— Извини.

Она потянулась к его лицу и провела ладонью по гладкому лбу, затем по невидимым колючим волоскам на щеке и челюсти.

— Я и забыла, что есть другие люди, которым ты нужен. Когда я с тобой, я забываю все на свете, кроме нас. Пожалуйста, не переставай целовать мою ногу. Мне это так нравится.

— Она все царства, а я все цари, и нет ничего другого. — Он чуть улыбнулся и опустил голову. Его губы на кратчайший момент коснулись ее колена, и он вновь взглянул на нее. — Откуда?

— Донн. М-м, «Восход Солнца»?

— Молодец. — Он стал вылизывать внутреннюю сторону ее бедер, понемногу сдвигая юбку вверх. Он двигался медленно. Невыносимо медленно. Она уже чуть не плакала, когда он достиг цели. Он застонал, прижался лицом к трусикам на секунду, прежде чем отодвинуться.

— Сними трусики. И юбку.

Она встала и сделала, как он просил, а он сидел на полу, глядя между ее ног.

— А теперь ложись на скамейку. На спину — Он развел в стороны ее колени. — И ножки в стороны. Да. Хорошая девочка.

Стальная скамейка была холодная, но она не жаловалась. Через несколько минут он будет внутри нее — ради этого она готова была лечь и на битое стекло.

Он опустился на колени слева от нее и шил ее руки.

— Сейчас я покажу тебе кое-что, Сара, слушай внимательно. Когда тебе одиноко... — Он взял ее левую руку и твердо положил между ее ногами. — Когда ты скучаешь по мне... — Он взял ее правую руку и поместил на клитор. — Я хочу, чтобы ты занималась вот этим.

Сара закрыла глаза и позволила ему двигать ее руками. Это были ее руки, ее пальцы, но стонать и содрогаться заставлял ее мистер Карр. Он сохранял контроль, подталкивая ее глубже, двигая быстрее, мелкими кругами.

— Почти получилось, милая, — сказал он ей, и она открыла рот, чтобы сказать ему, что нет, но он шикнул на нее. — А теперь сожми мышцы как можно туже. Попытайся сжать свои пальцы. — И почти сразу же она кончила: это движение вызвало волны, которые заставили ее мышцы сокращаться, так что пошли новые волны.

Она села, и комната поплыла перед ней оттого, что кровь снова прилила к голове. Она закрыла глаза, чтобы прошло головокружение. Когда она открыла их, она увидела, что мистер Карр снова смотрит на нее с легкой улыбкой.

— Ну, я скажу, что это был успех.

Она коснулась его губ пальцами.

— Что?

— Ты прекрасно справилась. Я тебе больше не нужен.

— Нет. — Она провела ладонями по его лицу и губам. Она соскользнула на пол, целуя его губы, и почувствовала свой собственный вкус. — Ты мне нужен. Нужен. Нужен.

— У тебя хорошо получилось и без меня.

— Заткнись! Ты думаешь, ты такой умный, но я знаю, для чего ты стараешься. Ничего не выйдет. — Теперь Сара целовала его, стягивала с него брюки, стаскивала с себя пропотевшую рубашку. — Ты не можешь заставить меня не скучать по тебе. Этот дурацкий оргазм ничего не значит. Понял? Ничего. Господи, какой ты глупый! Я всегда, всегда одна. Я могу хоть тысячу раз в день так кончать, если захочу. Но от этого я буду чувствовать себя еще более одиноко. Можешь ты это понять? Если я трогаю себя, это напоминает мне, что я не трогаю тебя. Я не хочу трогать никого другого, я не хочу, чтобы меня трогал кто-то, кроме тебя. Мне нужен ты. Ты! Ну что, понял, наконец, глупый ты старик?

Кровь так сильно прилила к ее голове, что у нее в глазах потемнело. Она не видела, какое выражение лица у него было, когда он толкнул ее на пол, но крик, с которым он ворвался внутрь ее, был ужасен. И больше не могло быть речи о том, что они друг другу не нужны: они не могли разъединиться, не могли перестать хвататься и цепляться друг за друга, не могли не быть единым целым. Когда мистер Карр скатился с нее, задыхаясь и хватая воздух ртом так, что сердце у Сары затрепетало от страха за его сердце, было уже темно и в комнате, и на дворе.

Когда Сара пришла домой, ее мать сидела в гостиной.

— Где ты была? — спросила она, не поднимая глаза от книги.

— У Джейми.

— Не лги мне, Сара. Джейми звонил тебе больше часа назад.

У Сары болели ноги и спина. Ей нужен был горячий душ и мягкая постель. Она прислонилась к стене, стараясь держаться от матери настолько далеко, насколько это возможно, не выходя из комнаты.

— Я просто гуляла с друзьями. Совсем забыла о времени. Извини.

— Твоя сестра сказала, что ты уже несколько недель приходишь домой поздно.

Сара закрыла глаза. Какого черта мать вдруг озаботилась тем, чем она занимается? Год назад Сара что угодно бы сделала, чтобы получить такое внимание, но теперь ей хотелось слиться со стеной. Ей хотелось быть невидимой для всех, кроме него.

— Прости, мам, но мне больше не в чем признаться. Я гуляла с друзьями и не следила за временем. Я больше не буду.

Мама положила книгу.

— Я знаю, что происходит. Тебе четырнадцать; ты пытаешься заявить о своей независимости. Ты пробуешь границы своей личности. Это совершенно здоровый, естественный импульс для любого представителя твоей возрастной группы.

— Я не представитель возрастной группы, мама.

— Ну конечно, нет. Ты Сара Джейн Кларк. Человек. Я понимаю тебя. — Она улыбнулась. — Ты личность, которой нужно узнать, каковы ее границы. Значит, начнем переговоры.

Саре хотелось, чтобы ее мать была нормальной, чтобы она просто поорала пару минут и лишила ее карманных денег или что-нибудь в этом роде. Но нет — она все делала так, как велят Новейшие Научные Исследования. Каждое решение по выполнению родительских обязанностей согласовывалось с Мнением Экспертов. Книга, которую читала мать, наверняка называлась «Повышение родительской квалификации». Наверняка она учила «придавать ребенку уверенность в себе, используя переговоры вместо требований. Позволять ребенку самому отвечать за свое поведение».

Пожалуй, дело пойдет быстрее, если ей подыграть.

— Хорошо, мне хотелось бы, чтобы ты разрешила мне гулять до девяти часов в будни и до двенадцати в выходные.

Смешок.

— Первое правило ведения переговоров: всегда проси больше, чем ожидаешь получить. Хорошо, я не принимаю твой вариант и предлагаю тебе возвращаться из школы прямо домой каждый день. О выходных мы будем договариваться в каждом отдельном случае, в зависимости от того, где ты будешь их проводить и с кем.

— Я не могу возвращаться каждый день сразу после школы. Мой учитель английского занимается со мной после уроков.

— Почему?

— Я немного отстала по английскому. За последнее задание получила только «В».

Мать кивнула. «Ладно. Можешь заниматься с учителем, но приходи домой к половине седьмого».

— А сейчас можно я пойду спать?

— Еще минутку. Мы должны принять решение о твоем наказании. Что-нибудь соразмерное провинности. Как ты думаешь, что будет справедливо?