Эти и многие другие похожие воспоминания занимали ее в течение всей церемонии, позволив гостям любоваться ее смиренной улыбочкой разомлевшей кошки, покамест в момент поздравлений она не должна была обнять сестру. Педро, стоявший рядом, сказал Тите:

— А меня Вы не поздравите?

— Конечно, конечно. Будьте счастливы! Обняв ее гораздо крепче, нежели это допускалось правилами приличия, Педро использовал единственную представившуюся ему возможность, чтобы шепнуть Тите на ухо:

— Я уверен, так оно и будет, этой свадьбой я добился того, о чем мечтал: быть рядом с Вами, рядом с женщиной, которую я на самом деле только и люблю…

Слова Педро были для Титы как освежающий ветерок, который раздувает угольки погасшего костра. Ее лицо, на котором в течение долгих месяцев не было и тени обуревавших ее чувств, без ее на то воли преобразилось, на нем появилось выражение крайнего успокоения и блаженства. В один единый миг все ее угасшее внутреннее возбуждение было оживлено пылким дыханием Педро на ее шее, его горячими руками на ее спине, его порывистой грудью, касавшейся ее грудей… Она бы хотела так и остаться навсегда, если бы не колючий взгляд Матушки Елены, заставивший ее быстро от него отпрянуть. Матушка Елена приблизилась к Тите и спросила:

— Что тебе сказал Педро?

— Ничего, мамочка.

— Меня-то ты не обманешь. Куда ты идешь сейчас, там уж я побывала да не один раз. Не прикидывайся тихоней. Увижу тебя еще раз рядом с Педро, пеняй на себя…

После этих угрожающих слов Матушки Елены Тита постаралась держаться как можно дальше от Педро. Но чего она никак не могла, так это прогнать с лица открытую улыбку удовлетворения. С этого момента свадьба приобрела для нее совсем другое значение. Теперь ее не задевало, когда она видела, как Педро и Росаура переходили от стола к столу, чокаясь с приглашенными, или танцевали вальс, или чуть позже разрезали пирог. Теперь-то Тита уверилась: Педро ее любит. Ей до смерти хотелось, чтобы банкет как можно скорее окончился, она бы тогда бросилась к Наче и все ей рассказала. Тита не могла дождаться, когда гости съедят ее пирог и разъедутся по домам. Руководство по хорошему тону Карреньо мешало ей уйти раньше других, однако не запрещало витать в облаках и торопливо уминать при этом пирог. Она настолько погрузилась в свои мысли, что не заметила то странное, что происходило вокруг. Неуемная тоска овладела всеми присутствующими, едва они попробовали пирог. Даже Педро, который всегда хорошо владел собой, делал огромные усилия, чтобы сдержать слезы. И Матушка Елена, не пролившая ни одной горючей слезинки, когда умер ее муж, сейчас потихоньку утирала слезы. Но это было только начало, плач был лишь первым симптомом странного заражения, чем-то походившего на глубокую меланхолию и чувство безнадежности, которые будто сковали приглашенных, и это привело к тому, что все присутствующие на дворе, в птичнике и в туалетах, рыдая, вспомнили первую свою любовь. Никто не избежал этой напасти, лишь немногие счастливчики вовремя поспели в туалет, а кто не поспел, стал участником всеобщего, посреди двора, блевания. Не подействовал пирог на одну Титу, Закончив его есть, она покинула празднество. Ей не терпелось сказать Наче: ты была права, когда говорила, что Педро любит только меня. Представляя, каким счастливым будет лицо у Начи, Тита не обратила внимания на разраставшееся вокруг нее бедствие, достигшее поистине угрожающих размеров. Росаура, донимаемая позывами рвоты, еще раньше вынуждена была покинуть свое почетное место за столом.

