– Пешком нельзя. – Охотники стояли с двух сторон, и Коле приходилось крутить головой, разговаривая с ними. – У нас раненый.

Опять Коля усмехнулся про себя: вечно подобные персонажи находят приключения на свой зад. Небось, сами и подстрелили дружка своего. Может, патрон в костер бросили – ума-то хватит.

– А что случилось? – поинтересовался он.

– Не поверишь. Кабаны напали.

– Да ну?

– Точно! Целое стадо. Мы-то успели на деревья забраться, а Сашка ружье потерял и замешкался. Вот они его и валяли, пока мы всех не перебили… В больницу нам надо. Отвезешь?

Коля рассказу охотника не поверил, предположил, что они сами своего товарища и покалечили в пьяной драке. Но спорить не стал, сказал только:

– У меня дело срочное.

– Так умрет же Сашка! – возмутился охотник, стоящий справа. – У него ребра поломаны. И нога распорота.

– Ну ладно, – Коля неохотно выбрался из машины. – Показывайте своего Сашку.

– Да вон там он. – Охотники оживились. – У кустов мы его оставили… Тащили на себе километров пятнадцать, здоровый, как черт!

Коля взглянул на часы. Надо было уже выезжать, а тут эти гости так некстати нарисовались.

Из-за липы показался еще один охотник. Он прислонил карабин к стволу дерева, поздоровался, отряхнул колени. Коля догадался, что находился под прицелом. Это ему очень не понравилось, но виду он не показал.

– А раненый-то где?

Бледный Сашка лежал на волокуше, сделанной из жердей и брезента. Он хрипло дышал, но пульс у него был сильный и ровный. Коля осмотрел залитую кровью ногу, пощупал бока раненого.

– Да вроде ничего страшного. Кровь уже не идет, кости целы.

– А ты доктор, что ли? – вызывающе спросил охотник с карабином.

Коля спокойно ему улыбнулся:

– Да тут и доктором быть не обязательно. Все в порядке у вашего приятеля. Идти ему, конечно, больно. Но опасности для жизни нет.

Охотники переглянулись.

Раненый Сашка перевернулся на бок. Лицо у него было опухшее, страшное. Он захрипел, пытаясь выговорить что-то обидное.

– Да он же в дупель пьяный! – возмутился Коля.

– Это мы ему вместо лекарства влили, – сказал один из охотников.

– Как обезболивающее, – добавил второй.

– Ну так ты нас отвезешь или как? – с вызовом спросил третий.

– Вот что, мужики, – сказал Коля, почесывая затылок. – В больницу я вашего друга сейчас не повезу. Это надо ехать в райцентр, а он в другой стороне. У меня дело срочное есть. Вот вернусь, тогда и займемся вашим Сашкой. Пусть он пока протрезвеет. Да и вы передохните. Дом открыт, в печке щи и картошка стоят…

– Ты, кажется, нас плохо понял, малахольный, – сказал охотник – тот, что минуту назад прятался за липой и целился в голову хозяина машины. Его приятели тут же сплотились, словно получив неслышимую команду, дружно подвинулись к «Ниве», и Коля вдруг оказался от нее отрезанным.

– С тобой или без тебя, но мы отсюда уедем. Вот прямо сейчас.

Коля попятился, глядя в дуло карабина, словно бы не нарочно направленного в его сторону.

– Вы чего, мужики? – Он поднял руки. – Вы не дурите!

– Садимся, – приказал человек с карабином своим друзьям. – Сашку назад в середку. Серега, ты поведешь. А я пока этого чухана посторожу.

– Я не чухан, – обиделся Коля. – Вы бы лучше на себя поглядели! И вообще сюда сейчас мой брательник с компанией подъедет.

– Вот и расскажешь им, как собирался оставить человека в опасности, – сказал человек с карабином. – Статья сто двадцать пять. Лишение свободы на срок до года.

– А с вашей стороны разбой, совершенный группой лиц с применением оружия, – сказал Коля. – От восьми до пятнадцати лет.

– Грамотный! – хмыкнул один из охотников, подтаскивая волокушу к «Ниве». Они запихали раненого Саню в салон автомобиля, не обращая внимания на его пьяное мычание. Серега сел за руль, его товарищ устроился сзади, выставил ружье в окно, держа Колю на прицеле. Человек с карабином опустил оружие, обошел машину, сел рядом с водителем.

– Машину найдешь у больницы, – крикнул он Коле. – Нам она не нужна.

«Нива» тронулась.

Коля стоял, подняв руки, и беспомощно наблюдал, как уезжает его собственность.

Что теперь делать? Как выручать брата? Он не знал…

7

Тишина длилась полтора часа.

За это время капитан Рыбников успел сделать многое.

Первым делом он включил кондиционер, так как читал где-то, что кондиционеры сушат воздух. Потом он вытащил из подсобки самодельный электрокамин и врубил его на полную мощность. Степан не знал наверняка, способны ли эти ухищрения хоть как-то защитить его от инфекции, но, по-крайней мере, ему стало чуть спокойней.

Потом капитан Рыбников провел большую ревизию. Он распотрошил все «тревожные чемоданы» и сложил найденную провизию в комнате отдыха. Еды набралось приличное количество. В основном – стандартные сухпаи, но встречались и консервы, и «бомж-пакеты», и магазинные сухари. А в вещмешке лейтенанта Смирнова нашлась даже вобла, аккуратно завернутая в газету. Еды, при разумной экономии, должно было хватить минимум на месяц.

А вот с водой дело обстояло чуть хуже. Электрический самовар был наполовину пуст, а купленный на «общак» кулер уже надо было перезаряжать. Впрочем, вскоре Степан углядел за диваном две запечатанные девятнадцатилитровые бутыли, и решил, что воды ему пока хватит.

Сделав себе сладкий чай и открыв упаковку галет, Степан сел на пост.

На радиолюбительских частотах царила паника. Вряд ли там можно было услышать что-нибудь полезное. Капитан Рыбников прошелся по знакомым частотам, зацепился за какую-то цифровую передачу, загнал ее в компьютер и попробовал расшифровать. Это оказалось несложно – передача велась кодом Плейна – пятизначными группами цифр, каждая из которых обозначала иероглиф. Китайский язык капитан Рыбников знал плохо. Вернее сказать, совсем не знал, но все же ухитрялся сдавать экзамены ради прибавки к окладу. Так что, подглядывая в словарь, Степан вполне мог понять, что каждый из этих иероглифов обозначает. А вот сложить их в связный текст было гораздо трудней…

От работы его отвлек шум в соседней комнате. Степан на цыпочках подкрался к открытой двери, заглянул осторожно – что там? Не мыши ли?

Звук повторился – он шел от окна, закрытого светомаскировкой. Капитан Рыбников решил, что это какая-нибудь пичуга пытается достать клювом засохших между рамами мух. Он приподнял черное полотнище и едва не завопил от неожиданности.

За окном, ковыряя раму пальцем, стоял майор Зотов. Выглядел он жутко – у него не было губ; похоже, он сам их сжевал. Заметив Рыбникова, майор щелкнул челюстью и ударил кулаком в окно. На счастье, он попал в раму, и стекло не разбилось.