Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Аелет, ну сколько еще идти, – захныкал он, сев на землю.
Мы пришли к единогласному решению отдохнуть. Не беспокоясь о копошащихся насекомых, мы использовали плед прямо противоположно его назначению. Тень от него слегка облегчила ситуацию. Пот лил ручьем. Прислонившись к спине Аелет, я со страхом представляла высохшие камни, только грязь на которых выдавала бы присутствие тут воды когда-то, но поспешно отогнала от себя видение. Боже, почему нет дождя…
Глава VI
Когда стало ясно, что если мы не встанем сейчас, то не встанем никогда, мы стали собираться. Аарон уснул крепким беспокойным сном на коленях сестры. Аелет положила ладонь ему на плечо, чтобы разбудить, но Камила остановила ее.
– Не надо. Все равно он дальше не пройдет.
– И что делать? Мы не сможем тащить его дальше…
– Пускай кто-то один останется с Аароном, а остальные двое берут воду и идут до родника.
Верилось с трудом. Нет, такого не бывает, это бывает в фильмах и книгах, но не с нами. Мы, конечно, бывало, находили себе на голову приключений, но чтоб так… Камила протянула кулак.
– Первый выбывший остается. Согласны?
Мы молча сыграли. Она выбросила камень, мы с Аелет – бумагу. Камила достала последнюю бутылку и протянула Аелет.
– Я позвоню, если что. – Высокий голос Камилы осип. Лицо раскраснелось, футболка намокла на груди.
Аелет замешкалась. Я сказал:
– Оставьте воду себе.
– Мы будем сидеть в тени, а вы – идти, – возразила Камила. – К тому же, вы должны будете наполнить все 3 бутылки. Возьмите.
Одноклассница неуверенно взяла воду.
– Береги его. Не доглядишь – нос оторву, ясно?
Камила улыбнулась.
– Ладно.
Аелет задержала взгляд на брате и, отвернувшись, хлопнула меня по здоровому плечу.
– Ехала тогда.
Я успокоил себя – если что, ну его к черту, позвоним родителям, и пошел за ней. Дело шло к полудню. Хотелось бы верить, что без Аарона мы дойдем быстрее, но почти сутки пути без воды давали о себе знать. Нестерпимо жарко, а из-за шины я даже футболку снять не мог. Аелет посмотрела на меня. Смуглая кожа быстро загорает на солнце, глаза прищурены, ветер гоняет короткий хвостик. Девушка хрипло усмехнулась и потрепала мою челку.
– Ты похож на какого-то попсового певца.
Я улыбнулся.
– Поблагодарить или обидеться?
Мы стали часто спотыкаться, голова слегка кружилась. Аелет посмотрела на уже потемневший экран сотового и сообщила:
– 12 километров. Всего в 4 раза больше, чем от Камилиного дома до твоего. Дошел бы до нее и обратно 2 раза?
– Смотря за что.
– А что хочешь?
– Шоколадку с орехами.
– Даже сейчас?
– Сейчас нет.
– Видишь, как хорошо. Зато мы не хотим есть. Пойдет на пользу моей фигуре, как думаешь?
– А мне не опасно об этом говорить?
Она засмеялась и завязала кофту в узел, оголив живот теплому ветру.
– Не лучшее время пытаться меня соблазнить, – продолжил пустой треп я, ехидно улыбнувшись.
– Зная тебя, пытаться особо не надо. О да, – увидев мой непонятливый взгляд, подтвердила она. – Я помню всех твоих подружек. И их адреса, и когда работают их родители, и где они держат ключи от квартир…
Я смущенно улыбнулся. Она расхохоталась и толкнула меня локтем в бок.
– Не парься, я шучу. Их ключи уже у меня.
Я запнулся и чуть не упал. Девушка поддержала меня.
– Давай отдохнем.
– Да я нормально…
– А я нет, давай отдохнем.
Я дал увлечь себя на землю. Она достала бутылку с водой и, хлебнув, отдала ее мне. Я жадно припал к бутылке и опомнился, только когда она опустела. Вернувшись в реальность, я тихо выругался.
– Прости…
– Ты о чем? Все пополам, все честно. Или ты не за равноправие полов?
Уже гораздо более охотная улыбка появилась на моем лице и мы устало оперлись друг на друга.
– Ничего, ничего, – пробормотала девушка. – Знаешь, я где-то слышала про человека, который застрял один в океане, и ему пришлось месяц пить одну акулью кровь. Так что, если что, ты наверно будешь повкуснее акулы, а?
– Не рано ли начинать пить мою кровь?
Она засмеялась и, расслабившись, приникла ко мне. Я закрыл глаза. Мы сидим в парке, возле фонтана. Рядом играют дети, ветер шелестит листвой. Не надо никуда идти, ни о чем беспокоиться… Нейроны стали подавать тревожные сигналы, и я очнулся. Аелет постепенно уходила в забытье. Я провел пальцем по ее щеке. Она тяжело подняла веки.
– Ты в порядке? – спросил я.
– Пора идти?
– Голова не болит? – Я прижал ладонь к ее лбу. Она отстранилась.
– Все хорошо, пойдем. Немного осталось.
Девушка поднялась и пошатнулась. Я подставил ей плечо и приобнял ее.
– Только не засыпай.
Из апатии мы вышли только когда в 500 метрах наконец показались пустующий сторожевой дом и невысокие ворота, окружающие тонкую струю чистой воды, бьющей меж камней. Его вид вернул нам силы и мы ускорили шаг. Кроме резвящихся облезлых собак, никого не было, и пришлось перелезать через ворота. Девушка, собрав последние силы, с трудом перескочила и помогла мне. Секунда, и вот Аелет уже глотает ледяную бьющую фонтаном воду. Мне в голову вдруг ударила одна важная мысль. Борясь с ноющей сухостью во рту, я оттащил ее за плечо. Взбеленившись, она оттолкнула меня.
– Что??
– Надо постепенно, слышишь? – успокаивающе сказал я. – Опасно напиваться сразу.
Помедлив, девушка опустила руки.
– Ты прав.
Как единственный обладатель обеих рук в данный момент, она достала бутылки и подставила горлышки под струю. Наполнив одну бутылку, мы стали осторожно, каплями, пить. Боже, никогда вода не казалась мне такой вкусной. Вместе с ней к нам стала возвращаться жизнь. Быстро забывая тяготы пути, мы скинули обувь и, как туземцы в день затмения, начали скакать по мокрым камням, пугая собак. Брызги не заставили себя ждать. Первой атаковала она, пользуясь преимуществом в виде левой руки. Ретировавшись сначала, я вернулся на позиции и ответил тем же. Мы промокли насквозь, но никто и не думал жаловаться. Головная боль утихла, ветер охлаждал мокрую кожу. Как мало нужно для счастья на самом деле. Устав, мы опустились на землю и я почувствовал ее взгляд на себе. Не оборачиваясь, я сжал ее кисть. Какое-то время мы просто наслаждались моментом.
– Ладно, давай возвращаться. – Она вытащила свою ладонь из моей и хлопнула меня по колену.
Обувшись, мы убедились, что все бутылки наполнены и пустились назад, снова и снова переживая случившееся. Теперь уже не страшно было
