— Я тебя не знаю, — голос Хелены дрожал. Она тщетно пыталась успокоиться. — Всё это очень странно. Даже не правильно!

Больше всего на свете она теперь хотела прикоснуться к нему. Вместо этого просто приложила ладонь к стеклу и он поровнял с ней свою руку. Его ладонь была такой большой по сравнению с её. Она думала об этих руках весь день, думала о том, как они накрывали её груди и обвивались вокруг талии. Она думала о его влажных губах на своей шее.

— Согласен, необычный способ знакомства, но это ещё не делает его неправильным. Что ты хочешь знать обо мне? Я расскажу тебе всё.

Стекло слегка приглушало его голос, и от этого он звучал так, словно доносился с некоторого расстояния. И ей ничего не оставалось, кроме как задуматься над вопросом.

— Хорошо, откуда ты?

— Из Нью-Йорка.

Ага!

— Что делаешь в Колорадо?

Его темные глаза пристально смотрели на неё, искренне и так настойчиво, что она даже опустила ресницы.

— Я приехал встретиться с тобой.

— Зачем?

— Моя мать велела мне разыскать тебя. Сказала, что ты создана для меня.

Мать? Как у Нормана Бэйтса?[16]Да уж, теперь это на самом деле вызывало мурашки.

— Кто твоя мать? И что, черт возьми, она обо мне знает?

Стоя снаружи, на ледянящем холоде, Фостин являл собой образец терпения. Холод, казалось, его не беспокоил. Даже нос не покраснел. Алекс и виду не подал, что обратил внимание на раздраженный тон её голоса.

— Мою мать зовут Наталья Григорьевна Фостин, — он даже звонкие согласные произносил как настоящий русский. — Живет в Бруклине. Она… в общем… ты ей приснилась, приснилось, что мы с тобой предназначены друг для друга. Что-то вроде древнего провидения.

— И ты приехал сюда, чтобы отыскать меня, только из-за её сна?

Он пожал плечами и улыбнулся так, будто всё это было немного сложно, но всё же неизбежно.

— Это лучше, чем знакомства по Интернету.

— Ну да, не сомневаюсь, что ты и их попробовал. — Хелена фыркнула, представив его шагающим по Манхэттэну в окружении орды сильно смахивающих на Сару Джессику Паркер поклонниц, бегущих следом и спотыкающихся на своих дорогущих шпильках.

— Семья и наши традиции многое для меня значат, Хелена. Я готов остепениться и я хочу сделать это старым проверенным способом. На моих родителях он сработал.

— Они тоже познакомились из-за сна?

Он кивнул и прислонился головой к стеклу.

— Хелена, я думаю, что сон моей матери — правда.

От сквозившего в его голосе сильного желания она перестала дышать. Создана для него.

Подумать только, разве такое на самом деле возможно — идеальная пара… Две половинки соединяются, чтобы стать одним целым. И никогда больше не быть одинокими.

Бред. Крепкие отношения — это результат тяжелых усилий, компромиссов и взаимоуважения, а не вздор о магическом предназначении. Вот почему счастливые пары в реальной жизни встречались очень редко.

Она убрала телефон и сложила руки на груди, пытаясь придумать, о чём бы ещё его спросить, но оба полушария её мозга словно пылали огнём.

— У тебя есть братья или сестры?

— Два старших брата, Михаил и Грегори.

Грегори. Его фамилия действительно Фостин и он на самом деле из Нью-Йорка.

Он скользнул рукой вниз по стеклу и выпрямился.

— А у тебя есть?

— Нет, я единственный ребёнок.

— Где твои родители?

— Они… они умерли. Год назад. Вообще-то, это их дом. — Умница, давай, расскажи ему, что у тебя никого нет.

Между бровями мужчины появилась складка беспокойства.

— Так ты совершенно одна? Мне очень жаль.

От сочувствия в его голосе на глаза её навернулись слёзы. Снова взыграли гормоны, делая её глупой. Да, трудно быть одинокой. Она любила своих друзей, но всё же семьей они не были. Семья что бы ни случилось примет тебя такой, какая ты есть. Она хотела, чтобы они вернулись. Девушка решила сменить тему, пока в открытую не разрыдалась.

— Ты русский? Имею в виду, по происхождению.

— Верно. Но родился я здесь.

— Чем зарабатываешь на жизнь?

— Работаю на валютной бирже.

Ну разумеется, и не важно, что это означает на самом деле. У Хелены никогда не было достаточно денег, чтобы приберечь их для капиталовложений или торговли, поэтому она мало внимания уделяла этому предмету. Она запоздало представила его сидящим за большим столом с грудой разложенных перед ним иностранных монет.

— У тебя есть какие-нибудь документы? — спросила она так же заторможено. Она хотела увидеть нечто убедительное, нечто доказавающее, что у него была какая-то другая жизнь, кроме того, чтобы ошиваться около её дома. Губы мужчины дернулись в усмешке, когда он полез в карман джинсов и выудил оттуда бумажник.

— Хочешь увидеть моё водительское удостоверение? Карточку социального страхования? — Поочередно повернул их так, чтобы она смогла рассмотреть. Он показал ей пару кредиток, читательский билет, проездной на метро, а также подарочную карточку с изображениями рождественских леденцов, полученную в книжном магазине «Бордерс». Потом вытащил визитную карточку и прижал её к стеклу.

— ФСФ?

— Финансовые Службы Фостинов. Ещё я даю кое-какие консультации по вкладам, — он просунул визитку в дверную раму и оставил её там, словно торговый представитель. — А как на счёт тебя? Чем ты занимаешься?

— Я независимый радиопродюсер. В основном работаю с НОР.[17]

— Правда? Я постоянно его слушаю.

Фанат народного радио? Тогда он должен быть её поклонником. Если, конечно, не был поклонником Гаррисона Кейлора.[18]Казалось, ему было интересно, действительно интересно.

— Назови мне что-нибудь, что ты выпустила, и что я мог слышать.

— Эээ… — надо же, разум Хелены моментально стал удивительно чистым! Было трудно вспомнить что-нибудь, когда он смотрел ей прямо в глаза. Между ног появилась теплая дрожь. Вот чёрт! — Ну, на прошлой неделе они выпустили в эфир историю о маленьком мальчике, который пересек всю Америку на велосипеде…

— Чтобы почтить память своего брата? Я её слышал, — произнося это, он выглядел очень странно. Даже немного гордо. — Это была твоя задумка?