— Правда? — Гисберт опять забыл о своей профессиональной сдержанности и всплеснул руками, зачарованно слушая мои разглагольствования. — И чем же эти чары опасны?

— Их практически невозможно заметить неспециалисту, — послушно ответила я. — И сам бедолага, попавший под их воздействие, понятное дело, ни за что не заподозрит неладное и не обратится за помощью. Он будет вести себя так, как захочет неведомый кукловод. Вот смотрите: Дариан вчера обнаружил невесту в объятиях лучшего друга. Всплеск злости и адреналина помог ему на некоторое время выйти из подчинения. Кстати, надо бы вашего господина проверить на магические способности. Полагаю, они у него имеются, просто дремлют. Затем он напился, а алкоголь тем и знаменит, что магия на пьяного человека практически не действует. Зато утром, проснувшись и протрезвев, Дариан готов был не просто простить неверную красотку, он вообще забыл о вчерашнем происшествии. Более чем уверена, что без чар подчинения тут не обошлось.

— Вот ведь гадина эта Амикша! — с неожиданной ненавистью выкрикнул Гисберт. Я вздрогнула, поскольку не ожидала подобного проявления экспрессии от внешне спокойного дворецкого, и тот, слегка смутившись, пояснил: — Простите, госпожа Алекса. Я не должен обсуждать любовные дела хозяина, но, признаюсь честно, эта связь с самого начала меня удивляла. И теперь я понимаю, почему господин Дариан прощал своей невесте такие дикие выходки.

— Я не знакома с этой Амикшей, но она мне заранее не нравится, — пробормотав это, выпрямилась, наконец-то перестала изучать злополучный медальон и задумчиво потерла подбородок. — Чары третьего уровня — это не шутка. Малейшая оплошность при их создании — и последствия для Дариана были бы весьма печальны.

— Чем же? — спросил Гисберт, по всей видимости, действительно заинтересовавшийся этой темой.

— Грань между третьим и четвертым уровнем слишком тонка. — Я пожала плечами. — Чуть больше усердия при создании медальона — и разум Дариана оказался бы выжжен. Он бы превратился даже не в раба, поскольку те сохраняют рассудок, волю и эмоции. Нет, он стал бы вещью. Марионеткой, у которой нет никаких других желаний, кроме желания угодить своему кукловоду.

— Жуть какая! — ужаснулся Гисберт и с искренним состраданием посмотрел на бесчувственного Дариана.

По всей видимости, ему снилось нечто приятное. На это указывала улыбка, играющая на его губах. И неожиданно мне стало очень досадно. Поди, свою ненаглядную Ами видит во сне.

— Да, ничего хорошего в этом нет, — согласилась я с дворецким, продолжая тереть свой несчастный подбородок.

— Но вы ему поможете? — требовательно спросил Гисберт.

Наверное, правильнее было бы отказаться. Сказать, что я лишь пару месяцев как закончила академию и чары подчинения никогда не были моей основной специализацией, хотя, безусловно, они имеют отношение к артефактной магии. А все потому, что всевозможные маги очень любят завязывать эти заклинания на медальоны и талисманы. Потом я бы отправила Гисберта в полицию, оттуда быстро прислали бы нужного человека — и проблема оказалась бы решена. Заодно и Ами взяли бы под стражу, после чего сурово допросили бы и выяснили, кто именно помог ей в противозаконном деле. В самом деле, вряд ли сама Ами зачаровывала этот злополучный медальон.

Но неожиданно мне очень захотелось выступить в роли спасительницы Дариана. А что, как-никак он мой супруг. Да и в полиции служат обычные люди, то бишь без сплетен вряд ли обойдется. Если я помогу Дариану в столь деликатном деле и сделаю все, чтобы подробности не стали известны широкой общественности, он наверняка проникнется ко мне благодарностью. И мы сумеем решить нашу проблему с внезапным браком так, чтобы никто не был обижен.

Решено! И я кивнула, ответив тем самым на свои мысли. Я сама спасу Дариана от воздействия чар подчинения! Не думаю, что это будет слишком сложно.

— Я спасу его, — проговорила, стараясь, чтобы мой голос звучал со скромным достоинством.

— Спасибо! — Гисберт немедленно засиял самой счастливой из всех возможных улыбок. — Спасибо вам огромное, госпожа Алекса! Я верил, что вы не оставите моего хозяина в беде, хотя его отношения с вашим отцом, мягко говоря, оставляют желать лучшего.

В этот момент я уже протянула руку к медальону Дариана, но, услышав окончание фразы дворецкого, так и замерла. О чем это он? Дариан и мой отец враждуют? Да ну, бред какой-то! Я прежде ни разу не слышала из уст отца упоминаний о некоем Дариане Врейне. Если бы они на самом деле были заклятыми врагами, то…

На этом месте я осеклась. А ведь я лукавила. Фамилия моего супруга недаром показалась мне знакомой. Что, если отец мельком упоминал ее? Говоря откровенно, он старался не посвящать меня в свои дела и проблемы. Но, вполне возможно, однажды я краем уха уловила отрывок какого-нибудь его разговора или жалобы.

Демоны! Я с досадой потрясла головой, отгоняя рой взволнованных мыслей. И что делать? Бросить Дариана на произвол судьбы лишь потому, что он, вероятно, является конкурентом нашей семьи по продаже корабельного леса? Вряд ли у моего отца есть неприятели в другой области жизни, по-моему, после смерти моей матери он живет лишь работой.

«Полиция, — негромко шепнул внутренний голос. — Королевские маги-дознаватели, работающие на благо государства, без проблем спасут Дариана. Иначе за что им жалованье платят?»

Да, но я уже примерила на свою голову нимб спасительницы, уже представила, как Дариан будет рассыпаться в благодарностях. И потом, как ни крути, но он мой супруг. И с этой проблемой тоже надлежит разобраться в кратчайшие сроки.

Наверное, стоило бы как следует расспросить Гисберта о взаимоотношениях моего отца и новоявленного супруга. Но я решила не тратить время зря. Ладно, сначала спасу моего так называемого мужа, а потом буду думать думу тяжкую. Тем более что действие моего заклятия уже истекает.

И я смело взяла медальон, на сей раз даже не обмотав руку тряпкой. Правда, мою кожу холодили охранные чары. Я честно полагала, что этого будет достаточно. Как оказалось — зря.

Было такое чувство, будто я окунула руку в жидкий огонь. Хотелось в полный голос закричать от боли, но в этот момент я увидела, с какой надеждой и верой на меня смотрит Гисберт. Да я скорее откушу себе язык, чем предстану перед ним глупой неумехой, которая бахвалится своим даром!

С губ уже рвалось нейтрализующее заклинание, когда Дариан вдруг глухо застонал. Бог-пасынок, а ведь ему тоже, наверное, несладко приходится! Кто бы ни создал эти чары, он хотел, чтобы все это осталось в секрете. Скорее всего, медальон убьет Дариана, но не позволит мне расколдовать его.

Правда, оставался еще один выход. И я, холодея от ужаса и собственной дерзости, преодолевая боль, крепче стиснула пальцы на проклятой вещи. Тоненько звякнув, разорвалась цепочка. И в следующий миг медальон вспыхнул и куда-то полетел.

Правда, от этого боль, стиснувшая мою левую кисть, нисколько не уменьшилась. Напротив, она возросла вдвое, втрое, да что там мелочиться — в сотни раз! Не выдержав, я замычала сквозь зубы. И с перепугу запустила по медальону атакующими чарами. Выучила когда-то на спор, познакомившись с одним милым боевым магом-выпускником. Правда, наши отношения не сложились, поскольку почти сразу после этого я, на свою беду, повстречала Гровера.