Алекс ловко расстегнул бюстгальтер, его пальцы скользнули под тонкую ткань, и вместо чашечек лифчика Натали почувствовала тепло его ладоней. Большие пальцы начали нежно ласкать ее напрягшиеся соски. Гринфилд продолжал неотрывно смотреть Натали в глаза.

Странно, но и она не отвела взгляда, в то же время осознавая, что ее тело страстно отвечает на эти уверенные прикосновения.

Почему бы и нет? — задалась она вопросом. Жених прошлой ночью изменил мне. Почему я не могу уступить этому мужчине? Сейчас я абсолютно свободна и буду поступать так, как мне заблагорассудится. И в данный момент мне предоставляется фантастическая возможность, которая больше никогда не повторится. Так почему же не воспользоваться моментом?

— Не надо быть такой неуступчивой, Митчелл. Это погубило куда больше людей, чем я могу вспомнить, — настойчиво сказал Алекс. — О такой ситуации, в которой мы оказались, можно только мечтать. И, кроме того, говоря откровенно, мы оба чересчур напряжены из-за трудных переговоров. Мы должны объединить усилия и расслабиться. Согласны?

Мечтать, мечтать… Это слово, усиливая искушение, крутилось в мозгу Натали. Интересно, куда подевались все мои высокие моральные принципы? Наверное, испарились, когда я увидела в своей постели ту грудастую шлюху, развлекающуюся с моим женихом. Так вот, сегодня ночью я возьму реванш! Алекс Гринфилд хочет меня. Что ж… и я не против…

— Согласна, — с безоглядной решимостью выпалила Натали.

— А жалеть не будете?

Если и придут какие-то сожаления… то потом. Во всяком случае, может, новые впечатления вытеснят из памяти и Тома, и его шлюху.

— Не буду, — коротко ответила она.

Алекс лишь на секунду опустил веки, но Натали успела заметить, как торжествующе блеснули его глаза. Этот человек не отступится, подумала она, и пойдет до конца, обуреваемый безжалостным стремлением к наслаждению. Но я не могу осуждать его. По крайней мере, он спрашивал моего согласия, хотя, без сомнения, уже бросил кости, прежде чем позволить себе эту маленькую любезность. Жажда действия, умение пользоваться любой возможностью и — побеждать, в этом весь Гринфилд. Именно эти его качества и вызывают восхищение у окружающих.

Но и она не марионетка. В глубине души Натали знала, что не позволит сделать себя очередным завоеванием великого Гринфилда. Она не собирается становиться пассивной жертвой его желаний.

С вожделением Натали запустила руки ему под рубашку. Рубикон перейден, она реализует все фантазии, которые пришли ей в голову. Нет смысла сдерживать их.

Гринфилд замер, то ли удивленный ее решительностью, то ли наслаждаясь ее прикосновениями. Почему-то Натали ни секунды не сомневалась, что ее временный партнер наделен незаурядной чувственностью. Он терпеливо подождал, пока она расстегнет и снимет с него рубашку. У Гринфилда оказался великолепный торс: мускулистый, с выпуклыми грудными мышцами, с широкими сильными плечами, а бицепсы…

Натали провела по ним пальчиком и, услышав, как Гринфилд сквозь зубы втянул воздух, насмешливо сообщила:

— Не все будет по-вашему, сэр.

Алекс улыбнулся. Его улыбка напоминала оскал хищника, охота которого подошла к концу. Впившись в губы Натали, Гринфилд целовал ее с жадностью изголодавшегося. Его чувственность была преисполнена такой агрессивности, что у Натали перехватывало дыхание. Встав на цыпочки, она обняла его за шею, и Алекс, легко приподняв Натали, направился в ближайшую спальню.

— Я знал, что ты красива, — сказал он, уложив ее на постель и бережно раздев.

Натали нетерпеливо привлекла Алекса к себе. Она звала его, соблазняла, отстранялась и снова приникала, ероша пальцами его густые волосы, гладя возбужденную плоть, яростно наслаждаясь мужчиной, который в полной мере давал ей то, в чем она сейчас нуждалась.

Внезапно Алекс высвободился из ее объятий. Лицо его исказилось яростным нетерпением, когда он срывал рубашку и скидывал брюки. С головы до ног он был великолепен. Снимая носки, он присел на кровать, и Натали запустила ногти в его бедро. Ей так хотелось сделать это утром в лимузине!

Из горла его вырвалось какое-то хриплое рычание. Повернувшись, Алекс перехватил руки Натали и завел ей за голову. Затем, с видимым трудом сдерживая себя, он неторопливо вытянулся рядом, обжигая ее жаром желания. Вот так, прочитала Натали в его глазах.

Но у нее были свои планы. Она не хотела, чтобы Алекс использовал ее и забыл, как забывается тривиальное приключение. Нет, она сделает так, чтобы всякий раз, когда великий Гринфилд будет ложиться в постель с женщиной, он вспомнит ее, Натали.

Придерживая ее закинутые за голову кисти одной рукой, другой Алекс стал гладить шею Натали, чувственно трепещущие груди, плоский живот, атласную кожу бедер.

Извиваясь от страсти под его умелыми пальцами, Натали не издавала ни звука. Она лишь смотрела на Алекса, наслаждаясь его опытностью. Возьми меня, когда захочешь, говорил ее взгляд, но и я возьму тебя.

Склонившись, Алекс ввел кончик языка меж ее раздвинувшихся губ. Медленно проникая в ее рот все глубже и глубже, он играл, дразнил и мучил Натали, умело доводя наслаждение до предела.

Натали догадывалась, что Гринфилд хотел заставить ее стонать и умолять о соитии. Все ее тело, до последней клеточки, жаждало облегчения, но она сдерживалась, полная решимости хорошо сыграть свою роль.

Она и сама не понимала, почему это для нее так важно. Может, ею руководила месть? Человек, которого она любила и за которого собиралась выйти замуж, принимал ее любовь как должное и частенько давал понять, что может бросить ее, не моргнув глазом. Если уж Томас Салливан, сплошное недоразумение, а не человек, мог себе такое позволить… А Александр Гринфилд образец мужчины, и она не допустит, чтобы он воспринимал ее как само собой разумеющееся удовольствие, она обязана одержать над ним верх.

— Расслабьтесь, Митчелл, — проворчал Алекс.

— Пожалуйста, отпустите мои руки, сэр.

— Только не зацарапай меня до смерти, Митчелл, — хрипло попросил он.

— Крови будет немного, сэр.

— Я почему-то уверен, что мне не стоит на это рассчитывать, Митчелл.

— Доверьтесь мне, сэр. — Власть, которую она обрела над великим Гринфилдом, потрясла Натали.

— Женщине с глазами тигрицы? — прошептал он.

— Тот, кто поймал за хвост тигра, держит в руках свою жизнь. — Натали бросила ему вызов, понимая, что такой человек, как Алекс Гринфилд, никогда не уклонится от него.

— Весьма мудро, Митчелл, — прищурился он.

— Благодарю вас, сэр.

Гринфилд, наконец-то отпустив ее руки, замер, и Натали расценила это как сигнал к действию. Для начала она стала нежно ласкать густые черные волосы на его затылке, наслаждаясь их мягкой упругостью. Не в силах справиться с давно обуревавшим ее желанием, кончиками пальцев другой руки она провела по лицу Алекса, исследовала надбровные дуги, скулы, нос, подбородок. Она словно притрагивалась к сокровенной сущности человека, обычно скрытой под маской, и это было потрясающее ощущение.