Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Ты сумасшедшая? – На смуглых щеках заходили желваки.
– Я – блондинка! – парировала, как будто это что-то объясняло.
Следующие секунды слились воедино. Он сделал стремительный бросок в мою сторону, пытаясь отобрать осколок, а я чиркнула себя шее.
– Дура! – заорал Никос, прижимая к ране простыню. Добавил децибелов в очередной призыв: – Доктора!
– Уходи, – прошептала я посиневшими губами. – Уходи или я перестану дышать!
– Ненормальная! – Он все еще сдерживал кровотечение. – Так нельзя!
– Нельзя – как ты! – Силы меня покидали, и кровать подо мною начала медленно вращаться.
На этот раз пострадало не бедро, а шея. Прогрессируем!
– Когда придешь в себя – поговорим! – Это последнее, что я услышала.
Если он думает, что решающее слово осталось за ним, то сильно ошибается! Просто я не успела сказать свое вслух!
Если уж Бастилию разрушили, то что такое одна стена?
– Согласна на Орландо! – пожаловалась я амурчикам. – Потому что в Рио-де-Жанейро мне, похоже, попасть не светит!
Лежа под очередной капельницей и разглядывая потолок, потому что горло мне перетянули (надеюсь, это не удавка и не ошейник!), я подслушала разговор за дверью.
– Ты понимаешь, что еще пару миллиметров – и была бы задета сонная артерия? – зло вычитывал богачу Аристарх. Надавил: – Не гневи Бога – отпусти девушку!
Козлакис хмуро промычал что-то отрицательно-невнятное.
Семейный врач упорно настаивал:
– Найди себе другую, разве мало желающих у нас по клубам гуляет? – Фыркнул: – Или ты урод?! Оторвут ведь с руками и ногами.
– Никогда! – отчаянно сражался Никос. – С клубными шлюхами мне скучно и неинтересно. – В свою очередь стал убеждать: – Глупышка просто не понимает, как ей повезло! Я могу обеспечить ей такой стиль жизни, какого у нее никогда не было! Ей такое и не снилось!
– А девушка хочет этакого счастья? Ты ее спросил, хочет ли она греть тебе постель? И как надолго ты захочешь ее видеть рядом с собой?.. Месяц? Неделю?..
– Какое тебе до этого дело, Аристарх? Завидуешь? Она красотка!
– Она – не рабыня! Она личность! Очень независимая девушка, если ты этого не заметил! Личность, понимаешь?! И ты ей совсем не нравишься! Иначе бы она не попыталась себя убить!
– Это несчастный случай! – гнул свою линию подлый похититель. – Просто игра на зрителя. Подумаешь, немного не повезло…
– Не повезло?! – стал надсаживать глотку странный доктор. – Не повезло?!! Да она стояла на краю смерти!
Никос зло, с плохо скрываемым раздражением:
– Не преувеличивай!
Еще более гневно:
– Не преуменьшай!
– Ты – трусливое ничтожество…
– Я трусливое ничтожество?!! – рявкнул доктор. – Я?!! Да если хочешь знать, если б я был тем самым трусливым ничтожеством, то давно бы заявил в полицию! Скажи спасибо, что ты мой троюродный брат, и если я это сделаю, то моя мать, родственница твоей матери, мне башку снимет! А то я давным-давно с преогромным удовольствием засадил бы тебя! Лет эдак на двадцать!
– И загремел вместе со мной сам! – торжествующе засмеялся Никос.
– Да, – вздохнул доктор. Повысил тон: – Но тогда, возможно, этого бы не случилось с последней твоей девочкой!
– Сабриной? А что с ней случилось? – подозрительно спросил брюнетистый питекантроп. – У нее обнаружили сифилис? Гонорею? – Уже совсем встревоженно: – СПИД?!!
– Не прикидывайся идиотом! Неделю назад Сабрина умерла, – мрачно сообщил эскулап. – Якобы попала в аварию.
– Ну вот видишь! – облегченно вздохнул поганец Козюдис. – Я ни в чем не виноват!
– А до того ее трижды – трижды! – вытаскивали с того света! Депрессия… – с нажимом ответил доктор. Сказал отстраненно: – До сих пор не могу простить себе…
– И при чем тут я?! – фальшиво удивился Козлакис.
– Трижды идиот! Ты сломал ее, сломал, понимаешь?! – зло отрезал врач и прекратил диалог.
– Пи-и-ить! – Мне надоело подслушивать. К тому же позиция обоих мне была вполне ясна.
– Сейчас! – В комнату ворвался Аристарх в светлом костюме, отдаленно напоминающем врачебную форму, и напоил меня из специальной бутылочки с пластиковой трубкой. После этого смочил мне губы ватным тампоном и присел рядом.
– Спасибо! – прошептала я.
– Не нужно, – смутился доктор. Извинился зачем-то: – Ничем другим я вам, к сожалению, помочь не могу.
– Вы можете сообщить обо мне полиции и в консульство, – предложила я ему надежное успокоительное для неспящей и кусачей совести. Вдруг да поможет чудаку на пути к ангельскому статусу?
– Не могу, – тихо произнес Аристарх, деликатно проверяя мой пульс и стараясь не встречаться глазами. – Никос – мой близкий родственник и глава семьи. Моя родня полностью зависит от его благорасположения.
– Что такое одна жизнь в сравнении со многими? – скривила я губы. – Вы это хотите мне сказать?
Доктору стало стыдно, и он поспешно отвернулся. Его смущение выдали побагровевшие шея и уши.
Но делать он ничего не будет. Типичная страусиная политика невмешательства. Своя семья против чужестранки? Выбор ясен. Одна против всех.
– Как наша пациентка? – вплыл в комнату невозмутимый Казидис. – Уже лучше себя чувствует?
– Если ты еще раз сюда зайдешь, Казлудис, – попыталась я улыбнуться потрескавшимися губами, – то я доведу свою угрозу до конца!
– Никто не может просто перестать дышать по своему заказу! – ухмыльнулся Никос, упирая руки в бока. – Глупый бабский шантаж.
– Глупый ты… – грустно ответила я. И отключила дыхание.
Аристарх, видя мои стремительно синеющие губы, кинул умоляющий взгляд на родственника и включился в работу.
Для начала меня сильно побили в грудь. Потом очень крепко поделали искусственное дыхание.
Ломота в голове и болезненная резь в легких нарастали, но я держалась и не собиралась сдаваться, пока не услышала звук хлопнувшей двери.
А-а-ах! В легкие ворвался долгожданный спасительный кислород.
– Вы сумасшедшая! – с каким-то детским восторгом сказал доктор.
– Вы мне это уже говорили, – прокаркала я. – Или не вы…
– Отдыхайте, – оставил меня врач-колобок, накапав мне чего-то в мензурку и заставив выпить.
Надеюсь, это не яд и не афродизиак, потому что я тогда с него живого не слезу. С доктора. А потом его уже Никос поимеет… морально.
Злая я сегодня…
В последующую пару дней меня не трогали, но кормили как на убой. Впрочем, нас – меня и мой аппетит – это ничуть не смущало.