Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– В общем-то нет, – почти искренне ответил обрадованный Тарас.
– Тогда бери тачку и жми в «Континенталь» на Садовой-Триумфальной, я заказал там столик. Сколько тебе ехать?
Тарас бросил взгляд на циферблат часов.
– Минут сорок.
– Жду.
В трубке заиграла мелодия отбоя.
Тарас улыбнулся, мысленно развел руками, прося прощения у Оксаны – извини, в другой раз, – и поехал в центр города.
Марат ждал его у входа в ресторан, нетерпеливо прохаживаясь перед коричнево-золотыми зеркальными – от тротуара до второго этажа здания – окнами. На нем был бежевый плащ в стиле «тренч-кот», с обилием деталей, и белоснежный шарф, в туфлях от Brioni отражался свет фонарей, отчего двадцатисемилетний теннисист походил на молодого банкира, а не на спортсмена.
Они обнялись, и Марат повел Тараса в ресторан, не обращая внимания на склонявшихся перед ним швейцара и метрдотеля, хорошо знавших своих постоянных клиентов.
Под плащом на Марате оказался приталенный пиджак из серебристого вельвета, однобортный, на три пуговицы, прямые брюки из золотой кожи и белая рубашка без галстука. Марат не стал снимать шарф, подчеркивающий его «продвинутый» вкус.
Тарас был ненамного старше племянника, однако предпочитал классический стиль и носил либо темно-серые костюмы в голубоватую или фиолетовую полоску, либо все белое. Нынче на нем был темно-серый костюм, белая рубашка и галстук в диагональную полоску, так что он ничем не отличался от посетителей «Континенталя», если не считать спокойствия и уверенности, которым дышал весь его облик.
Ресторан «Континенталь» был камерным тихим рестораном, полным антикварных вещей, словно гостиная в старом аристократическом доме. Гостей здесь встречали приветливо и радушно, как хороших знакомых, и кормили блюдами европейской кухни.
Столик, к которому их подвел метрдотель, был накрыт на троих, и Тарас обратил на это внимание.
– Должны были прийти две мои девушки, – отмахнулся Марат, провожая глазами красотку с ногами от шеи и голой спиной. Кивнул на нее со смешком: – Видал стоп-модель? Хочешь, познакомимся?
– Не хочу, – улыбнулся Тарас, невольно завидуя напору и жизнерадостности Марата. – Ну и где же твои знакомые?
– Они подруги, сегодня у них съемка, так что они не придут. Вот я и позвонил тебе. Ничего, я с ними завтра пересекусь.
– И ты встречаешься сразу с двумя?
– А что тут такого? – удивился теннисист, изучая меню. – Им нравится, а мне и подавно.
– Ты же собирался жениться на какой-то спортсменке.
Марат поморщился.
– Это было случайное увлечение, да и рано мне еще жениться. Женщин хороших много, а жениться надо только по любви, на одной-единственной. Ты вон тоже еще холостой, и ничего, жив-здоров.
Тарас кивнул, с интересом разглядывая красиво вылепленное смуглое лицо собеседника. Он и сам думал так же, но не предполагал услышать подобные речи от парня, у которого в каждой стране было по сотне поклонниц.
– Я где-то читал, что один сорокалетний австралиец, который был женат дважды, и оба раза неудачно, решил связать себя брачными узами с телевизором.
– Бред! – рассмеялся Марат.
– Может быть, эту историю выдумали журналисты, но свадебная церемония прошла по всем правилам – со священником и обручальными кольцами.
– Шизофрения! – убежденно заявил Марат. – Запад вообще болен, ты представить не можешь. Я часто езжу по Европе и по Америкам и везде встречаюсь с подобного рода кретинизмом. Иногда тошно становится: неужели человечество действительно деградирует, как утверждают ученые?
– Не все человечество, – усмехнулся Тарас. – Россия пока держится, и есть шанс, что сумеет сохранить духовный потенциал.
– Дай-то Бог! Мне много раз предлагали другое гражданство, а я между тем люблю родину и никогда отсюда не уеду, хотя и бываю здесь нечасто. Ну, что будем заказывать?
Тарас пожал плечами.
– Вообще-то я поужинал.
– Где, если не секрет?
– У учителя.
– Ты все еще тренируешься у него? По-моему, ты давно можешь тренировать сам.
– Совершенствовать умения можно всю жизнь, тем более что этому процессу нет предела.
– Это философия, а на практике очень быстро достигаешь потолка, и тогда становится скучно. Тебе не приходилось переживать это ощущение?
– Нет, – покачал головой Тарас. – Как может быть скучным любимое занятие?
– Иногда приедается, – признался Марат со вздохом. – Особенно если достиг всего, чего хотел. Но без тенниса, конечно, я прожить долго не смогу. Ну, а ты до чего досовершенствовался? Какой сидихой овладел?
– Сиддхой, – поправил Тарас; когда-то он дал племяннику почитать кое-какую санскритскую эзотерическую литературу, в том числе об индийской школе самореализации, и Марат заинтересовался ею, хотя и ненадолго.
– Ну, сиддхой. Я пытался попрактиковаться, используя твои методики, но добился только уменьшения веса. Хотя в игре это довольно сильный козырь, я долго не устаю. Так какой сиддхой ты занимаешься сейчас? Небось уже научился летать или становиться невидимым?
Тарас неопределенно пожал плечами. Однажды он показал Марату, что такое т е м п, то есть сверхскорость, исчезая в одном месте и появляясь в другом, и этим сильно озадачил теннисиста, считавшего свою реакцию идеальной. В настоящее время Тарас под руководством учителя готовился овладеть вьянти – тонкой силой восприятия мыслей, чувств и энергии других людей, и кое-что у него уже получалось.
– Ладно, давай полакомимся местной кухней, – сказал Марат, видя, что его более старший родственник не расположен к откровениям. – Я закажу гуся с яблоками, пару салатов, грибной жульен и сладкое. Что будем пить?
– Минералку, – сказал Тарас.
– Тогда еще мускатное шампанское. До следующего турнира ровно неделя, так что я могу позволить себе расслабиться. А ты по-прежнему не потребляешь ничего алкогольного?
– Глоток шампанского и мне не повредит.
– Тогда поехали.
Марат взглядом подозвал официанта, сделал заказ. Тарас попросил холодной минеральной воды и, в свою очередь, заказал тушеные баклажаны, чтобы не сидеть сложа руки, пока племянник будет есть.
– Мясо не любишь? – посмотрел на его блюдо Марат. – Или твоя религия есть его не велит?
– Моя религия – самореализация, – сказал Тарас, не обижаясь на шутку. – А мясо можно заменить десятком других продуктов, богатых белками и аминокислотами. Раньше я любил хорошо приготовленное мясо. Просто я не голоден, поужинал у учителя. Кстати, он мяса вообще не ест.
– Боится трансжиров?