«Вот бы Планетарная Полиция Тур-Рина проверяла всех въезжающих на маразм и высылала с планеты сразу же, как только видела признаки разложения интеллекта», – подумала про себя, выходя из лифта и предоставляя двум пикси возможность и дальше перемывать мои косточки.

Несколько минут полёта на гоночном флаере настроения не улучшили. Я любила летать, но, к сожалению, дорога до офиса оказалась слишком короткой. Высокое литое здание бизнес-центра органически вписывалось в пейзаж Тур-Рина, состоящее из многочисленных казино и ночных клубов, гостиниц и ресторанов, аква- и аэропарков и прочих развлекательных заведений. Приезжие прекрасно понимали, что любые средства досуга не обходятся без соответствующей инфраструктуры, даже самый убогий бордель нуждается в бухгалтерии. Именно поэтому никто не обратил внимания на девушку в повседневных штанах и толстовке, которая вошла через парадный вход бизнес-центра, кивнула охране и зашла в очередной лифт. Уже внутри железной коробки я предоставила оборудованию возможность считать сетчатку глаза, приложила пальцы к сканеру и произнесла в специальный микрофон:

– Ксандра Керроу.

– Объект распознан. Добро пожаловать на базу, – сообщил электронный голос, и лифт плавно тронулся, поднимая меня на верхний этаж.

В приёмной как обычно сидела, будто проглотив швабру, до зубного скрежета безупречная Эвия. Идеальный пучок малиновых волос был перехвачен изящной заколкой в виде ветки сакуры, антрацитово-чёрная юбка-карандаш обнажала совершенные ноги, а безукоризненно накрашенные ноготки порхали по клавиатуре компьютера с такой скоростью, что даже Юзеф бы позавидовал скорости набора текста.

Эвия на миг оторвалась от своего занятия, смерила меня настолько уничижительным взглядом, что я почувствовала себя, по меньшей мере, дурнушкой, которая не мылась уже несколько недель.

– Фи, ни вкуса, ни стиля, – произнесла она, осмотрев мой спортивный наряд. – А на голове снова какое-то воронье гнездо. И да, ты опять опоздала. Но я заранее сместила твой доклад, чтобы потом не переносить встречу.

С этими словами она повернулась к экрану и продолжила набор текста. Мне осталось лишь молча позавидовать её работоспособности и пройти в кабинет начальства.

Женщина средних лет и неопределённой внешности сидела в глубоком кожаном кресле, облокотившись на высокую спинку, слегка откинув голову и прикрыв глаза. Несколько морщинок украшали её переносицу, но они могли быть как отпечатком времени, так и следствием большого груза за плечами. Навскидку она казалось чистокровной эльтонийкой, но было что-то неправильное в её чертах лица. Что-то неуловимое. И при этом абсолютно не запоминающееся. Наверно, именно так и должна выглядеть глава службы разведки.

Со стороны могло бы показаться, что она дремлет, но я ни на мгновение не заблуждалась, что она узнала меня ещё по шагам, когда я только вошла в приёмную.

Не здороваясь, я молча положила флэшку с данными из казино на стол Глэнды. Шеф распахнула ресницы и холодно произнесла:

– Ты наследила.

Мысленно прокляла Юзефа с его гормональной перестройкой и некстати проснувшейся ревностью, но не дала эмоциям отразиться на лице.

– Шармэль Грецци не догадывается о том, что в его серверную проникли, – ответила сдержанно.

На какую-то терцию янтарные глаза ярко вспыхнули неестественным, почти алым светом, но женщина поспешила прикрыть веки.

– Наслышана о твоих методах.

Голос прозвучал настолько мёртво и безэмоционально, что это можно было трактовать как угодно. Но учитывая нашу обоюдную неприязнь, логика подсказывала, что меня отругали.

Сердце в который раз наполнила тоска по бывшему главе службы разведки – Феликсу Фелицеру, полуцваргу, а как следствие, эмпату по природе. Возможно, он чувствовал мои эмоции не так хорошо, как мужчины, рождённые на Цварге, но, тем не менее, мы понимали друг друга с полуслова. А вот с тех пор, как на его должность заступила Глэнда, общение с начальством, да в целом служба на Э-Эс-Эр мне стали в тягость. Не то, чтобы я была недовольна чем-то конкретным или держала зуб на новую главу разведки, но всякий раз, когда мне доводилось общаться с Глэндой, напряжение сжиженным удушливым газом заполняло всё помещение. Порой мне казалось, что ещё чуть-чуть – и от наших эмоций ясное небо рассечёт молния.

– Показала своё лицо охраннику, накачала господина Грецци нейромедиатором, выставила его похотливым кобелем в его же собственном заведении, заставила агента Таурецки работать по-грязному, чуть не сорвала задание и в завершение сломала систему климат-контроля в серверной, – тем временем хлёстко перечислила мои прегрешения эльтонийка. – И все эти ухищрения нужны были лишь потому, что ты не успела стащить ключ-карту из кармана пикси, пока он гулял по главному залу! Агент Керроу, это позор!

Кровь бросилась мне в лицо, в ушах застучало. Позор?! Да она вообще осознаёт, что это задание просто невозможно было выполнить лучше? Подавив первый порыв наорать на госпожу Глэнду, я сдержанно ответила:

– Во-первых, мне не дали время на подготовку. Во-вторых, компьютеров оказалось два, а не один. Вы обязаны были предупредить меня о такой детали. В-третьих, я не успела бы скопировать ключ и вернуть его обратно, дважды подряд «случайно» столкнувшись с Шармэлем Грецци. Он слишком мало времени провёл в общем зале, и это совершенно точно вызвало бы подозрения на мой счёт…

– Довольно!

Я ненавидела это короткое и ёмкое слово. Точно ударом хлыста, она всегда заставляла меня замолчать, проглотить свои аргументы. Как умелый дрессировщик, Глэнда одной только интонацией могла дать мне почувствовать себя полным ничтожеством. В кабинете наступила вязкая, почти осязаемая, звенящая тишина.

– Оправдания для слабаков, агент Керроу. Ты алеф-класс, а сработала как подзаборная криворукая карманница. Ты должна работать безупречно, без осечек, а не оставлять после себя слоновьи кучи дерьма.

Несправедливые обвинения в мой адрес ядовитым жалом вонзились где-то в районе грудной клетки. Долгие годы я была лучшей из лучших, Феликс часто ставил меня в пример агентам. Я гордилась тем, что являюсь высококлассным профессионалом и способна выполнить даже то, от чего отказывались другие специалисты моего класса. Работа составляла весь смысл моей жизни. Да, порой я ненавидела бесконечную смену имён и лиц, зубрёжку вымышленных историй и обман, но это заставляло чувствовать себя живой и даже нужной. Работа дала мне какое-никакое общение с коллегами и зыбкую видимость дружеских отношений. А когда я служила под началом Феликса, то и вовсе порой забывала об издержках своего дела.

И вот сейчас меня обвинили в непрофессионализме…

– Прошу прощения, – произнесла я осипшим голосом. – Этого… больше не повторится.

Несколько мучительно долгих минут Глэнда изучала меня янтарными глазами. Я всегда поражалась тому, как она умеет вот так молча смотреть. Кажется, что ничего не происходит, и в то же время на душе становится как-то особенно маетно.