– Для начала мне нужно осмотреть место преступления. То есть вашу квартиру.

Через полчаса Леня вошел вслед за Анной Аркадьевной в ее квартиру.

В прихожей было полутемно. Прямо против дверей возвышались две деревянные консоли, на которых возвышались два одинаковых изваяния собак из темной бронзы, покрытых позолотой и сложным восточным орнаментом. Вдруг одно из этих изваяний спрыгнуло с консоли и бросилось на грудь Анны Аркадьевны.

Леня невольно вздрогнул и отшатнулся.

Анна Аркадьевна, наоборот, прижала ожившее изваяние к груди и покрыла его поцелуями.

– Дэнчик, мой дорогой, соскучился? Мамочка тоже по тебе очень соскучилась! Сейчас мамочка даст тебе чего-нибудь вкусненького… потерпи немножко…

Тут дама увидела Ленино ошарашенное лицо и проговорила:

– Это мой дорогой Дэн. А вам, наверное, показалось…

– Мне показалось, что ожила бронзовая скульптура! – признался Леня.

– Это его любимое развлечение! – Анна Аркадьевна посадила собачку обратно на консоль, и Дэн замер в такой же позе, как бронзовая собака на соседней консоли.

На этот раз Маркиз внимательно разглядел обеих собак.

Дэн был очень похож на своего бронзового собрата, сходство усиливалось из-за того, что мопс был одет в нарядную бархатную безрукавку с тем же восточным орнаментом, что покрывал бронзовую собаку.

В полутемной прихожей ничего не стоило перепутать собак. Леня живо представил, что злоумышленник хочет взять бронзовое изваяние, а вместо него хватает живого мопса, который, естественно, начинает лаять и кусаться… Впрочем, эту версию событий Маркиз решил оставить пока при себе. Он обошел квартиру Анны Аркадьевны, внимательно осматривая обстановку.

По всей квартире были расставлены китайские шелковые ширмы и лаковые шкафчики, уставленные всевозможными безделушками из фарфора и слоновой кости. В углах и на невысоких консолях стояли расписные фарфоровые вазы, украшенные изображениями цветущих деревьев, пагод и изящно изогнутых мостиков, среди которых прогуливались дамы и кавалеры в разноцветных шелковых нарядах. На стенах тут и там висели длинные свитки с драконами, тиграми и иероглифами.

– Все это привез из Китая ваш муж? – осведомился Маркиз.

– По большей части, – подтвердила Анна Аркадьевна.

– Это очень дорогие вещи?

– Ну, конечно, это не новодел, все эти вещи старинные и подлинные, но я не думаю, что они настолько дорогие, чтобы из-за них мою квартиру осаждали, как крепость! Все же, я думаю, им нужен именно Дэн!

– Ладно, пока остановимся на этой гипотезе. Скажите, Анна Аркадьевна, вы, наверное, хорошо смогли рассмотреть тех двоих, которые пришли к вам с кастрюлями? Вы можете описать их внешность?

– Ну, вы видели, у меня в прихожей довольно темно… впрочем, в их внешности не было ничего запоминающегося, никаких особых примет. Самые заурядные люди. – Анна Аркадьевна развела руками и добавила: – Как видите, я вам мало чем помогла…

Они перешли в последнюю комнату, и хозяйка квартиры показала Лене окно, через которое проник последний злоумышленник, тот, который едва не похитил Дэна.

– А как вам показалось, – продолжил расспросы Маркиз, – тот человек и мужчина, который принес кастрюли, это одно и то же лицо?

– Нет, определенно, нет! – уверенно ответила Анна Аркадьевна. – Тот, с кастрюлями, был рослый и довольно представительный, а тот, что пытался украсть Дэна, какой-то мелкий и плюгавый…

Закончив осмотр квартиры, Леня поблагодарил Анну Аркадьевну и пообещал связаться с ней, как только хотя бы немного продвинется в своем расследовании.

Выйдя из квартиры, он задержался перед каморкой консьержки. Каморка была пуста, более того, прозрачное окошко закрывал кусок картона, на котором черным фломастером было выведено твердой рукой «Обед».

– Так-так, – нахмурился Леня, – что-то слышится родное. Раньше в таких случаях писали «Ушла на базу».

Надпись означала, что в ближайшее время консьержка на рабочем месте не появится, так что Маркиз решил не ждать попусту, а вернуться сюда завтра как можно раньше.

* * *

Проведя некоторое время в ванне с лавандовой пеной и выйдя из релакса всего один раз для того, чтобы добавить в кофе еще ликера, Лола наконец успокоилась и встретила появившегося в дверях ванной компаньона самой безмятежной улыбкой.

Маркиз всегда выключал телефон при переговорах с клиентами, чтобы никто и ничто не мешало беседе. Поэтому выслушал Лолины сообщения он только в машине. И стал звонить ей сам. Но, ясное дело, ответа не получил, потому что телефон звонил в сумочке, которую Лола бросила на кухне, а сама она находилась в ванной и ничего не слышала из-за музыки. А если бы и слышала, то все равно бы не ответила, поскольку мелодия была специальная, Ленина, – колыбельная из старого фильма «Цирк» («Спят медведи и слоны, дяди спят и тети, все вокруг спать должны, но не на работе…»).

Маркиз внимательно прослушал все сообщения, сначала озабоченно сдвинул брови, затем эти самые брови поднял, потом рассмеялся, а потом обиделся. Вот умеет Лолка ударить по самому больному. Ишь чего выдумала, хочет, чтобы он облысел!

Ленина макушка и так доставляла ему много горьких минут: если наклонить голову, то видно, что волосы слегка поредели. Конечно, это если присмотреться, при ярком свете, но все же… все же Леня очень переживал по этому поводу. А эта нахалка Лолка только злорадствует.

Поэтому Леня заглянул в ванную с некоторым неудовольствием. Там он увидел много пены, наметанным взглядом определил, сколько ликера было добавлено в кофе, и уверился, что с его боевой подругой все в порядке, авария оказалась пустяковой, Лолка жива и там, под пеной, надо думать, выглядит неплохо.

– Ну, – спросил он, стараясь придать голосу самый миролюбивый оттенок, – что ты еще учудила?

– Я? – Лола задышала так бурно, что вода в ванне пошла волнами, как на море в шестибалльный шторм. – Это ты где-то шлялся, когда был мне просто необходим! Разве мы не вместе? Разве мы в свое время не договорились быть всегда рядом – в горе и в радости, в богатстве и в бедности…

– Но позволь… – удивился Маркиз и тут же чуть не до крови прикусил язык.

Уж слишком слова Лолы походили на клятву, которую дают люди, вступающие в брак. А слова «брак» Леня Маркиз боялся больше всего на свете. Он пользовался неизменным успехом у женщин, умел за ними ухаживать и любил весело проводить время, но был всерьез уверен, что не родилась еще на свете такая женщина, которая смогла бы заставить его пойти под венец. И никогда не родится. Нет уж, при его профессии семья только помешала бы…

И с Лолкой они в свое время договорились, что для удобства живут вместе, имеют общее хозяйство (этому способствовало трое домашних любимцев, которыми компаньоны успели легкомысленно обрасти за время знакомства), но никаких личных отношений. Только на этих условиях Леня взял ее в помощницы.