Багажа по-прежнему не было. Минут через десять Джим все-таки подошел к Кидду. В противном случае он бы просто заснул, где стоял. Как ни странно, но Кидд вроде бы был очень рад его видеть:

– Что ты здесь делаешь?

– Приехал, в гости к приятелю на пару дней.

– Я тоже приехал к приятелю. У него вилла неподалеку от Сен-Тропез. Там есть бассейн. Большой бассейн. И вообще, все, что нужно для отдыха. Так что не надо даже никуда выходить. В это время года на пляжах вообще делать нечего. Если хочешь, поедем со мной.

Как-то так вдруг получилось, что все приглашают его погостить на вилле на юге Франции. Весьма заманчиво, правда? Вилла Хьюго была где-то под Ниццей, и Джим нисколько не сомневался, что по сравнению с предложением Кидда это будет унылое и убогое место. Кидду даже не нужно расхваливать виллу своего приятеля. Джим был уверен, что это будет настоящий дворец, буквально набитый роскошными, потрясающей красоты француженками – голыми и охочими до хорошего секса. Да, все именно так и будет. Сначала ты веришь, что жизнь – штука волнующая и прекрасная, потом начинаешь думать, что это не так, а потом понимаешь, что жизнь действительно хороша, но не для тебя. Только по списку приглашенных. А тебе остается только подглядывать в замочную скважину.

На самом деле был один способ пробраться наверх, к этой приличной и даже роскошной жизни. Наверное, единственный способ. Выгодно жениться. На богатой старухе. Отец Кидда владеет парочкой улиц в Лондоне, один из его братьев – член парламента, другой держит целую сеть ночных клубов в Европе, и при этом сам Кидд – человек очень приятный и милый. Джим весьма ему симпатизировал и даже подумал о том, чтобы забить на Хьюго, который временами бывал откровенно нудным. Но Хьюго ждал его на выходе из аэропорта, и Джим просто не мог его кинуть так злобно. Как бы он ни старался, быть говнюком у него получалось плохо.

Сумка Кидда выползла на багажной ленте второй. Джим пожелал ему удачного отдыха, а сам ждал еще полчаса, пока не покажется его багаж. Ему уже стало казаться, что сейчас его скрутят злые таможенники, и ему придется отбивать свою сумку с боем.

Хьюго ждал его на выходе. Несмотря на кошмарный дождь, он был в шортах и майке.

– Чего ты так долго?

– Да так, ублажал одну стюардессочку, – сказал Джим. Хьюго, похоже, воспринял его слова серьезно. Это произвело на него неизгладимое впечатление. Должно быть, в его глазах Джим выглядел этаким диким зверем и сексуальным монстром. Тот, кто сам не занимается частным бизнесом, обычно уверен, что это – сплошное удовольствие и разнузданное распутство, семь дней в неделю двадцать четыре часа в сутки, – хотя на самом деле это тяжкий и неблагодарный труд, и большинство деловых операций Джим разрабатывал на маминой кухне, и доходов у него не было никаких, и все это было еще скучнее, чем стоять в длинной очереди на почте.

Они с Хьюго знали друг друга еще со школы. Они никогда не были особенно близки, но они жили рядом и ходили домой после уроков одной дорогой. Со школьных лет у Джима сохранилось два ярких воспоминания о Хьюго. Его частенько поколачивали одноклассники, потому что он немец (хуже немцев были только черные), хотя он, конечно же, сам нарывался, открыто болея за немцев в футболе; и член у него был похож на кабачок, за что его тоже изрядно мутузили. Хьюго являл собой яркий пример того, что наследственность не всегда срабатывает, как надо: его отец преподавал литературу в университете, а мама преподавала скрипку в музыкальной школе. Сам Хьюго за всю свою жизнь прочел, наверное, книг пять, не считая учебников (да и то под давлением родителей). Джим хорошо помнил, как он стеснялся показываться на людях в компании Хьюго, чтобы никто не подумал, что он дружит с таким идиотом.

