За время, прошедшее между выходом первого и второго издания книги "О происхождении видов", Дарвин изменил уже процитированную мной заключительную фразу, включив в нее слово "Творец". Позднее в письме ботанику Дж. Д. Хукеру он писал, что сожалеет об этом: "Но я долго сожалел о том, что в угоду публике использовал понятие о творении из Пятикнижия, под которым я в действительности понимал «появление» в результате какого-то неизвестного нам процесса".

Дарвин внес это исправление, чтобы усмирить критиков и сделать эволюционную теорию более приемлемой для публики. Это, безусловно, стало источником дополнительных спекуляций относительно истинных религиозных взглядов Дарвина. Однако эта оливковая ветвь, протянутая Дарвиным, его сдержанность в высказывании своих истинных воззрений (которые на самом деле становятся понятны только из его частной переписки и неопубликованных записок) позволила примирить теорию эволюции с религией.

Многие ученые и религиозные организации сумели соединить одно с другим. Например, в 1996 году Папа Римский Иоанн Павел II высказал позицию католической церкви о том, что человеческое тело эволюционирует в ходе естественных процессов. Более того, он отметил рост числа доказательств эволюции и назвал ее "больше, чем гипотезой". Нужно сказать, что это высказывание папы, вообще говоря, является отражением давнишней позиции римской католической церкви. Меня в свое время познакомили с Дарвином и теорией эволюции облаченные саном учителя из школы Св. Франциска в Толидо. Заявление главы самой крупной христианской конфессии, для которой характерно чрезвычайно медленное признание научных достижений, может означать окончательный поворот в восприятии эволюционной теории. Но хотя некоторые конфессии ясно выразились в поддержку теории биологической эволюции, фундаменталисты, настаивающие на буквальном прочтении Библии (так называемые "креационисты"), продолжают опровергать эволюционное учение и рьяно настаивают на законодательном запрете преподавания теории эволюции в государственных школах.

Гете также принадлежит высказывание: "нет ничего страшнее деятельного невежества", и именно это относится к тем заблудшим душам, которых еще осталось переубедить. Я хочу обозначить свою позицию предельно четко. Я считаю, что просвещению в области эволюции и науки вообще гораздо больше способствует распространение научного подхода и знаний, чем нападки на религиозное мировоззрение. Последнее абсолютно бессмысленно. Более того, я уверен, и к этому выводу уже пришли представители многих конфессий, что для религии, в свою очередь, гораздо важнее развивать и распространять собственную теорию и теологию, чем нападать на науку. Последнее и в этом случае является проигрышной стратегией.

Чарльз Харпер, исполнительный директор фонда Джона Темплтона, который занимается связями между теологией и религией, недавно написал в ведущем научном журнале Nature: "По мере накопления научных знаний религиозные представления, заполняющие «пробелы» в научном мировоззрении, неизбежно исчезнут, поскольку эти пробелы закроются. Те христиане, которые сейчас противятся принятию эволюционной теории, будут вынуждены принять ее всерьез". Харпер прав. В наши дни, когда мы так далеко продвинулись в изучении эмбрионов, генов и геномов и получаем все новые и новые данные ископаемой летописи, эти пробелы стремительно исчезают.

Как пример неверия в возможность заполнения таких пробелов можно привести случай с Майклом Бехе, который в 1996 году опубликовал книгу "Черный ящик Дарвина: биохимические проблемы эволюции". Эта книга, написанная авторитетным ученым, была воспринята креационистами как дар небес. Но основное утверждение Бехе о том, что живая клетка представляет собой неделимую сложную единицу, — не имеет смысла. Бехе рассчитывал, что биология зайдет в тупик, пытаясь объяснить сложные явления через молекулярные процессы. И присоединился к длинной череде предсказателей, чьи пессимистические прогнозы были полностью опровергнуты революцией в науках о жизни.

Биолог Скотт Гилберт из Суортморского колледжа в Пенсильвании, составивший программу преподавания биологии развития в этом колледже, а также известный историк эмбриологии и эволюционной биологии, обобщил позицию Бехе и так объяснил ее несостоятельность: "С точки зрения креационистов синтез эволюции и генетики не объясняет, каким образом какие-то рыбы превратились в земноводных, какие-то пресмыкающиеся стали млекопитающими, а какие-то приматы стали людьми... Бехе называет эту неспособность генетики объяснить создание новой таксономической группы «черным ящиком Дарвина». Он рассчитывает, что когда ящик откроют, в нем найдут божественное начало. Однако в «черном ящике Дарвина» просто заключена генетика другого типа — генетика развития".

Генетика развития вот уже двадцать лет проливает свет на то, как формируются сложные структуры и эволюционирует биоразнообразие. Креационисты просто не хотят этого замечать. Вы спросите, как можно игнорировать или отрицать столь очевидные доказательства? Я не хочу сказать, что понимаю психологические механизмы, заставляющие людей отрицать реальность. Но я прекрасно понимаю, как устроены политическая тактика и риторика тех, кто проигрывает, но не хочет этого признать. Тезисы креационистов следующие.

или

или

Эволюция — обман, придуманный бесчестными учеными? В своем усердии креационисты, кажется, забыли одну из заповедей, гласящую: "Не клевещи на ближнего своего".

Какой бы безысходной и бесконечной ни казалась борьба с креационизмом, сейчас научное сообщество лучше организовано и подготовлено к этой борьбе, чем когда-либо. Но борьба с невежеством не закончена. И, как напоминает нам Генри Дэвид Торо[17], путь этот длинен: