Наиболее интересная и нервная работа, пожалуй, была в Управлении генерал–квартирмейстера. Там работало несколько штаб–офицеров Генерального Штаба, по личному выбору генерал–квартирмейстера. Кроме сводки сведений

о положении противника, там ежедневно, на основании донесений по прямому проводу от главнокомандующих фронтами, производилось так называемое «подымание» стратегической карты театров военных действий. Начиналась эта работа рано — часов в 5 утра, когда соответствующие офицеры являлись в Управление генерал- квартирмейстера, получали от дежурного штаб–офицера полученные за ночь донесения и с помощью офицера Корпуса военных топографов начинали наносить положение нашего и неприятельского фронтов и готовить доклад для генерал–квартирмейстера. Утром в 8 часов являлся генерал–квартирмейстер и принимал доклад, готовясь в свою очередь для доклада начальнику Штаба Через некоторое время приходил начальник Штаба, изучал обстановку, и затем уже общее положение докладывалось Верховному главнокомандующему, который приходил в управление около 10 часов утра. В это же время был и доклад Морского управления, который делал или адмирал Ненюков, или капитан 2–го ранга Бубнов, в присутствии адмирала Ненюкова. После этого, на основании ночных донесений и выяснившегося положения фронтов, полковник Генерального Штаба А. А. Свечин писал сообщение Штаба Верховного главнокомандующего, которое передавалось немедленно в Петроград для прессы. Если в эту сводку входили морские операции, то эта часть писалась кем‑нибудь из нас в Морском управлении и передавалась полковнику Свечину.

16 февраля (1 марта). В этот день нами получены сведения, что союзный флот вошел в Дарданеллы и адмирал Кардэн (английский адмирал, им командующий) ожидает, что со дня на день он пройдет в Мраморное море. Помню, в Ставке в этот день были горячие разговоры о том, как будут вести союзники прорыв. Мы были уверены, что вместе с флотом идет десант, который по мере прорыва займет берега Дарданелл.

17 февраля (2 марта). Командующему Действующим флотом Черного моря было послано распоряжение быть готовым с десантом для действия против Босфора Мы очень старались, чтобы все эти распоряжения были быстро и точно исполнены, дабы облегчить союзникам прорыв Дарданелл и согласовать нашу операцию против Босфора с их действиями в Мраморном море.

18 февраля (3 марта). С фронтов известия хорошие. Десант в Черном море в составе 36 000 человек (1–я и 2–я пластунские бригады и 3–я Кавказская стрелковая дивизия) готовится к походу. Командиром десанта назначен генерал Истомин, как острит генерал–квартирмейстер, благодаря своей морской фамилии- Сегодня Черноморский флот вышел в море на операцию против Зангулдака Сегодня приехал с фронта Е.И.В. Великий Князь Кирилл Владимирович, который поместился у нас в вагоне в таком же купе, как и мы все.

19 февраля (4 марта). В Ставке все полны вниманием к тому, как развернутся операции у Дарданелл и Босфора Однако у некоторых чинов Управления Генерал- Квартирмейстера и у самого Генерал–Квартирмейстера несколько отличный от нас взгляд на овладение нами Босфором.

Генерал–квартирмейстер считает, что войска сейчас нужнее на главных фронтах, и кроме того, и он, и некоторые чины его Управления вообще считают занятие нами Босфора и Константинополя не столь необходимым, как считаем его мы. Это мнение основано на том, что для России, при настоящей степени ее культуры, содержание Константинополя не по средствам и исторически мы еще до этого не доросли. Командующий флотом, вернувшись только что из операции под Зунгулдаком, опять получил распоряжение из Ставки произвести операцию у Босфора. По–видимому, в Черном море не очень были расположены опять идти на операцию. Во всяком случае, из Ставки было энергичное повторение приказания.

20 февраля (5 марта). Командующий Черноморским флотом прислал телеграмму, что «не считаясь долее с состоянием моря (шторм), затрудняющим совместное плавание с тральщиками, 20–го выхожу к Зунгулдаку и Босфору». В 13 часов он вышел в море в составе 5 кораблей, 2 крейсеров, 6–ти миноносцев и 6 тральщиков. От союзников получены известия, что их флот бомбардирует Чанак (самое узкое место Дарданелл).

