А наверху сверкающей полосой протянулась Мерандалия — Звездный Путь, и по обе стороны от него выстроились созвездия конца лета: Сфинкс, Кентавр и Дракон со звездными кольцами. Эйлия глядела на них, и сердце ее наполнялось, как всегда, тоскливой жаждой странствия. Для древних эти созвездия не только указывали путь морякам, но были обителью их богов, звездными царствами в составе Небесной Империи. И когда-то давным-давно элей (как гласят легенды) путешествовали в эти звездные страны, на родину своих божественных предков, лавируя среди крылатых драконов на волшебных летучих кораблях.

— Это еще откуда? — вдруг воскликнула тетя Бетта, опуская нож.

Эйлия, как раз передававшая тетке рыбу, оглянулась и посмотрела на нее недоуменно. Тетя Бетт таращилась, показывая рукой, в сторону моря, и туда же смотрели остальные обитатели деревни. Теперь и Эйлия увидела огни на темном море, десятки и десятки огней. Новые рыбацкие лодки идут к берегу? Но все уже прибыли, да и в любом случае весь рыбачий флот Бухты и вполовину таким большим не был. Как будто светились уличные фонари города, плывущего по волнам. И они приближались.

Селедка выскользнула из пальцев Эйлии. «А что если это Царь Халазар? — подумалось ей, и сердце ударило в ребра. — Если Джейм был прав — и это Армада?»

Пока рыбаки стояли, восклицая и жестикулируя, она повернулась и бросилась бежать по тропе к дому.

В деревне царил переполох. Люди бежали к гавани с фонарями в руках, и где-то кричал мужской голос — деревенский глашатай, наверное. Из кухонного окна Эйлии было видно мельтешение огней на пристани и отражение матери, метавшейся туда-сюда, запихивающей одежду, караваи хлеба и какие-то горшки в старый морской сундук Даннора.

— Что это ты делаешь, тетя? — удивился Джеймон, входя в дверь вместе с Беттой и Даннором.

— Надо бежать, — бормотала Нелла, — бежать прочь от моря. Уйдем вглубь суши, в пустоши…

— Остынь, Нелл, — перебил ее муж. — Эти корабли вовсе не зимбурийские. Они с Каана.

— С Каана! — вскрикнула Эйлия. — Но зачем же они сюда пришли, отец? Это значит, что архипелаг…

— Южные земли захвачены, — подтвердил Джеймон. — Каанцы говорят, что Халазар их поработил, и дальше очередь Северного архипелага. Все как я говорил: Армада в походе.

Эйлия метнулась мимо него к двери и встала у начала тропы, глядя на гавань, на чужие корабли. Был среди них один большой, но остальные вряд ли больше рыбачьих лодок островитян. Все потрепанные, некоторые сидели низко, будто в них течь, и волны плескали в широко раскрытые глаза, нарисованные на носах кораблей. Ребристые паруса изорваны, на палубах народу толпами.

Она быстро вернулась в дом. Джеймон как раз спорил с ее матерью.

— Тетя Нелл, если зимбурийцы сюда явятся, они весь остров захватят. И побережье, и пустоши. Прятаться в глуши бессмысленно — выследят и убьют, как дичь.

Нелла не ответила — только взялась за сердце. Джейм обвел взглядом комнату.

— Каанцы сюда только зашли пополнить припасы и подлатать корабли, если выйдет. Но даже если не выйдет, они поплывут дальше — как только смогут. Лучше утонуть в море на этих гнилых корытах, чем дожидаться Армады. Теперь ты поняла?

— Но что же нам делать, Джеймон? — всхлипнула тетя Бетт, — Мы же не можем уехать с острова!

— Не можем, — признал Джеймон. — Сейчас, во всяком случае. Плыть надо на материк, к Маурайнии, но рыбачьим лодкам океан не переплыть, а каанские корабли и без того переполнены. Остается только «Морская дева», а мой капитан говорит, что никакой опасности не видит. Его ждет груз на Северном архипелаге, и он не изменит курса — если не получит за это денег. Глупец!

