Вот если бы... Ну, она сегодня просто невозможна – и Рейчел опять покраснела от непозволительных мыслей.

– Фанни, ты несправедлива, – возразила она, вернувшись к реальности, – если бы он не был так решителен, случилось бы непоправимое несчастье! Он же жизнью рисковал ради своего товарища! Ферри наверняка бы погиб из-за моего Макси. Подумай, какой ужас!

Дерзкий конюх перевел сердитый взгляд на Рейчел и внимательно посмотрел на нее с каким-то новым выражением, похожим на изумление. И вдруг принялся рассматривать ее так же откровенно непочтительно, как минуту назад она сама рассматривала его.

Рейчел остолбенела, не зная, как быть. Никто никогда не позволял себе смотреть на нее вот так в упор, не скрываясь. Конечно, мужчины никогда не оставляли ее своим вниманием, но все было так изящно, так завуалированно, А это же просто неприкрытая наглость!

Но Боже мой, какое странное удовольствие пронзало ее до самого сердца, как слабели ноги, какая истома медленно охватила все ее тело от этого дерзкого взгляда. Она даже не могла как следует возмутиться. Единственное, что ей удалось, – это тихим эхом повторить его же собственные слова:

– Почему вы меня рассматриваете?.. – впрочем, продолжить она не решилась. Он ответил, криво усмехнувшись:

– Долг платежом красен, миледи.

Рейчел наконец не выдержала. Вся пылая от стыда и от каких-то других, незнакомых ей чувств, она чуть ногами не затопала, чего обыкновенно за ней не водилось.

– Это невыносимо!

– О! Он за это поплатится, – вскричала Фанни. В это время юноша, которого звали Ферри, вновь присоединился к компаний. Он, оказывается, ловил сбежавшую лошадь и теперь, уже вполне оправившись от пережитого, передал поводья своему товарищу. Тот взял лошадь под уздцы.

Тоби, не скрывая восхищения, спросил:

– Это Резвый герцога Уэстли?

– Да, – отозвался конюх.

– Боже правый, я вижу его собственными глазами! – воскликнул Тоби. – Теперь я точно знаю, что это лучший конь в Англии. Да вы только посмотрите, разве его можно превзойти хоть в чем-нибудь?!

«Да, хорош необыкновенно», – подумала Рейчел, тут же прощая герцогу его капризы по поводу лошадей. Теперь она воочию убедилась, что ни одно благородное животное из конюшен Уингейт-Холла, не шло ни в какое сравнение с Резвым.

Вдруг конюх, тот самый, что был так дерзок, дружелюбно улыбнулся Тоби.

– Спасибо, что помогли нам. Если бы не ваша помощь, мы уже, наверное, пошли бы на корм рыбам.

– Я здесь ни при чем. Благодарите леди Рейчел и ее сообразительность. Что бы мы могли, если б не... хм... одежда, которую она пожертвовала.

Тоби выразительно посмотрел на мокрые испачканные нижние юбки Рейчел, лежавшие бесформенным комом в сторонке.

– Боюсь, они совершенно испорчены.

Конюх перестал улыбаться, а Фанни ахнула, прижав ладонь ко рту:

– Рейчел, как ты могла!

– Что же, по-твоему, пусть бы они утонули? – Рейчел недовольно отвернулась. Уж этот Тоби, вечно он лезет куда не просят. Ей совсем не хотелось, чтобы эта история была у всех на языке.

Конюх посмотрел на Рейчел. Недоумение и недоверие читались в его взгляде.

Еще не просохшая одежда по-прежнему плотно облегала его вызывающе великолепное тело. Рейчел поймала себя на том, что вновь вернулась к прежнему занятию. Глаза ее окончательно вышли из повиновения и ни в какую не желали слушаться благонравную хозяйку. Зрелище, конечно, было редкостное, но это, разумеется, не оправдание.

«Черт бы ее побрал! – с досадой подумал Джером, чувствуя, как его тело предательски откликается на этот пронзительный взгляд фиалковых глаз. – Похоже, эта леди Рейчел большая ценительница мужской красоты. Ишь как уставилась!» Он посмеивался про себя, изо всех сил пытаясь скрыть неловкость.

Мокрые кожаные штаны, плотно облегающие ноги, уже были изрядно ему тесны в том месте, которое больше всего подвержено возбуждению. Он поспешил встать так, чтобы крупное тело Резвого скрыло его от этих невозможных глаз. Джерому не верилось, что такая ерунда вывела его из состояния душевного равновесия.

Кстати, что там болтал этот юнец со вздыбленной прической, будто бы их спасла решительность леди Рейчел. Ну это же совершенно невозможно! Мало того что она мгновенно оценила ситуацию, так еще и поступила весьма рискованно. Скорее всего это был единственный выход, но ведь она поставила под удар свою репутацию ради спасения чьих-то там слуг. Чушь какая-то, ей-Богу! Он еще раз посмотрел на эту странную особу. Налетевший ветерок прижимал мягкую ткань к телу Рейчел, так соблазнительно обрисовывая бедра и стройные, точеные ножки, что Джерома охватил порыв страсти, который он с большим трудом кое-как обуздал.

Да, Морган сказал чистую, правду, назвав леди Рейчел неотразимой.

– Так это, значит, слуги герцога Уэстли – поджав губы, сказала Фанни куда-то в пространство. – Что ж, их манеры и платье не делают ему чести. У него, кажется, приличное состояние, а слуги выглядят хуже некуда. Где ливреи, где шляпы?..

Джером повернулся к ней, радуясь возможности хоть как-то отвлечься от безнадежной борьбы со своим некстати взбунтовавшимся телом, и совсем уж невежливо перебил Фанни.

– Ливреи? – переспросил он, не скрывая презрения. – Зачем же портить в этой грязи хорошие ливреи? Уверяю вас, к концу пути мы выглядели бы так же.

– Я приказываю тебе разговаривать со мной почтительно! – возмущенно воскликнула Фанни неожиданно тонким голосом. – Да будет тебе известно, что я – леди Стодарт, дочь лорда Стодарта и невеста графа Арлингтона.

– Теперь понятно, почему граф пропал без вести, – усмехнулся Джером. – Я бы на его месте сделал то же самое.

– Ты... ты... – Фанни сделалась красной, как свекла, потом побледнела. Она целую минуту не могла прийти в себя, потеряв дар речи. – Я запрещаю тебе со мной разговаривать! – наконец произнесла она. По лицу ее было видно, что Фанни Стодарт не в силах понять, что вообще здесь происходит. Мир просто встал с ног на голову. Этот герцог Уэстли держит у себя в конюхах сумасшедшего!.. Или... да нет, какие тут еще могут быть «или». Фанни выдержала паузу и затем спросила медленно, выделяя каждое слово, как будто объясняясь с умственно неполноценным: – Ты... меня... понял?

Джером сразу определил, из какого теста сделана Фанни. Если бы она знала, кто он такой на самом деле... Боже мой, сколько льстивых слов он бы услышал. Грубость его назвали бы шалостью. «Ах, какой, право, баловник этот герцог Уэстли!» Тьфу!.. Он бросил на нее презрительный взгляд и повернулся к сестре Арлингтона.

– Леди Рейчел, пожалуйста, передайте леди Стодарт, что я с удовольствием прекращу с ней разговаривать. Невелика потеря.

– Ах ты, мерзавец! – взвизгнула Фанни. – Я позабочусь о том, чтобы герцог Уэстли выставил тебя за дверь как можно скорее.