21 февраля (6 марта) приехал в Ставку французский генерал По, потерявший руку во время Франко–Прусской войны 1870 года.

22 февраля (7 марта). Получены известия, что противник нанес сильный удар левому флангу нашей 5–й армии. Потери у нас велики, но положение удалось сохранить. От командующего Черноморским флотом телеграмма, что он начал бомбардировку Зунгулдака.

23 февраля (8 марта). Получена телеграмма, что Черноморский флот бомбардировал Зунгулдак, Козлу, Эрегли, Кимли и потопил 8 пароходов и 1 парусник В крейсер–яхту «Алмаз» попал. 6» снаряд с береговой батареи и, разорвавшись, тяжело ранил 3–х человек, сделав пробоину у ватерлинии. В 16 часов флот вернулся в Севастополь. Сегодня из Петрограда прибыл капитан 1–го ранга граф Капнист с дополнительными инструкциями для Черноморского десанта Сегодня же прибыл Е. И.В. Великий Князь Кирилл Владимирович. Вечером была получена Высочайшая телеграмма, что Великий Князь произведен в контр–адмиралы. Мы поднесли ему погоны и он, по–видимому, был очень счастлив своим производством.

24 февраля (9 марта). На фронте сильный удар австрийцев, который к вечеру был ликвидирован.

В десантный корпус в Черном море включен Гвардейский экипаж.

25 февраля (10 марта). Командующий Флотом Черного моря доносит, что завтра выходит в море для выполнения первого периода операций у Босфора Одновременно пришла телеграмма от министра иностранных дел о том, что союзный флот уже разрушил часть фортов Чанака и что около 5/18 марта ожидается прорыв союзников к Царьграду. В тот же день неприятная для нас новость, что десантный корпус хотя и готов, но выйти в море не может, так как очень много транспортов еще не получили угля и из Мариуполя, несмотря на ряд приказаний, уголь не подают. Дали ряд распоряжений относительно немедленной подачи угля к Одессе, где стоит транспортная флотилия. В 15 часов сегодня командующий Черноморским флотом вышел к Босфору.

26 февраля (11 марта). Морской генеральный штаб сообщает, что он не только дал распоряжения о высылке угля в Одессу, но выслал в Мушкетово двух офицеров с полномочиями посылать вагоны угля в Одессу. На нашем фронте против Прасныша и на Млавском направлении опять сильные атаки немцев. Мы в Морском управлении всецело ушли в операции, разыгрывающиеся в Дарданеллах и против Босфора Если у союзников дела пойдут хорошо то, нам кажется, что это будет решающим переломом воины, ибо если мы войдем в непосредственную связь с союзниками через проливы и Турция будет выведена из рядов наших врагов, то исход войны, как нам кажется, вполне обеспечен и Австро–Германскому блоку против нас и наших союзников, при этих условиях, будет невозможно ничего сделать.

28 февраля (13 марта). Получена срочная телеграмма от капитана 1–го ранга М. И. Смирнова, находящегося офицером для связи на союзном флоте, атакующем Дарданеллы. В этой телеграмме капитан 1–го ранга Смирнов нас предупреждает, что нам необходимо немедленно приступить к решительной операции против Босфора с высадкой десанта включительно, ибо операции у Дарданелл идут блестяще и союзники в любой момент могут войти в Мраморное море и затем к Константинополю. Из Одессы сообщают, что с углем дело налажено и его везут отовсюду в более чем достаточном количестве. Вся погрузка десанта и угля будет окончена 2/15 марта. Таким образом, наша роль выполнена, и если у союзников действительно дела таковы, как нам оттуда сообщают, то мы можем сказать, что, несмотря на крайне скудные от них сведения (мы до сих пор не уясняем себе, имеется ли с ними при флоте десант) и неопределенность всей там обстановки, с нашей стороны провели все операции в полном с ними согласии и находимся в полной готовности к атаке Босфора и Царьграда.