Всеми силами она пыталась сдерживать тошноту, но последняя была сильнее, чем она. Росаура во что бы то ни стало хотела спасти свое подвенечное платье от блевотины родственников и друзей, но при попытке пересечь двор поскользнулась, так что на ее платье не осталось ни малейшего места, которое бы не было облевано. Мощный обильный поток подхватил и проволок ее несколько метров, так что она, не в силах больше сдерживаться, извергла, подобно вулкану, шумную лаву рвоты перед лицом содрогнувшегося от этой картины Педро. Впоследствии Росауру невероятно удручали воспоминания об этом происшествии, обесславившем ее свадьбу, причем не было такой силы, которая изгнала бы из ее сознания мысль о том, что Тита подмешала в пирог какое-то зелье.

Всю ночь Росаура провела в стонах и терзаниях, страшась одной только мысли, что она может испортить покрывало, которое вышивала столь долгое время. Педро поспешно предложил ей отложить на завтра кульминацию свадебной церемонии. Но прошли еще месяцы, прежде чем Педро счел уместным сделать это после того, как Росаура решилась сказать, что чувствует себя здоровой. К этому моменту Педро понял, что ему никак не уклониться от обязанностей племенного жеребца. Уткнувшись в брачное покрывало, он встал на колени перед кроватью и на манер молитвы изрек:

— Господи, не похоти ради, а только в мыслях о чаде.

Тита и представить не могла, что бракосочетание, о котором было столько разговоров, затянется на столь долгое время. Ей даже неважно было, ни как оно прошло, ни тем более совпало ли оно с каким-нибудь религиозным праздником или нет.

Больше всего она думала о том, как спасти собственную шкуру. В ночь праздника Матушка Елена устроила ей знатную взбучку, ни до этого, ни после ее так не били палкой. Две недели провела Тита в постели, отходя от ссадин и синяков. Поводом для столь сурового наказания была уверенность Матушки Елены в том, что в злостном сговоре с Начей Тита, загодя замыслив сорвать свадьбу Росауры, подмешала в пирог какое-то рвотное. Тита так никогда и не смогла убедить ее, что единственной посторонней приправой в кушанье были слезы, которые она проливала, готовя его. А Нача ничего не могла показать в ее пользу, потому что, когда Тита прибежала к ней в день свадьбы Росауры, она была мертва. Глаза ее были открыты, на лбу — пропитанный салом компресс, а в руках — фото ее давнего жениха.

Продолжение следует… Очередное блюдо: Перепелки в лепестках роз.

ПЕРЕПЕЛКИ В ЛЕПЕСТКАХ РОЗ

ПРОДУКТЫ:

12 роз, желательно красных,

12 каштанов,

2 ложки масла,

2 ложки маисового крахмала,

2 капли розовой эссенции,

2 ложки аниса,

2 ложки меда,

2 головки чеснока,

6 перепелок,

1 питайя (кисло-сладкий плод кактуса того же названия)

Способ приготовления:

Со всеми предосторожностями оборвать лепестки роз, с таким расчетом, чтобы не поранить пальцы. Помимо того, что уколы крайне болезненны, пропитавшиеся кровью лепестки могут не только изменить вкус мясного блюда, но и вызвать небезопасную химическую реакцию.

Но разве могла Тита помнить об этой маленькой детали, испытывая сильное волнение после того, как получила из рук Педро букет роз! Это было первое глубокое переживание со дня свадьбы ее сестры, когда она услышала любовное признание Педро, услышала о его чувствах по отношению к ней, которые он скрывал от сторонних глаз. Матушка Елена с присущей ей сметливостью и живостью ума догадывалась, что могло произойти, если бы Педро и Тита получили возможность остаться наедине. Вот почему, являя верх изобретательности, она делала все возможное, чтобы держать обоих подальше от взглядов и рук друг друга. Не учла она лишь одну маленькую деталь. Со смертью Начи Тита оставалась единственной женщиной в доме, способной занять ее место на кухне, а именно здесь от недреманного ока матери ускользали не только запахи кушаний и то, какие они на вкус и на вид, но и то, какие чувства ОНИ МОГЛИ вызывать.