– Кто такой Джо? – спросил Брэн. – Твой бывший бойфренд?

– Мы были друзьями.

– Он был в тебя влюблен, а ты его отвергла?

– Ничего подобного. Наши семьи дружили.

Дружили. Она не просто так употребила это слово в прошедшем времени. Ее родители винили ее в том, что она уволилась из «Харт медиа» и вбила клин между ними и их состоятельными друзьями. «Состоятельными» – это ключевое слово. Эдди всегда казалось, что ее родители были больше очарованы финансовым статусом своих друзей, нежели их человеческими качествами. Харты миллиардеры, как и мужчина, сидящий рядом с ней.

– Я на это не куплюсь. Романтическое путешествие на горнолыжный курорт…

– Нам было семнадцать лет! – возразила она, смеясь.

– Еще хуже. Наверное, он был готов умереть ради того, чтобы ты обратила на него внимание.

Умереть.

На глаза Эдди навернулись слезы, и она, отвернувшись, в очередной раз пожалела о том, что так мало общалась с Джо после своего ухода из «Харт медиа».

– Что случилось? – спросил Брэн. – Я сказал что‑то не то? Ты в порядке?

– Да, – слабо улыбнулась она. – К сожалению, мы с Джо давно отдалились друг от друга.

– О. – Брэн понимающе кивнул. – Он тебе нравился, а ты ему нет. Мне жаль, Эдди. Безответная любовь – неприятная штука.

Эдди подавила желание рассмеяться и ударить Брэна. Он сам хоть понял, что сказал?

– Мы с ним были друзьями, но его больше… – К горлу подкатился комок, и она не смогла закончить фразу. Сглотнув, она попыталась снова. – Джо больше нет. Я еду на вечер его памяти. Точнее, этих вечеров будет несколько. Незадолго до своей смерти Джо организовал трехдневное мероприятие для родственников и близких друзей.

Какое‑то время они оба молчали.

– Прости, Эддисон. Я не знал.

– Ты не мог этого знать.

– От чего он умер?

– От саркомы кости. Болезнь развивалась стремительно. После того как ему поставили диагноз, он прожил всего девять месяцев.

Брэн взял ее за руку.

– Значит, вот из‑за чего ты плакала в офисе.

Было так заманчиво довериться ему, поделиться с ним своими переживаниями. Открыв сумочку, она достала из нее носовой платок и, вытирая им глаза, произнесла:

– Когда я поступила в колледж, мы начали друг от друга отдаляться. Расставание не было тяжелым. Мы быстро друг от друга отвыкли.

– Я знаю, что ты имеешь в виду, – неожиданно сказал Брэн, и Эдди подумала, что он, наверное, говорит о Тэйлор, которая много лет назад была другом его семьи.

Джо не был женат. Насколько Эдди было известно, со своей последней девушкой Джо расстался еще до болезни. Возможно, он так и не познал настоящую любовь.

Вероятно, если она не поборет свои чувства к Брэну, у нее тоже не будет шанса испытать такую же настоящую любовь.

Чтобы прогнать эти мысли, она сделала радио погромче и весело сказала:

– Мне нравится эта песня!

– Мне тоже, – ответил Брэн и еще увеличил громкость.

Эдди не знала, действительно ему нравилась песня или он просто хотел разрядить обстановку. Она была благодарна ему за то, что он не стал продолжать разговор о потерянных друзьях.

Умом она понимала, что Брэн вызвался отвезти ее на озеро Тахо, потому что ценил ее как сотрудницу, но ее влюбленное сердце хотело видеть в этом поступке проявление романтического интереса. Пока фантазии не заставили ее совершить какую‑нибудь глупость, она должна их подавить и вести себя как благоразумная независимая женщина.

Последний час пролетел быстро. Эддисон была хорошим диджеем, несмотря на то что любила музыку в стиле кантри. У него были другие музыкальные предпочтения, но к кантри он относился терпимо. Кроме того, она выглядела так мило, когда пела.

Они работали вместе уже целый год, но он так мало о ней знал. Она оказалась даже более скрытной, чем он думал до сих пор. У него в голове не укладывалось, что она только в дороге сказала ему, зачем едет на озеро Тахо.

В офисе они говорили лишь о работе, но теперь, когда они оказались за его пределами, она стала больше рассказывать о себе. За короткое время он узнал, что она не любит кататься на лыжах, что ее отношения с родителями нельзя назвать близкими и что ее покойный друг был одним из наследников «Харт медиа» – огромной корпорации, на фоне которой даже «Том Нокс» выглядела скромно.

Эдди в очередной раз замолчала, и Брэн подумал, что она напоминает ему волну, которая то накатывает на берег, то отходит назад.

У него по‑прежнему было такое чувство, что Эдди от него что‑то скрывает. Но что?

Он вспомнил, как Тэйлор сказала ему, что беспокоится о нем. Возможно, Эдди тоже о нем беспокоилась. Ему было приятно ее участие, но он должен дать ей понять, что у него все в порядке. Что его личная жизнь ее не касается.

Эдди снова начала подпевать радио, и Брэн почувствовал, как его захлестнула волна желания. Вне стен офиса его влечение к ней было намного сильнее.

Нажатием на кнопку он закрыл окна, а затем выключил радио, чем удивил их обоих.

– Тебе не нравится эта песня? – спросила Эдди.

– Мы постоянно уклоняемся от одной очень важной темы, с тех пор как Тэйлор намекнула на то, что мы с тобой друг другу подходим.

Эдди замерла.

– Сейчас я не твой босс. Ты можешь говорить мне все, что захочешь, и я буду честно тебе отвечать. То, что мы друг другу скажем, не выйдет за пределы этой машины и никак не отразится на наших дальнейших отношениях. Договорились?

Эдди ничего не ответила. Она настороженно смотрела на него, словно ждала, что он скажет дальше.

– Мне не следовало встречаться с Тэйлор, – добавил он. – Мы с ней хорошие друзья. Черт побери, мы с ней ни разу не занимались сексом.

– Это хорошо, – ответила Эдди, и он бросил на нее удивленный взгляд. – Я имею в виду, что так будет лучше для твоего брата и для твоего будущего племянника или племянницы. Прости, что перебила. Продолжай.

– Я просто хочу тебе сказать, что тебе не нужно обо мне беспокоиться. Да, я хотел стать исполнительным директором, но мне нравится моя нынешняя должность. Признаюсь, я нахожу тебя умной, красивой и сексуально привлекательной, но я понимаю, что ты незаменима, и ни за что не стану подвергать риску наши идеальные рабочие отношения.

Эдди молча кивнула, и он продолжил:

– В мои планы не входило приглашать тебя на свидание. – Он бросил на нее взгляд. – Никогда. Наш сегодняшний ужин будет дружеским. Если я переступил границы дозволенного, и ты чувствуешь себя неловко, скажи. Нельзя допустить, чтобы недомолвки испортили наши отношения.