— Но у нас же есть деньги! — выскочила вперед, Эйлия. — Все серебро, что прислала Академия!

Мать в удивлении уставилась на нее:

— Откуда ты…

— Я подслушала, — перебила ее Эйлия и повернулась к Джеймону. — Ты же сказал, что там хватит на проезд для всей деревни!

У Джеймона был слегка растерянный вид.

— Я просто пошутил. На это серебро могут поехать только двое.

— Это на пассажирском судне, Джейм, с каютами и прочей роскошью. А грузовой корабль разве не обойдется дешевле? Твой капитан может прихватить больше людей за те же деньги. — Эйлия повернулась к отцу. — Папа, прошу тебя! Ведь не обидится же Академия, что мы использовали их деньги в такой крайности! И не обязательно уезжать в Маурайнию навсегда: опасность минует, а мы тем временем заработаем себе на обратную дорогу. И каанцев надо тоже с собой взять — им ни за что не переплыть океан на своих дырявых лодках. Если денег не хватит, отдадим капитану все, что есть, и пообещаем отдать остаток по прибытии. Ведь там же мы как-нибудь заработаем? И еще: кто-то же должен известить короля. Мы приедем на материк, расскажем ему, что здесь делается, и попросим послать еще кораблей забрать остальных островитян. Или военный флот, чтобы их защитить. Мы обязательно должны направить «Морскую деву» в Маурайнию…

Здесь Эйлии пришлось замолчать, потому что воздух кончился, но она так и не отвела глаз от отца.

— Я остаюсь, — произнес Даннор, и лицо его будто было вырублено из грубого камня. — Здесь моя родина. И я говорил вам: Халазар не посмеет ее тронуть.

— Этого ты не можешь знать, отец! — воскликнула Эйлия. Какое-то резкое, острое ощущение возникло где-то возле желудка, и вдруг она подумала: «Вот что, значит, называется страхом». Ничего романтичного в этом чувстве не было. — Ты ведь слышал Джейма: царь Халазар ищет места для своих кораблей, чтобы напасть на материк!

Джеймон вышел вперед.

— Дядя, — сказал он, — Эйлия говорит правду. Может быть, серебра здесь не хватит на проезд для всей деревни и для каанцев. Но мы можем хотя бы отправить наших женщин и детей, и каанских тоже, пока угроза не минует. Если не хочешь ехать — можешь не ехать. Я буду на борту, и когда мы прибудем, я уйду с корабля и присмотрю за Эйлией и остальными. Пока не станет возможно вернуться домой.

Эйлия глядела на отца со странным смешанным чувством страха и восторга. «Пусть он согласится, ну, пожалуйста…»

Даннор раздумывал, поглаживая щетинистый подбородок, но ничего, как всегда, нельзя было прочесть на изрезанном морщинами лице.

Потом он поднял глаза на племянника и едва-едва, почти незаметно кивнул.

— Что ж, ладно.

Отец Дамион Атариэль стоял один перед вратами неба.

Они возвышались над зеленым гребнем холма, сияя под солнцем тропиков: две высокие колонны белого камня, поставленные за десять футов друг от друга, будто столпы невидимых ворот. Каждый был изукрашен резным драконом, и каменные изгибы вились вокруг столпа изящной спиралью, а рогатая голова лежала на капители. Врата духов, подобные вот этим, можно было найти по всему архипелагу Каан. Они восходили ко временам еще элейского Содружества, и потому их назначения или смысла уже никто не знал. На каждом острове было не более одних ворот, и никогда на дороге или возле развалин старых городов, где можно ожидать увидеть их. Всегда они стояли одиноко, ведя из ниоткуда в никуда. Каанцы, живущие в городе у подножия, заявляли, что это работа чародеев, и врата ведут в мир духов. И хотя маурайнийские миссионеры то и дело ходили между столпами в обе стороны, дабы посрамить суеверие, ни одного каанца нельзя было уговорить последовать их примеру.