Я похлопываю Сэм по ноге, будя ее.

— Сэм, давай, вставай.

Через некоторое время она, наконец, просыпается, бросая на меня потерянный взгляд.

— Где я? — спрашивает она, начинает вставать, случайно наступив на Ника и разбудив его.

Мне даже не нужно оглядываться, чтобы понять, где мы.

— У Нэнси.

В поисках своих вещей я нахожу туфли на кофейном столике. Надевая их, я слышу, как вибрирует телефон в сумочке, и тянусь к нему, проверяя сообщения. Два пропущенных звонка от мамы.

— Сколько время? — спрашивает Ник.

Проверяя время, понимаю, что опоздала на час, сегодня утром я должна была встретиться с мамой за завтраком.

— Вот дерьмо. Десять тридцать. Я пошла.

Так быстро, как только могу, я двигаюсь по комнате, проверяя, все ли забрала.

— О, нет. Мне нужно упаковывать вещи, — паникует Сэм.

Двигаясь еще быстрее меня, она собирается.

Вся эта суматоха будит Джонатана.

Нэнси выходит из спальни вместе с Алексом; оба полностью одеты, слава богу. Они останавливаются в коридоре, целуясь, прежде чем попрощаться друг с другом. Как только он уходит, она поворачивается и смотрит на нас.

— Всем доброе утро, — напевает она, направляясь к кофеварке.

Ей никто не отвечает. Мы ищем свои вещи, чтобы уйти.

— Ой, ладно, не перебивайте друг друга, — саркастически говорит она.

— Извини, Нэнси, время уже много, — объясняет Джонатан, хватая ключи.

Я надеваю пальто, иду на кухню и наливаю себе чашку кофе.

— Доброе утро, Нэнс.

— Ну хоть кто-то, — ухмыляется она, прислоняется к стойке, наблюдая за нами. — Ну-ну, видимо, прошлая ночь удалась на славу. Выглядите ужасно, — хихикает она.

Все смеются. Прошлая ночь войдет в историю, как одна из тех ночей, которые мы никогда не забудем. Вчера вечером мы должны были только потанцевать под пару песен, а потом уйти. Но диджей включал все наши любимые треки, и мы тусили до закрытия клуба. Мы настолько устали, что даже не доехали до своих домов, а остались у Нэнси.

— Послушай, Нэнси, ты превзошла саму себя прошлой ночью. Я не думал, что тебе это удастся, но ты доказала, что я ошибался. Возможно, в следующий раз тоже ты спланируешь наши посиделки, — хвалит Джонатан.

— Да, только что-то наподобие этого. Не начинай планировать что-то безумное, иначе мы не придем, — шутит Ник, и мы смеемся.

Как только наш смех прекращается, в комнате становится тихо, захлестывает реальность; это последний раз, когда мы в одной комнате. Ник смотрит на меня, видит, как по моему лицу текут слезы, и крепко обнимает. Потом еще одна пара рук, и прежде чем я успеваю это осознать, мы снова обнимаемся, но на этот раз прощаемся.

Я правда буду скучать по своим друзьям.

Разрываясь на части, я смотрю на Сэм.

— Ты постарайся звонить как можно чаще, пока будешь за границей, ладно?

Она улыбается, кивая головой.

— Да, дразни нас фотками, — заявляет Ник.

Она смеется, вытирая слезы, как и все мы.

— Я не хочу прощаться, но нам с Ником пора. Надо кое-что упаковать. Но мы обязательно увидимся еще раз, прежде чем уедем, — Джонатан обнимает и целует Сэм в щеку, а также Нэнси и меня.

— Да, мне тоже надо идти, — Сэм хватает свою чашку кофе и обнимает всех, следуя за Ником и Джонатаном к двери.

Я иду с ними, Нэнси за мной.

— Куда это ты?

— Нужно встретиться с мамой. Мы должны были позавтракать сегодня утром, но Я проспала. Так что теперь пообедаем.

— О, если она приготовит свой знаменитый десерт, не забудь оставить мне, я приду попозже, — она стоит у двери, пока я иду к своей машине.

Открыв дверь, я бросаю свои вещи внутрь.

— Постараюсь, — говорю я.

Она хочет закрыть дверь, но быстро открывает ее обратно.

— Ой, чуть не забыла. Расскажешь потом, как дела у тебя с таинственным человеком.

Я останавливаюсь.

— Подожди, что? Что за таинственный человек?

— Ты знаешь, о ком я говорю, — она начинает закрывать дверь. — У меня предчувствие, что он скоро свяжется с тобой, — не дожидаясь ответа, она захлопывает дверь, оставляя меня в замешательстве.

Вчера у меня не хватило смелости подойти и поговорить с ним, чтобы хотя-бы обменяться номерами, как он свяжется со мной? Не имея времени на раздумья, я запрыгиваю в машину и уезжаю. Подумаю о ее словах попозже.

В детстве я всегда ходила в гараж и часами смотрела, как мама рисует разные портреты. Иногда она даже позволяла помогать ей. Однако после смерти отца у мамы пропало желание рисовать. В конце концов, ей пришлось продать все свои картины и кое-что из вещей в доме, пока она не нашла хорошо оплачиваемую работу. Когда я уехала в колледж, я думала, что она снова начнет рисовать. Но она не коснулась ни одной кисти, и я знала, что это из-за отца.

Подъезжая к дому мамы, я замечаю некоторые изменения. Она добавила несколько цветов вокруг входной двери и перекрасила дом в сероватый цвет. Я открываю входную дверь и вижу, что она купила новую мебель для гостиной и построила патио на заднем дворе с садом.

— Мама! — кричу я, ища ее повсюду.

— Я здесь, милая, — отвечает она.

Я следую за ее голосом в гараж.

— Что ты тут делаешь? — спрашиваю я.

Я захожу внутрь и застываю в шоке.

Вся комната похожа на музей, заполненный различными картинами. Все они рассказывают историю моего детства. Она нарисовала, как выглядел наш старый дом, есть даже картина, на которой изображена вся наша семья, когда мы однажды поехали на озеро.

— Мам, что все это значит? — я обвожу рукой комнату.

Она смотрит на меня, вытирая руки об одежду.

— Нравится? Когда ты уехала после зимних каникул, у меня просто чесались руки, — она улыбается мне. — Давно такого не было.

— Это… — я подхожу поближе, чтобы получше рассмотреть картину, над которой она сейчас работает. — Удивительно. Я хочу какую-нибудь.

— Бери любую, — ласково говорит она.

Она обнимает меня, крепко сжимая.

— Я так рада, что ты здесь. Как прошла вчерашняя ночь? — она берет кисти и краски, убирая на место.

— На удивление супер. Нэнси повела нас в новый ресторан «Дельфино», а под рестораном находится ночной клуб «Подземелье», — рассказываю я, помогая маме убраться. — Танцевали, пока он не закрылся.

— Ого, похоже, Нэнси не обманула, — она украдкой смотрит на меня, ухмыляясь.