Между тем в это утро по крайней мере шесть человек поднялись с постели отнюдь не с радужными мыслями.

Вот о чем они размышляли.

Харствуд: «Она вчера смотрела на меня так странно, наверное, уже решила наябедничать старику. Надо же, какая стерва, ходит и все вокруг подсматривает и подслушивает. Интересно, Гретта сильно расстроится, если меня выгонят? Неужели старик не даст мне закончить школу?»

Гретта Клиффордсон: «Дядя этого не потерпит. Мне придется уйти. А я не выдержу в другой школе, особенно если там будет директриса. Сбегу через две недели. Может быть, мне выйти замуж на Томми Браунинга и избавиться от этих неприятностей? И что будет с бедным Гарри? Интересно, какой эта Феррис собралась выкинуть фортель?»

Дональд Смит: «Шесть месяцев работы, и все коту под хвост. К тому же заказ был заранее оплачен, а деньги истрачены. И что мне теперь отдавать Аткинсону? Да, если бы я работал дома, такого бы не случилось. Но дома было нельзя, девочка-натурщица не могла туда прийти».

Мисс Камден: «Ничего, придет время, и я с этой Феррис посчитаюсь. Надо же, работала-работала с командой, надрывалась, и все пошло прахом».

Фредерик Хэмстед: «Надеюсь, директор при увольнении даст мне рекомендацию. Или не даст? Может, попросить сейчас, пока эта окаянная женщина все не разболтала? Зайду к нему во время первого урока, у меня как раз нет занятий. А может, не надо? Может, лучше пока помалкивать?»

Алкеста Бойл: «Беспокоиться мне совершенно не о чем. Во-первых, она ничего конкретного не знает, а во-вторых, вряд ли побежит к директору. Непохоже. Но все равно неприятно, когда твою тайну кто-то знает».

I

В пятницу к половине одиннадцатого утра у Келмы Феррис прибавилось хлопот. От тети из Богнора пришла телеграмма загадочного содержания.

«Остерегайся Хелма овдовел при подозрительных обстоятельствах спрашивал о школе».

Занятия арифметикой обострили ее мозги достаточно, чтобы расшифровать послание.

«Опасайся мистера Хелма, с которым ты сидела за обеденным столом в моем пансионе в первый день летнего отпуска, а потом попросила пересадить в другое место. Кажется, он последователь, а может быть вообще реинкарнация Джорджа Джозефа Смита, который в 1915 году был судим за то, что утопил в ванне трех своих жен сразу же после свадьбы, одну за другой. Он спрашивал адрес твоей школы».

Телеграмма Келму встревожила. А как же иначе. Она жила в своей норке, казалось, в полной безопасности, и тут на тебе такое. Ей нужен был совет.

И вот в перерыве все видели, как мисс Феррис, вместо того чтобы выпить кофе с бисквитами, побежала в кабинет к директору.

«Значит, все же решила наябедничать, — подумала мисс Клиффордсон. — Надо при случае предупредить Гарри».

Однако меньше чем через три минуты мисс Феррис вернулась в учительскую. Директор не смог ее принять, он был занят.

Фредерик Хэмстед только плечами пожал. В конце концов, а что она такое знает?

Они с Алкестой вели себя очень осторожно. И он регулярно ездил в лечебницу проведать бедную Мэрион. Кстати, ее содержание там стоило немалых денег. Единственным развлечением у миссис Хэмстед были ежедневные прогулки в одиночестве вокруг декоративного пруда. Фредерик однажды даже рассказал об этом Смиту.

Конечно, Келма Феррис могла не ходить к директору, а показать телеграмму Алкесте Бойл, но после того как она непонятно зачем ляпнула, что знает о ее связи с Хэмстедом, искать у этой женщины сочувствия и совета было невозможно. Нет, надо подождать, когда директор освободится. На следующем уроке она даст ученикам задание и быстро сходит к нему. Первый раз в жизни Келма чувствовала себя одинокой и беззащитной. Она не забыла о вторжении Хелма в ее комнату ночью, а потом странное предложение руки и сердца.

Примерно без четверти двенадцать Келма Феррис все же побывала у директора. Беседа длилась недолго. Директор прочитал телеграмму, выслушал ее и успокоил. Этого негодяя ей здесь опасаться нечего.

Кстати, никто не видел, как она входила в кабинет директора, и мистер Клиффордсон никому об этом не говорил.

Спектакль начинался в половине восьмого, так что вскоре после семи зрительный зал начал наполняться. Учителя, не участвующие в постановке, работали распорядителями. Алкеста Бойл, постановщица спектакля, приветствовала важных гостей и постоянно бегала за кулисы проверить готовность к поднятию занавеса.

Наконец спектакль начался. Примерно в середине первого акта Алкесте сообщили, что Катиши нигде нет.

— Она поправляла грим в ванной комнате, но теперь там темно, — сказала девочка-посыльная.

Алкеста Бойл не очень встревожилась. Несомненно, мисс Феррис скоро появится. Ее выход в самом конце первого акта. Алкеста села передохнуть. Из головы не шел недавний намек Келмы Феррис, что она все знает. И дело было даже не в этом. Знает, ну и пусть знает. Просто теперь Алкеста вдруг впервые решилась посмотреть правде в глаза. Им с Фредериком все время придется прятаться, пока не умрет его жена. А на развод он не пойдет, потому что католик. У них разводы недопустимы.

Время шло, Келмы Феррис все не было. Неужели заболела и сидит в какой-нибудь комнате? Алкеста поспешила по коридору, распахивая все двери подряд, включая свет. Везде было пусто.

Единственным персонажем, который выходил на сцену только во втором акте, был сам Микадо, которого играл учитель рисования Смит. Алкеста подумала, а вдруг они стоят где-то, разговаривают. Она отыскала Смита. Тот курил и беседовал о чем-то с электриком. Келму Феррис он не видел.

Положение становилось серьезным. Алкеста направилась в затемненный зрительный зал и нашла мисс Камден, которая должна была исполнять роль Катиши, если бы Келма Феррис не стала финансировать постановку спектакля, и попросила ее срочно идти гримироваться.

Но мисс Камден категорически отказалась. Сказала, что не может вот так выходить на сцену и играть, когда ее предупредили всего за несколько минут. Алкеста заметалась, а затем наконец приняла решение. Нашла самую крупную девушку из хора, взяла у нее костюм и быстро сама загримировалась под Катишу. Поскольку Келма Феррис так и не пожелала материализоваться, то Алкеста вышла в конце первого акта и сыграла так, о чем бедная Келма не могла и мечтать.

Занавес упал под бурные аплодисменты. В антракте Алкеста направилась в гримерную, чтобы миссис Беротти поправила грим, затем пошла проверить хор. Надежды, что мисс Феррис объявится, уже не было.

Отсутствие Келмы Феррис вызвало толки не только за кулисами, но и в зрительном зале. Ее квартирная хозяйка решила, что от переживаний бедняжке стало плохо. Что касается школьников, то все они почти единодушно решили, что мисс Феррис сняли с роли в самый последний момент, потому что она плохо играла.

Второй акт прошел с еще большим успехом. Харствуд в первом акте действовал как-то неуверенно, но зато потом разыгрался на славу. Алкеста Бойл в роли Катиши была просто великолепна. Ей очень удачно подыгрывал Смит-Микадо, что вызывало шквал аплодисментов. Правда, Мойра Маллей держалась как-то скованно, но на общем фоне это было незаметно.