— Ну да!

— Дженни, — очень ласково произнес Барс, опускаясь на траву рядом с девушкой. — Мм… понимаешь… там… впереди… трасса еще на несколько километров.

— На несколько километров?! — опешила Дженифер, оглядываясь назад. — А я сколько прошагала?

— Полторы сотни метров, — опуская глаза, ответил капитан. Он очень боялся, что подруга Рама Митревски заметит искорки смеха в его глазах. А ведь Барс не сказал девушке, что это лишь нулевой уровень, для желторотых новичков. Офицеры штурмовых групп обязаны проходить и первый, и второй уровень тренажера, причем на время.

— Полторы сотни метров? Всего полторы сотни метров?! — с обидой вскричала Багира, вскакивая на ноги и сжимая кулачки. — Ой!

Барс успел поймать покачнувшуюся девушку, прежде чем она упала на землю.

— Что? Что с тобой?

— Голова кружится. Очень сильно… — Багира ткнулась лицом в правое плечо рыжеволосого капитана.

— Ничего! — ласково сказал Барс, поддерживая Дженифер и стаскивая с нее десантную куртку. Без тяжелой амуниции, в облегающих джинсах и футболке Дженни вновь стала похожа на хрупкую, привлекательную девушку. Ту самую, на которую бросали откровенные взгляды многие офицеры. — Это бывает, с непривычки. У тебя все получится, со временем.

Он поднял левую руку, медленно гладя Багиру по голове, как ребенка. Затем поправил прядь длинных волос, упавшую на лицо девушки. В это время за спиной щелкнула дверь, открывавшая проход в тренажерный зал, и в проеме возник Рам Митревски.

— Дженни, какого черта ты полезла на трена… — начал капитан и осекся, глядя на то, как Дженифер Рол прижимается к плечу его друга Стивена Морли.

— Я рискую больше, чем вы, — едва слышно сказал полноватый, крепко сбитый мужчина с короткой стрижкой. Несмотря на то что его лицо было скрыто за пластиплотью, он старался оставаться в тени и говорить как можно тише.

— Это вряд ли, — возразил собеседник, осторожно озираясь. Он был чуть выше ростом, чем первый мужчина, нижнюю часть лица скрывали пышные усы и борода. — Ваши черты, Боб, спрятаны за пластиплотью…

— Никаких имен, ешкин кот! — тут же перебил коротко стриженый мужчина, которого назвали Бобом. — Никаких имен!

— Ну хорошо, хорошо, — с раздражением ответил бородач. — Чего вы так разволновались? Мы в людном месте, в этом супермаркете сейчас тысячи людей, и ни один направленный микрофон не зафиксирует наш разговор. Посмотрите. — Он махнул рукой вокруг. — Здесь гул, непрерывный шум, объявления информатора…

— Все равно, — стоял на своем первый. — Моя должность не позволяет рисковать. Итак, давайте ближе к делу. Зачем вы искали встречи со мной?

— Антонио Фо…

— Я понял, о ком идет речь, — мгновенно среагировал Боб, оборвав собеседника на полуслове.

— …работал на вас, — пропустив имя, спокойно сказал тот.

— Кхрм-да-а-а, — прочистил горло Хитроу, поправил галстук и внимательно огляделся по сторонам. — Друг мой, вы уверены, что долго проживете после того, как сделали подобное заявление? Вы вообще понимаете, с кем имеете дело?

— Да, я отдаю себе отчет в том, что беседую с членом правитель…

— Стоп!

— Хорошо. Но должен заметить, сэр, что, если наша беседа и дальше будет протекать в таком ключе, мы никогда не сможем добраться до сути.

— Тогда переходим к ней.

— Я работал на Тони, — спокойно продолжил бородатый.

— Вы?! — сам того не сознавая, повысил голос известный политик. Его глаза стали круглыми от изумления. — Офицер Надзора? Старший лей…

— Тихо! — Теперь уже второй собеседник перебил первого, не давая тому закончить речь. — Не надо дальше…

— Ешкин кот… — только и сумел вымолвить Боб. Он продолжал двигаться вместе с толпой вперед, изо всех сил стараясь уклоняться от лучей светильников.

— Да, вот такие дела, — глубокомысленно изрек бородач. — Давайте, сэр, не будем тратить время попусту, Я знаю все как было. И теперь хочу работать на вас…

Оба ступили на движущуюся дорожку. Хитроу промолчал, сделав вид, будто ничего не услышал. Эскалатор вынес их на второй этаж супермаркета, и политик замер у перил балкона, глядя сверху вниз на толпу. Бородатый «старлей ЗвеНа» пристроился рядом. За спинами собеседников разливалась людская река.

— Даже не знаю, что сказать… — наконец выдавил Боб. — Попробуем рассмотреть все варианты. Первый. Если вы ошибаетесь и известное нам обоим лицо не работало на меня, то следует немедленно поднять шум, вызвать полицию, арестовать вас. Если то лицо работало на меня, тоже возможны два варианта. Вариант «два-а»: все, что сейчас происходит, — это провокация Волкова, который что-то пронюхал и решил вести свою игру. Вариант «два-бэ»: вы действительно работали на нашего общего знакомого и в силу каких-то причин теперь готовы сотрудничать с другой организацией.

— «Два-бэ», — терпеливо произнес звеновец. — Только не надо про «другую организацию». Ту же самую. Лишь уровень подчинения более высокий. Раньше я контактировал с исполнителем, теперь буду замыкаться на одно из главных лиц. Возможно, на самое главное.

Хитроу бросил короткий взгляд на собеседника.

— Вы размышляете, сэр, не устроить ли мне автокатастрофу или проблемы с сердцем? — мгновенно среагировал бородач. Он даже улыбнулся. — Это понятно. Вам трудно поверить моим словам.

— Знаете, — очень серьезно произнес Боб. — Всякое бывает. Но есть сведения, которые недоступны простым смертным. Их нельзя получить, никак. Разве что… разве что некая секретная служба выбила показания из тех, кто…

— Нет! — отрезал старший лейтенант. — Есть иные пути, чтобы стать обладателем подобной информации.

— Какие же? — резко спросил политик. Бородач глубоко вздохнул, словно перед тем, как прыгать в омут с холодной водой.

— Ладно, — сказал он. — Играть так играть. Родственные связи, сэр. Я все объясню, но мне придется назвать одно имя. Без этого никак…

— Согласен… — кратко ответил Хитроу, напряженно вглядываясь в лицо собеседника.

— Дэн Райтон, — очень тихо сказал бородач. — Дэн Райтон — мой дядя. Он вам известен? Конечно, вы его знаете. Он ведь правая рука ан… нашего друга. Был правой рукой.

Челюсть Боба отвисла. Несколько секунд он смотрел на собеседника, не в силах произнести ни слова. Потом все-таки совладал с нахлынувшими эмоциями.

— Немыслимо! — прошептал он. — И вы, родственник… на такой должности в…

— Да! — продолжил между тем старший лейтенант. — Сын его старшего брата. У нас разные фамилии. Мои родители погибли, когда я был ребенком. Дядя устроил меня в кадетскую школу, а потом исчез на пару лет. У него и дальше не было возможностей постоянно заниматься мной, но он изредка навещал, привозил подарки, помогал. Других родственников нет и не было. Только потом, много позднее, я узнал, что дядя по другую сторону «баррикад».