порош.

И, надев на подруг шинели

И армейские сапоги,

Время гнало их сквозь метели,

По фронтам, где враги, враги.

Смерть кружила над переправой,

Над черемухами в цвету...

Умирали они со славой

На железном своем посту.

Сиротели они, вдовели...

Только гляну — и вспомню вдруг,

Как себя они не жалели,

Как впрягались на пашне в плуг,

Как детей без отцов растили,

Дни и ночи одни, одни,

Ждали писем, судьбу молили:

Ты от пули их сохрани!

Весь их путь — это путь России

Многотрудный, из мрака в свет, —

Нет правдивей его, красивей,

И счастливее тоже нет.

1959

АЛЕКСЕЙ ТИТОВ

РОДОСЛОВНАЯ

Страницы лет, —

                      никак нельзя истлеть им.

Из тьмы веков слышны мне голоса,

Как будто бы в семнадцатом столетьи

Я в глухомани дикой родился.

Здесь люди жили нище и убого,

Заботами тревожились с утра,

Молились богу

                     и ругались в бога,

Как при отце великого Петра.

Они пощады слезно не просили,

Когда их брали в плети, в батоги,

И мне досталось той мужичьей силы,

Что между пальцев гнула пятаки.

Досталось мне и той хмельной любови,

Что обжигает, без вина пьяня.

Встречать беду

                      без слез, не хмуря брови,

Жизнь научила с детских лет