После школы они почти не виделись, хотя кое-какие новости об успехах Хьюго до него доходили – его мама и мама Хьюго иногда встречались в супермаркете. А потом, где-то месяц назад, он случайно наткнулся на Хьюго в одном итальянском ресторанчике на Шарлотт-стрит. Хьюго сказал что у него теперь новая девушка – русская, что он на пару недель снял виллу под Ниццей, и почему бы Джиму не погостить у него несколько дней? Джима тронула искренняя теплота в голосе Хьюго, равно как и его великодушное приглашение, но он сказал «нет». Потом он подумал как следует и решил, что он зря отказался. Можно было бы и съездить. Ему определенно пора отдохнуть, и он был уже слишком старым, чтобы ехать куда-то совсем одному.

Джима также умилило, что Хьюго приехал встретить его в аэропорту. Но потом он вспомнил, что Хьюго был из тех людей, которые никогда не дадут вам взаймы пятерку, но зато с радостью довезут вас от Лондона до Инвернесса. Он, наверное, и в сортир ездил бы на машине, будь такое возможно.

Они пробежали через стоянку под проливным дождем, стараясь по возможности обходить лужи. Джим не особенно хорошо разбирался в машинах, но он был вполне в состоянии узнать новенький дорогой BMW. Это был агрегат из какой-то другой, параллельной вселенной. Джим никогда не рассказывал Хьюго, что он пытался устроиться на работу в тот же банк, где начинал Хьюго. Над такими обломами хорошо посмеяться только в компании близких друзей. Но Джим всегда думал, что он гораздо умнее Хьюго, и ему было очень обидно, потому что у Хьюго все получилось (пусть даже папенька Хьюго написал ему рекомендательное письмо), а у него нет. И еще потому, что это действительно очень обидно – когда ты готов продаться, и вдруг выясняется, что никто не горит желанием тебя купить.

Эта машина могла быть его машиной, снятая вилла под Ниццей могла быть его виллой, это он должен был бы приехать в аэропорт, чтобы встретить знакомого нищего неудачника из Лондона.

Несмотря на упорный дождь, у Джима слегка поднялось настроение. Здесь, во Франции, даже дорожные знаки были другие. Более утонченные и изящные по сравнению с родными британскими. Это было действительно здорово – вырваться из Лондона, устроить себе настоящий отпуск. Хьюго назвал ему городок, где была его вилла. Джим знал это место: от Ниццы пятнадцать минут на автобусе. Но они ехали уже двадцать минут, причем на приличной скорости, и вскоре стало понятно, что то местечко, которое называл Хьюго, это совсем не то место, которое представлял себе Джим, и что понятие «под Ниццей» весьма относительно. Чем дальше они отъезжали от побережья, тем с большей горечью и сожалением Джим вспоминал предложение Кидда насчет погостить на роскошной вилле в Сен-Тропез в компании голых красоток-аристократок.

– Катерина что-нибудь приготовит на ужин, а потом можно будет поехать в Канны, в какой-нибудь клуб, – сказал Хьюго, игриво ущипнув Джима за бедро. Щипок получился неслабым, так что вся нога онемела от боли.

Джима вовсе не привлекала мысль шляться по клубам. Он решил подождать пять минут, чтобы Хьюго подумал, что он забыл о щипке, а потом как следует ущипнуть Хьюго в ответ, но только не на повороте. Джим уже несколько лет не был в ночном клубе. И ему не особенно-то и хотелось; с шестнадцати до двадцати четырех лет он буквально не вылезал из клубов, но теперь его бросало в дрожь от одной только мысли о том, что ему придется платить за то, чтобы оглохнуть от музыки и быть помятым толпой бесноватых подростков, которые рвутся к бару, сметая все на своем пути. Он не спал трое суток – корпел над проектом сайта для одной звукозаписывающей компании, которая решилась сделать заказ буквально в последний момент. Вот так всегда и бывает: ты месяцами сидишь, полируя ногти и мучаясь от безделья, но как только ты собираешься в отпуск, тебе предлагают заняться мультимиллионным проектом, причем в срочном порядке. Ты на ушах и не спишь двое суток, а потом тебе предлагают еще один срочный проект.