– ОНА НЕ ХОЧЕТ ИЗВИНИТЬСЯ! – возмущенно щелкнул жвалами Добрый Жук.

– За радиоактивную жижу? – с надеждой предположил Вилли, чувствуя, что разгадка близко.

– Не-а, – помотал головой Добрый Жук. – За безумное стремление все делать идеально! Она ведь уже все выяснила и тем не менее продолжала мучить бедного бармена. «А десерты? Какие фрукты он любит? Шоколад только горький? А бананы? Ой, как здорово, я тоже обожаю бананы! А если банан в шоколаде? А если запечь?» Я ей талдычу: «Элейна, пойдем, хватит уже!» Нет, куда там! За уши не оттащить. Подожди, она и тебя успеет этим достать!

Вилли раздраженно потер лоб: разобраться в этом хаосе невозможно! К счастью, они как раз подошли к загородному дому семьи Доброго Жука.

Пока Вилли, Элейна и Добрый Жук с удовольствием проводили время на Пурикане, на станции «Центурион» сгущались краски.

Когда Тенто Корус, председатель Галактического Совета, вошел в Зал Заседаний спустя два часа после обнаружения на станции собственного двойника, его вновь охватило чувство тревоги, притупившееся за время приготовлений и разных мелких беспокойств. Даже впечатляющий интерьер Зала, вселявший в посетителей умиротворение и почтение, не оказал обычного действия.

– Мы так и не обнаружили следов телепата. Может, отменить заседание? – с сомнением негромко сказал он Йело Гану, шедшему рядом.

Тот на секунду задумался:

– Мне приходила в голову эта мысль, господин председатель. Так мы сможем защитить гостей от неизвестного лазутчика. Но, с другой стороны, объявив эвакуацию, мы не узнаем, кто он и что задумал.

Тенто Корус мрачно кивнул:

– Ты прав, друг мой, но имею ли я право принять такое решение и подвергнуть опасности прибывших на Совет? Ведь это главы всех независимых подразделений федерации, мозг и воля целой галактики! А здесь, в Зале Заседаний, даже система безопасности не предназначена для защиты от открытого нападения. Предполагается, – он горько усмехнулся, – что недоброжелатель просто не сумеет проникнуть на станцию. Если наш гость задумал акт агрессии, мы вряд ли сможем его остановить.

Йело Ган пожал плечами и хотел что-то сказать, но не успел.

Рядом с Корусом и Ганом, остановившимися возле входа в Зал Заседаний, возник представитель негуманоидной расы кроносов (ударение следовало ставить на последний, а не на первый слог, как обычно думали те, кто про эту расу слышал впервые).

– Ничего себе! Красота какая! – ошеломленно воскликнул кроносова. Кроносовы напоминали сов с пышным оперением вокруг головы и шеи, похожим на корону, этим и объяснялось название.

Глава Совета невольно обернулся к представителю и улыбнулся. Йело Ган хмыкнул.

Помощница от Совета, сопровождавшая кроносову, взяла его под локоть и стала вполголоса пересказывать историю создания Зала Заседаний. Кроносовы на этом заседании были впервые представлены в Совете.

Шедший мимо вульфит, гуманоид с волчьей головой, понимающе взглянул на кроносову. В Зале Заседаний действительно было чем восторгаться.

Это огромное помещение располагалось в закругленной верхушке цилиндрического корпуса станции. Высокие изогнутые своды потолка Зала представляли собой огромный иллюминатор, сквозь который можно было любоваться великолепием космоса. Благодаря этой особенности в Зале всегда царили темнота и торжественность.

Зал Заседаний состоял из двух условных половин, нижней и верхней. Наверху, под звездным куполом, проходили заседания, а нижняя часть служила подготовительной площадкой. Именно здесь сейчас находились Тенто Корус с помощником, здесь же толпились прибывающие представители.

Подготовительная площадка внешне напоминала космодром. Основание Зала на небольших расстояниях друг от друга усеивали около пяти тысяч капсул – своеобразных мобильных «лож» с креслами. Каждая такая капсула принадлежала одному субъекту Галактической федерации и вмещала его представителей.

Перед началом заседания, пока участники собирались в Зале, капсулы находились в нижнем, погрузочном, положении, на уровне входа в Зал, и представители занимали свои места в ложах. Когда наступало время заседания, капсулы «выстреливали» вверх, к усеянному звездами потолку, и внимание собравшихся концентрировалось в верхней половине Зала, где и происходило общение представителей.

Суета между капсулами выглядела совершенно обычно. Тенто Корус привычно вздохнул поглубже и расправил плечи. Морок – отогнать. Предчувствия – для пугливых юнцов. Знакомые стены поддерживают. Может, все и обойдется. Точно – обойдется.

– Господин, до начала заседания пять минут, – Йело Ган вывел Коруса из задумчивости. – Пора.

Тенто Корус кивнул:

– Хорошо. По местам!

Йело Ган поклонился и отправился в крупную капсулу административной ложи. Там уже расположились туиттец Ли Чан, завсегдатай ложи, а также приглашенные именно сегодня почетные гости: директор Академии Межзвездного Космофлота, умудренный сединами человек Отто Шульц и его более молодой коллега, тирианин майор Рики из Космофлота. Шульц и Рики наклонили головы и подняли правую руку, издали приветствуя Тенто Коруса. Президент Пурикана, Широколобый Многоног, тоже был в этой ложе вместе с приставленной к нему охраной, а не в своей. Он сидел, глядя в одну точку, очевидно, занятый своими мыслями.

Тенто Корус мысленно похвалил Йело Гана за то, что тот сообразил взять Многонога в административную ложу. Так безопаснее.

Дайя Тао, помощник по техническим вопросам, с которым Тенто общался чуть ранее, пробежал мимо, видимо, занимаясь какой-то срочной работой по налаживанию капсул.

Йело Ган, зайдя в капсулу, нажал кнопку на выгнутой стеклянной стене. Проем, служивший входом, плавно закрылся, и ложа поехала наверх. В это же время «выстрелили» еще два десятка капсул. Время и главе Совета подниматься.

Заняв собственную одноместную ложу председателя заседания, Тенто Корус тоже нажал на кнопку запуска. Капсула заскользила вверх.

Поднявшись, Тенто Корус сразу попал в центр внимания. Из сотен лож на него взирало множество глаз: заинтересованных, враждебных, недоверчивых и обожающих. Галактическая федерация не была утопическим средоточием единства, доверие субъектов федерации приходилось завоевывать раз за разом в течение долгих лет.

Не замечая обращенных на него взглядов, Тенто Корус в последний раз продумывал план своего выступления. Оставшиеся капсулы устремлялись вверх.

Наконец раздался громкий и глубокий звон, обозначавший время начала заседания, и Тенто Корус поднялся с места. Представители тоже встали с кресел в своих капсулах и аплодисментами, у кого были лапы, а остальные кто как мог, приветствовали председателя Совета. Тот поклонился.