Она любит оказываться в центре внимания, с удовольствием флиртует, но в то же время ее поведение изменчиво. Так, она не может долго оставаться с одним партнером. Примадонна хочет быть свободной и чтобы при этом ею восторгались. Она любит разыгрывать спектакли и переодеваться, но не в классическом смысле этих понятий, а скорее в их переносном значении: менять роли в зависимости от обстоятельств.

Пока дива добивается своей второй половинки, может казаться, что он или она будет идеальным партнером. И только когда она надежно привязала к себе человека, может выясниться, что на самом деле между ними нет ничего общего.

Нет, она не начнет ни оскорблять, ни унижать того, кто перестал быть для нее важен. Просто перестанет сопровождать на мероприятия, куда они до этого приходили вдвоем. Взамен будут придумываться новые и новые отговорки. Любой, кто ищет искренности, конкретики, душевного тепла, с примадонной получит лишь ложь и отчуждение. Люди такого типа жаждут гармонии, но при этом не способны на постоянство.

Дива не любит споры, а в дискуссию вступает только тогда, когда твердо уверена, что слушатели согласятся с ее мнением, потому что она заранее прощупала почву и теперь может умело дергать аудиторию за ниточки.

В литературе и кино есть персонаж, который полностью сочетает в себе все характерные черты классической примадонны. Это Зорро. Зорро, чье имя на самом деле – Дон Диего де ла Вега, землевладелец в тогда еще испанской Калифорнии, который в начале XIX века был борцом. В юности его отец, Дон Алехандро, отправил сына в Испанию, в военную академию. Там он был лучшим фехтовальщиком, получил множество наград и все дамы были у его ног. Для такого психотипа это просто райская жизнь. Но для Диего она закончилась, когда отец отдал ему приказ вернуться в Калифорнию, чтобы оказать помощь в борьбе с правящими коррумпированными кругами (классическими мегамудаками по сути).

Поскольку Диего был классической примадонной, он боялся открытых конфликтов и дискуссий, из-за чего решил разыграть спектакль перед своим отцом, притворившись книжным червем, которому ни в коем случае нельзя доверить в руки шпагу. На самом же деле под покровом ночи (а иногда и днем) он надевал маску и становился бесстрашным Зорро, который боролся с коррумпированными властями. И только его немой слуга знал, кто он на самом деле.

Будучи классической дивой, Диего не смог откровенно поговорить со своим отцом о проблемах в Калифорнии и обсудить пути их решения. Вместо этого он предпочел разочаровать родителя, выдав себя за слабака, боясь, что отец не оценит его затеи с Зорро.

Любовь к примериванию на себя ролей и страсть к костюмам пошла на пользу обоим – и Дону Диего, и Зорро. Ему не нужно было решать, кем он хочет быть на самом деле. С практической точки зрения ему никогда не приходилось открыто и четко определять себя. Как Диего, он избегал конфликтов и постоянно всем поддакивал; как Зорро, он всегда говорил то, что думает. А так как никто не знал, кто же Зорро на самом деле, он мог не беспокоиться о последствиях своих поступков.

В случае с Зорро Дон Диего мог использовать свои черты примадонны и в положительном ключе. Однако он с самого начала разочаровал своего отца не только потому, что разыграл весь этот спектакль, но и потому, что не вызвал у него доверия. С точки зрения отца, Алехандро, Диего, несомненно, был мудаком. С точки зрения тех, кого он также в той или иной мере обманывал, вероятно, тоже.

Но – и это тоже характерно для див – люди их очень быстро прощают, когда узнают истину. Дивы – настоящие мастера ораторского искусства. В конце концов почти все понимают, что дива была права, и радуются, что она у них есть.

Даже сам Дон Алехандро в итоге гордился своим сыном, который оказался Зорро, и не выразил недовольства из-за обмана. У дивы есть чувство юмора, и она способна посмеяться над собой. Это ее очень большой секрет, благодаря которому она может из раза в раз прикрывать свою задницу.

Дивы часто происходят из семей, в которых ребенок был вынужден брать на себя большую ответственность, чтобы освободить от нее родителей. Например, это может произойти в случае хронической болезни родителей или в случае, когда ребенка воспитывает кто-то один.

Ребенок входит в роль «замещающего партнера» для обремененного родителя. Это не имеет никакого отношения к сексуальным отношениям, наоборот, в науке этот процесс носит название «парентификация»: дети принимают на себя обязанности родителей, заботясь о них, как о детях, а иногда и играют роль надежного, стабильного партнера для одинокого родителя.

Эти дети взрослеют намного быстрее, чем их сверстники, и в своем молодом возрасте кажутся старше и психологически более устойчивыми, чем они есть на самом деле.

Помимо прочего, они понимают и еще кое-что. Общественное одобрение в их адрес вызвано тем, например, что «маленькая женщина» заботится о своем отце, у которого сильно больна жена. Или, наоборот, «маленький мужчина» помогает одинокой матери, выполняя по дому все мужские обязанности.

Во многих пафосных вестернах есть сцена, когда главный герой говорит маленькому мальчику после перестрелки, в которой погиб его отец: «Теперь ты мужчина в семье! Позаботься о своей матери!» Вообще, по-хорошему, в этот момент стоило бы пнуть главного героя под зад. Ведь сам он совсем не хочет помогать вдове своего друга. Просто перекладывает ответственность на маленького ребенка, коротко объяснив ему, что теперь он «мужчина», а сам преспокойно уходит в закат навстречу новым приключениям.

Вообще, существует много историй, когда заботу об отце, который отчаялся после потери любимой жены, берет на себя его дочь, посвящая всю себя только ему. В обществе такое поведение воспринимается положительно. Даже когда это противоречит истинным потребностям дочери, которая по-прежнему хочет быть ребенком и нуждается в настоящих родителях.

Интересны и такие ситуации, когда родители изначально отказываются от того, чтобы дети называли их «мама» и «папа», и просят обращаться по имени. Такие родители обычно поясняют, что они не хотят ограничивать своих детей понятием «родитель», а желают, чтобы их воспринимали как равных. Матери такого типа любят называть себя «лучшими подругами» своих дочерей, а отцы сыновей – «самым близким приятелем». Что может быть плохого в столь доверительном общении, рассуждают они. Но это не более чем лукавство и уход от ответственности.

Взросление характеризуется умением придерживаться по разным вопросам своего мнения, отличного от мнения родителей. В этом случае ребенок сталкивается с дилеммой: с одной стороны, он пользуется признанием и ему это нравится, но, с другой стороны, эта форма отношений усложняет его уход из родительского дома и вообще самостоятельность.

Когда ребенок пытается поговорить об этом с родителями, они его обычно не понимают, потому что полностью уверены в идеальности своих отношений с детьми. Дети же чувствуют себя обманутыми, лишенными настоящей мамы и настоящего папы.